Замок Менфрея
Шрифт:
Прохожие бросали на нас заинтересованные взгляды — некоторые из этих людей были плохо одеты, с изможденными лицами. Я вздрогнула: такие картины мне никогда не нравились. Наверное, они ненавидят нас, сидящих здесь, думала я, за то, что мы не только сыты, но и одеваемся в роскошные наряды — одно платье стоит столько, что целая семья могла бы кормиться на эти деньги несколько недель.
Поэтому я порадовалась, когда мы наконец к дому.
Там нас ждали красный ковер, напудренные лакеи, пальмы в белых горшках, шум
Мы поднялись по белой лестнице, на верху которой нас встретила леди Меллингфорт, облаченная в белый атлас, бриллианты и перья.
Как я и ожидала, это был кошмар. Матери приветствовали друг друга, обменивались комплиментами по поводу красоты дочерей, хмурыми глазами высматривали самых привлекательных соперниц и наиболее заманчивую добычу.
Меня они не опасались, я читала их мысли, словно в открытой книге.
«Дочь сэра Эдварда Делвани! Не красавица! А после того, как ее отец женился на молодой…и не слишком богата. Бедняжка».
Я чувствовала себя здесь чужой. Как я ждала того момента, когда мы попрощаемся с хозяйкой, выразив ей живейшую благодарность; и насколько же приятней моя собственная комната.
Все происходило ровно так, как я и боялась. Меня представили нескольким мужчинам — в возрасте и мало симпатичным, — которые рассматривали меня весьма задумчиво. Похоже, даже мое сильно уменьшившееся состояние представляло для них некоторый интерес. Я неловко потанцевала и чуть-чуть поболтала с ними, но, поскольку я не делала никаких попыток поддержать сей пустой разговор, они ретировались.
Я видела, как танцуют Филлис и Сильвия; к сожалению, они тоже меня видели и посылали мне сочувствующие улыбки, которые не могли скрыть их радости по поводу собственного превосходства.
Меня не волновало, что они скажут, но я пообещала себе, что никогда больше не появлюсь на этих глупых балах.
А потом ко мне подошел он. Я заметила, что некоторые из мамаш-хищниц уже нацелились на него, но он об этом явно не подозревал. Однако он был если не самым красивым, то, без сомнения, самым ярким из мужчин в этом зале.
— Хэрриет! — произнес он громко, так что это услышали все соседки и навострили уши, а уж брови их невольно поползли. — Я охочусь за вами последние полчаса!
— Бевил! — почти прокричала я, не в силах скрыть радость.
Он присел рядом со мной:
— Я собирался появиться здесь раньше, но задержался в парламенте.
— Я не знала, что вы придете.
— Я тоже не был уверен, что сумею это выдержать. Но когда Тони Меллингфорт сообщил мне, что ваша тетя приглашена вместе со своими протеже, я понял, что выбора у меня нет. Вы рады меня видеть? Какой шум!
В первую минуту я от радости не могла произнести ни слова. Но потом мне все же удалось овладеть собой, и я проговорила:
— Именно то, чего и следовало
— На самом деле я, по мере возможности, избегаю подобных мероприятий.
— Я бы тоже их избегала, но вам это легче, чем мне. Есть какие-нибудь новости о Гвеннан?
— Никаких, — ответил он. — Но я должен извиниться перед вами. Я был зол и думал только о том, что всего этого не случилось бы, если б вы рассказали нам, что происходит; но теперь я понимаю, что вы с Гвеннан были друзьями, она доверяла вам полностью и вы бы никогда ее не предали.
— Я рада, что вы это понимаете.
— Вы ведь видели этого парня, да? О господи, какой шум! Может, поищем местечко потише?
Бевил взял меня за руку, а потом и под руку; и пока мы пробирались к алькову, отгороженному от залы пальмами, нас провожали несколько пар глаз.
— Так будет лучше.
— Подальше от всех этой суматохи, — пробормотала я, воспрянув духом.
— Но все же недостаточно далеко. Этот актер, что он собой представляет?
— Я видела его только на сцене и — мельком — за кулисами.
— И что вы о нем думаете, Хэрриет?
— Не знаю. Он — слишком актер, и всегда кажется, что он играет роль — как на сцене, так и за ее пределами.
— Что же будет с Гвеннан?
— Такая девушка, как она, не пропадет.
— Она не писала вам — с просьбой не говорить нам об этом? — Бевил улыбнулся. — Даже если и так, вы ничего не скажете, верно?
— Не скажу. Но сейчас я говорю честно: она мне не писала.
— Не знаю, хороший это знак или дурной?
— Может быть и так и этак.
— Вы меня не обманете, Хэрриет. Если Гвеннан есть чем похвастать, она бы вам написала. Она ведь всегда поступала именно так?
— Да, это правда. Но может быть, она боится навести вас на след.
— Никто не может заставить ее вернуться… если она замужем. Услышав что-то, вы расскажете мне? Конечно, если вас не попросят хранить тайну?
— Конечно, Бевил.
— Значит, договорились. А как ваши дела? Я слышал, вы пока живете в доме тетки? Я недавно навещал вашу мачеху.
— Да, и жду не дождусь, когда это все закончится! Я ненавижу подобные вещи.
— Я тоже.
— Вас никто не принуждает приходить.
— Снова ошибаетесь, Хэрриет. Меня вынуждает к этому желание повидать вас. Вы же знаете, что вы — самая умная и необычная юная леди из всех моих знакомых, разве нет?
— Я знаю, что вы — мастер говорить комплименты.
Он наклонился ко мне и поцеловал меня в нос. Я подумала: такого еще никогда не бывало. Страшно подумать, что я не хотела ехать на бал леди Меллингфорт.
Мы заговорили о Менфрее, и я, сидя в алькове, слышала плеск воли и видела серые стены с бойницами, и старые часы на башне, и себя, скачущую с Бевилом по лесам и полям. От счастья у меня кружилась голова.