Замок тайн
Шрифт:
— Так вы католик? — спросил король. — В таком случае мне понятна та неприязнь, какую к вам испытывает полковник Гаррисон. Он-то ведь является ярым пуританином, и ему сложно терпеть ваше общество.
Старик ответил, лишь когда они миновали пролет лестницы и оказались в коридоре, где располагались комнаты для гостей.
— Стивен Гаррисон, хоть и пуританин, но отнюдь не фанатик. И пока он не посватался к леди Еве, мы с ним спокойно уживались. Однако я всегда считал, что дочь Робсартов отнюдь не пара для такого простого джентльмена, как мистер Гаррисон.
— Но ведь…
Он
— Смотрите, что это там?
После недавних рассказов Карл едва не подскочил. К тому же в конце сводчатого перехода он и вправду увидел проблеск света и чью-то мелькнувшую тень. Он невольно выругался:
— Чертово семя! Пропади все пропадом! Неужто это проклятый монах?
Но управляющий сразу отрезвил его спокойным тоном.
— Призраки не имеют привычки разгуливать со свечой. Да еще через черный ход. А это… Спокойной ночи, господа. Вот ваши покои.
И он почти побежал по проходу, что нисколько не вязалось с его спокойным тоном.
Король и Джулиан переглянулись. Не сговариваясь, вместо того чтобы войти в отведенные комнаты, они двинулись вслед за Патриком Линчем.
Он стоял на верхней ступеньке винтовой лестницы и, приподняв лампу, освещал уже успевшего спуститься Стивена Гаррисона. Тот говорил резко, почти гневно:
— Какого черта вы превышаете свои полномочия, Патрик, и ведете себя со мной как с нашкодившим мальчишкой?
Голос управляющего был сдержан и сух.
— Я лишь выполняю поручение своего господина. И вы, сэр, прекрасно знаете, что милорд не позволяет кому попало бродить по замку и спускаться с наступлением темноты в парк.
Стивен резко поднялся по лестнице и почти вплотную подошел к управляющему. Голос его дрожал от сдерживаемого гнева.
— Во-первых, милейший, я вам не кто попало. А во-вторых, что худого в том, что мне захотелось подышать свежим воздухом перед сном. Ведь до полуночи еще далеко и вы еще не спустили в парк своих псов-убийц.
— И все же, сэр, — так же спокойно продолжал управляющий, — приказы милорда следует выполнять. Я не понимаю, что вы искали ночью в замке. Сент-Прайори, хотя вы и жених леди Евы, вам не принадлежит, и вы ведете себя более чем вызывающе, нарушая его правила. Вы здесь гость, мистер. Пока Сент-Прайори в моем ведении, я буду просить вас не превышать свои полномочия.
Несмотря на смысл речей, тон управляющего был бесстрастным — отличная школа. Но тут Патрик Линч заметил, как Стивен поглядел через его плечо, и, оглянувшись, увидел застывших в проходе гостей. Он ничего не сказал и вновь повернулся к Стивену. Тот, похоже, был смущен, что его застали ссорящимся со старым слугой. Поэтому он не стал больше спорить, а молча двинулся по лестнице, направляясь в свои покои. Карл поглядел ему вслед с некоторым злорадством. Он не мог испытывать приязни к этому круглоголовому как из-за его родства с фанатиком Гаррисо-ном, так и из-за того, что он жених Евы; сейчас последнее обстоятельство даже задевало короля, он испытывал нечто, похожее на ревность. Поэтому, хоть он и нашел, что управляющий вел себя вызывающе, да и странные порядки в Сент-Прайори
— Вы, похоже, недолюбливаете жениха своей хозяйки, старина, — миролюбиво заметил он и даже похлопал управляющего по плечу. — Однако к чему все эти тайны? Ведь Сент-Прайори не военная территория, где позволяется куда-то идти, а куда-то нет?
Но почтенный слуга лишь поклонился:
— Таков заведенный здесь порядок. И еще раз, спокойной ночи, джентльмены.
— Поистине мы попали в странное место, — заметил Карл Джулиану, когда они уже подходили к комнате короля. — Тайны, призраки, запреты. Как же здесь умудрилась вырасти такая певчая птичка, как Ева Робсарт?
Джулиан ничего не ответил. Он принял из рук короля камзол едва ли не с меньшим почтением, как первый лорд-камердинер принимает у монарха горностаевую мантию. Хотя в их совместном путешествии многими условностями этикета приходилось пренебрегать, все же Джулиан, когда представлялась возможность, старался оказывать королю положенные почести. Карла сейчас волновали совсем иные заботы, и хотя он почти машинально позволял спутнику обслуживать себя, мысли его витали далеко.
— Как вам эта семейка, сэр Грэнтэм?
Джулиан откинул покрывало на постели короля и поправил подушку.
— Мне они не понравились. Даже плебеи стараются вести себя сдержанней при посторонних и не вываливают на всеобщее обозрение свое грязное белье. А тут — каждый готов опорочить всех. Преподобный Энтони, к примеру, всячески стремится проявить свое рвение в пресвитерианской догматике и при этом не упускает случая унизить присутствующих. Стивен Гаррисон уже сейчас желает чувствовать себя здесь хозяином, причем отнюдь не милостивым, если учесть, как он груб. с этим стариком Линчем. Досточтимая дама Элизабет — жалкая обжора. Ева Робсарт…
— Ее-то хоть пощади… — весело прервал Джулиана король. — Ведь разве ты не заметил, что все в ее поведении было рассчитано, чтобы показать нам, кто здесь друг, а кто враг? Даже Стивена она умудрилась представить не как слепого приверженца круглоголовых. Что же касается ее сестры… Странная девушка.
— Вы нашли ее странной, сир? А по мне, она самый нормальный человек в этом семействе. Ваша Ева просто лгунья, смею заметить. Из слов ее дяди о сыне Кромвеля, я могу предположить, что эта красавица не раз меняла свои взгляды, чтобы приноровиться к ситуации.
— Разве тебя удивило, что она приглянулась сыну Кромвеля? По мне, так вполне естественно. Ведь при взгляде на нее только евнух не возгорелся бы желанием.
— Она солгала нам в отношении лорда Робсарта, — заметил Джулиан. Зачем? Неужели только для того, чтобы заманить нас в этот замок?
— Не заманить, а пригласить, Джулиан, — улыбнулся король. — Эти светские дамы, вынужденные в наше время томиться в глуши, просто умирают от скуки, каждый новый гость для них событие. А мы к тому же не простые гости, а ее спасители. Нет, черт побери, я доволен, что приехал сюда. Пусть даже под этим кровом и не все благополучно. Это только разжигает интерес, будоражит кровь.