Замок на Скале слёз. Книга седьмая

Россик Вадим

Сделав охраняющий знак рукой с факелом, Ян Дурачок потыкал посохом перед собой и первым ступил на зыбкую поверхность болота. Один за другим за ним шагнули разбойники, старательно освещая чёрную грязную воду под своими ногами.

Ян Дурачок принялся ловко переходить с кочки на кочку, тут и там выступающие из трясины, выбирая их по одному ему ведомым признакам. С виду все кочки выглядели совершенно одинаково, но, когда один из разбойников ошибся и вскочил на не ту, он провалился по грудь в липкую жижу. Оказалось, это была не кочка, а плотный пучок болотной травы, плавающий на поверхности. Заодно разбойник утопил в болоте дорожную сумку доктора Мартиниус. Увидев, что его багаж навсегда исчез в бездонной трясине,

нотариус издал жалобный вопль. Вторя Мартиниусу, перепуганный насмерть злодей оглушительно завыл, запричитал и заплакал. Яну Дурачку пришлось срочно возвращаться и вытягивать его из цепкой бездны с помощью своего посоха. Отругав дрожащего, покрытого грязью неуклюжего разбойника, главарь приказал идти дальше.

Путь через Мёртвое болото оказался неблизким. Его не зря прозвали мёртвым. Здесь, вдали от берега, царила зловещая тишина. Ветер стих. Даже лягушки замолчали. Лишь временами громко лопались пузыри болотного газа, наполняя воздух отвратительной вонью. Много лет назад доктору Мартиниусу, Мельхиору и Барабаре уже доводилось пересекать болото, страшную топь Семи сестёр, но там хотя бы была гать 4 . А здесь только предательские кочки.

Неожиданно в тёмном небе раздался грозный раскат грома. Чёрная туча заслонила луну и на мир опустился кромешный мрак. Разбойники остановились. Новый раскат грома, ещё громче и мощнее, прокатился над болотом. Поднялся ветер, теребя полы одежды. Крупные капли начинающегося дождя забарабанили по плечам. После резкого, как выстрел, грома ударила ослепительная молния, заставившая всех вздрогнуть. Ветер пронзительно засвистел. Его порывы загасили факелы. В ту же самую минуту на Мёртвое болото обрушился безжалостный ливень, изо всех сил хлеща разбойников и их пленников. Казалось, что наступает конец света.

4

Повесть «Тёмный человек».

– Возьмитесь за руки и не отставайте от меня! – крикнул Ян Дурачок, сложив ладони рупором. – Кто отстанет, умрёт, ага!

Вцепившись друг в друга и согнувшись под ветром почти пополам, промокшие до нитки разбойники и их пленники медленно двинулись дальше, с трудом находя, куда поставить ногу. Вода заливала глаза, стекая по лицу, и только ослепляющий свет молний время от времени помогал разглядеть дорогу.

– Послушай, убогий, а мы не заблудились? – прокричал главарь шайки, обращаясь к Яну Дурачку.

– Ну что вы, ваше сиятельство, – обернувшись, ответил проводник. – Как моему псу не разучиться лаять, так мне не разучиться находить дорогу к замку, ага. Осталось совсем чуть-чуть.

Тем временем ливень сменился дождём. Гроза постепенно успокаивалась. В небе снова показалась луна и стало немного светлее. Успокоившийся ветер превратился в воздух, такой же неподвижный, как и болотная жижа. Ян Дурачок внезапно остановился. Проводник без слов показал пальцем на темнеющую впереди гору. Но это была не гора. Там из болота торчал гигантский каменный столб, почти отвесно уходящий прямо в трясину. Вершину столба венчала угрюмая громада замка с зубчатой башней. В окошке у входа горел свет, а над одной из труб поднималась струйка дыма.

– А вот и ваш замок на Скале слёз, добры молодцы, – проговорил Ян Дурачок своим фальцетом и ощерил в странной улыбке редкие, гнилые зубы.

