Замок Менфрея
Шрифт:
— Интересная девочка, поразительная девочка, которая почему-то вбила себе в голову, что она хуже других детей, — просто потому, что не была похожа на куклу. Я не люблю кукол, Хэрриет, но обожаю одну живую, искреннюю, молодую леди, на которой я намерен жениться, согласна она на это или пет.
— Ты что, похитишь меня?
— Именно. Это — в традициях нашей семьи.
— Хорошая основа для будущего брака.
— Один из примеров — непосредственно перед тобой.
Так ли? Да, леди Менфрей наслаждалась своим тихим счастьем. Но что она вынесла в те годы, когда интриги сэра Энделиона
«Нет, — подумала я, — со мной этот номер не пройдет. Я не стану еще одной леди Менфрей». Но я была слишком довольна настоящим, чтобы чересчур беспокоиться о будущем.
— Тебе нет необходимости похищать меня, — сказала я. — Так незачем говорить об этом. Лучше приведи мне разумные доводы, почему ты решил на мне жениться.
Бевил склонил голову набок и посмотрел на меня с насмешливой серьезностью. Я подумала: мы всегда сможем смеяться вместе. На этом строилась и моя дружба с Гвеннан — наши души были настроены в унисон. Я мельком подумала о Гвеннан, сбежавшей накануне собственной свадьбы, и услышала опять голос Фанни, мрачно возвещавший, что Менфреям нельзя доверять.
— Поскольку ты — дочь члена парламента, ты будешь хорошей женой для члена парламента.
— Весьма здравое соображение.
— А почему бы мне не проявить здравомыслие? К выбору жены следует подходить очень тщательно. Значительно более тщательно, нежели к выбору своего депутата. Депутата через пять лет можно переизбрать. А с женой тебе придется оставаться всю жизнь. Так что дочь парламентария — это наилучшая жена для начинающего парламентария, особенно если он баллотируется от того же округа.
— И ты надеешься, что я буду помогать тебе на выборах, а в промежутках пестовать округ?
— Ну, разумеется. Ты будешь просто восхитительна.
И тут я почувствовала, что у меня на глаза навернулись слезы, которые я не в силах удержать. Мне было очень стыдно — Бевил никогда раньше не видел, как я плачу. Я и сама не могла вспомнить, когда я плакала в последний раз.
Он чуть отстранился, и такая непередаваемая нежность сквозила в каждом его движении, когда он вытащил носовой платок и принялся вытирать мне слезы.
— Невообразимо! — воскликнул он. — Слезы!
— Одно к другому не подходит, правда? Но не воображай, что я буду плаксивой женой. Это — просто потому, что я счастлива.
Он тоже был глубоко тронут, но считал, что ему удается это скрывать.
— Ты еще ничего не знаешь, — заключил он. — Все это — только начало. Мы станем известны на все графство — как счастливые Менфреи.
До того как отправиться в Корнуолл, я встретилась с мистером Гревиллом из конторы «Гревилл, Бейкер и Гревилл», чтобы выяснить, как обстоят дела с моими деньгами. Он сообщил мне, что смерть мачехи делает меня наследницей солидного состояния. Теперь все будет моим, как только я достигну возраста двадцати одного года, или в случае замужества, причем мой выбор должен быть одобрен им самим и еще одним опекуном по завещанию.
— Я уже слышал от мистера Менфрея, что вы обещали выйти за него замуж, и могу
— А второй опекун?
— Это — сэр Энделион Менфреи. — На бесстрастном лице мистера Гревилла изобразилось нечто похожее на улыбку. — Я думаю, ваш отец был бы очень доволен вашим обручением. Этот брак обсуждался между ним и сэром Энделионом, еще когда вы были детьми.
— Значит, — сухо сказала я, — мы оправдали их ожидания.
Пухлые белые руки юриста лежали на столе, и их владелец созерцал их с явным удовольствием.
— Я убежден, — произнес он деловым тоном, — что это — чрезвычайно желательный союз, и могу сказать вам, мисс Делвани, что он в большой степени упрощает дело. — Он собрал со стола какие-то бумаги, подержал их в руках, словно взвешивая, и посмотрел на меня поверх своего пенсне в золотой оправе. — В данный момент ваше содержание будет начисляться обычным порядком, пока не будут улажены все формальности. Я слышал, что вы скоро уезжаете в Корнуолл в сопровождении леди Менфрей. Превосходно! Превосходно! И бракосочетание произойдет там. Мои поздравления! Едва ли у подобных несчастливых обстоятельств мог быть более удовлетворительный финал.
Я почувствовала себя так, словно меня аккуратно уложили в папку и поставили в кабинете на полку, украсив предварительно ярлыком: «Наследница благополучно избавлена от опасности, как то и предусматривалось. Неудачная ситуация получила благополучное разрешение».
Выйдя на улицу и садясь в экипаж, я подумала, как было бы хорошо, если 6 мой отец не обсуждал с Менфреями мое будущее в таких подробностях. Мне хотелось, чтобы мы с Бевилом встретились всего несколько месяцев назад и были захвачены врасплох страстью, которой невозможно противиться.
Я начала подозревать, что, хотя я всегда старалась показаться циничной, в сердце моем жила романтика.
— Больше нет причин откладывать наш отъезд в Корнуолл, — сказала леди Менфрей. — Вам осталось только решить, что вы намерены делать с домом… и со всем прочим. Бевил присмотрит за тем, чтобы ваше решение было исполнено.
Я подумала о нашем лондонском доме, в котором жизнь будет продолжаться так, словно ничего не случилось. Теперь он станет тихим. Я представляла себе, как слуги говорят шепотом и на цыпочках пробегают мимо комнаты, где нашли тело Дженни. Они, должно быть, гадают, какое будущее им уготовано, и нечестно и дальше держать их в неведении.
Фанни, конечно, поедет со мной, но остальным придется искать себе новое место. Я обсудила все это с Бевилом и в результате снова отправилась в «Гревилл, Бейкер и Гревилл», где было решено, что миссис Трант, Полден и старейшие слуги получат ежегодную ренту, а те, кто помоложе, — денежные подарки. И хотя им придется оставаться на службе еще два-три месяца, они могут заняться поисками, и, если им удастся получить новое место, они немедленно будут освобождены от своих обязанностей.
Разобравшись с этим делом, я почувствовала себя свободной и решила навестить дом за день до того, как мы собирались уехать в Корнуолл.