Глава IV. Скала слёз

Когда шайка разбойников, конвоируя своих пленников, подошла ближе к замку, древнее сооружение открылось перед поражёнными квакенбуржцами во всём своём мрачном величии. Замок, похожий в темноте на горный утёс, возвышался над болотом, точно вырастая из его недр. Он был обнесён высокой стеной,

утыканной по верху острыми железными шипами, и, очевидно, когда-то считался неприступным. Однако вблизи стало заметно, что замок находился в плачевном состоянии: поднятая решётка в стрельчатой арке ворот проржавела и больше не двигалась, одна сторона зубчатой башни частично обвалилась, и сквозь пролом была видна лестница, кладка стен, на которых змеями вились ползучие растения, была выщерблена, стёкла в узких щелях окон отсутствовали. От замка исходило тоскливое предчувствие беды, как от замшелого надгробного памятника.

У подножия каменного столба, заросшего колючим кустарником, тростником и осокой, Ян Дурачок с заметным облегчением распрощался с разбойниками и отправился в обратный путь. От ворот к болоту спускались стёртые от времени узкие ступени, выбитые в скале. Понукаемые злодеями, пленники поднялись по скальным ступеням наверх и вошли в холл замка. Там их встретила невысокая, быстроглазая девица с бледным кукольным личиком, казавшемся слегка испуганным. Её когда-то нарядное платье было запущено, тёмные с рыжинкой волосы нечисты, тонкая шея болталась в широком, сером от грязи воротничке. Поверх платья – передничек с оборванными кружевами, на голове – потерявший форму чепец. Это явно была прислуга. При виде Барабары девица попыталась дружелюбно улыбнуться, но её улыбка угасла скорее, чем успела родиться.

Главарь приказал, не снимая клювастой маски:

– Урсула, проводи наших дорогих (главарь издал глухой смешок) гостей в малую столовую. Пусть Тильда их накормит. – Он повернулся к разбойникам: – Брат Кракус и брат Кобус, покараульте у малой столовой, пока гости ужинают. Остальные, отнесите добычу на склад, а бурдюки с водой на кухню.

– Нам бы сначала обсушиться, – слабо пискнул доктор Мартиниус. – На нас сухой нитки не осталось.

Сердце Мельхиора сжалось. На старика было жалко смотреть. Он осунулся, согнулся ещё больше и выглядел сейчас, как горбун без горба. Впрочем, Мельхиор тоже чувствовал, как по телу разливается страшная усталость. Да и Барабара едва держалась на ногах.

– Урсула, будь добра, разожги в малой столовой камин и принеси им одежду из наших запасов, – неожиданно вмешался другой разбойник, неотличимый от остальных в своём просторном тёмном плаще и фарфоровой маске с кожаным клювом. Главарь на это лишь иронически хмыкнул, но ничего не сказал.

Малая столовая располагалась на втором этаже. В просторном помещении, скупо освещённом парой свечей, никого не было, но стоящие на старом, выщербленном столе три прибора, свидетельствовали, что ужин для пленников вот-вот начнётся.

По знаку сопровождавших их разбойников доктор Мартиниус, Барабара и Мельхиор заняли места за столом. Брат Кракус и брат Кобус, как назвал их главарь, вышли из столовой и встали на караул за дверями. Урсула скрылась в кухне, но ненадолго. Через минуту она вернулась в столовую в сопровождении пожилой женщины с кислым и измождённым лицом, словно она провела ночь ещё хуже, чем пленники на Мёртвом болоте. Её седые волосы были скручены под сеткой в замысловатые локоны.

– Я Тильда, кухарка, – проворчала женщина. – Час уже поздний, поэтому могу предложить только тушёные тыквы и травяной чай: липа, мята, ромашка.

– Надеюсь, чай у вас горячий? – спросил доктор Мартиниус, поёживаясь в мокром сюртучке.

– Не беспокойтесь, месьер, у меня чай всегда горячий. Другой не подаю.

Гордо вскинув подбородок с тремя торчащими из него чёрными волосинами, Тильда отправилась на кухню, а Урсула занялась камином. В столовой находился огромных размеров камин, облицованный потемневшей от времени и копоти кафельной плиткой с замысловатым орнаментом. Когда в камине затрещало жаркое пламя, Урсула куда-то сбегала и принесла целый ворох всевозможной одежды и несколько пар обуви.