Замок темного барона

Бергер Павел

Профессор Меркаев испуганно притих и только обиженно хлопал отечными веками.

— Гауптштурмфюрер Ратт, документы для передачи профессора советским представителям готовы?

— Так точно! — Пауль щелкнул каблуками и протянул папку.

— Внесите вещи, изъятые в номере герра Меркаева, пусть опознает свое личное имущество. Я не намерен вместе с его невзрачной персоной подарить Советам собственность приличного немецкого отеля!

Чуть больше часа назад Пауль прилежно наполнил два стальных ящика для документов пожитками профессора Меркаева, собранными в гостиничном номере.

Улов небогатый: перья и чернильница, скромненький костюм и поношенные рубахи, безвкусный галстук, затупившаяся бритва, простенькая кавалерийская сабля, скромные туалетные принадлежности, миниатюрные шахматы в раскладной клетчатой коробочке, носки, белье, гостиничные полотенца из разных городов и стран, запасная обойма от изъятого пистолета, пачки писем, перевязанные выцветшими ленточками…

Безусловно, главное богатство герра Профессора составляли книги: разной толщины и затрепанности, на всех возможных и невозможных языках, атласы и альбомы, два гербария, пожелтевшие путевые блокноты, исписанные нервными строчками загадочного восточного шрифта и кириллических букв. Среди этой разномастной интеллектуальной роскоши Пауль благополучно пристроил добытый в сейфе аптекаря старенький халат и замусоленные тапки. Пауль под присмотром многоопытного руководителя одну за другой вынимал вещи из коробок, демонстрировал и — если Меркаев кивал — ставил галочку в опись. Приступили к демонстрации одежды, и после двух рубашек и галстука из коробки был извлечен пресловутый халат.

Свинячьи глазки профессора едва не вывалились из орбит.

— Это не моя вещь…

— А чья? — спросил Пауль, изображая искреннее удивление.

— Барона Унгерна!

— Призрак покойного Унгерна прокрался к вам ночью и подбросил халат? — Кольбах наконец оторвался от бумаг и проявил некоторый интерес к живописному действу.

— Вы не в состоянии понять, о чем я говорю, штандартенфюрер! У вас в руках ритуальный халат Богдо-Гэгэна³⁸ — последнего буддистского святого и правителя древней столицы Монголии — Урги! Богдо-Гэгэн подарил эту реликвию Роману Федоровичу — последнему защитнику чистой буддистской веры! Барону Унгерну-Штернбергу! — торжественно чеканил профессор Меркаев.

— Судя по ничтожным военным успехам барона Унгерна, весьма сомнительная реликвия! Вы же ученый, герр Меркаев! Как вы можете верить в какой-то горячечный бред про «армию духов барона Унгерна»! Вы просто вынуждаете меня снова делать экскурс в недавнюю историю. Советы наголову разбили дивизию Унгерна в двадцать первом, а самого «Даурского барона» расстреляли! — презрительно скривился Кольбах.

— Неправда! Роман Федорович жив! — пронзительно завопил профессор Меркаев и тут же получил звонкий шлепок по физиономии старой восточной тапкой.

— Жив? Может, он исчез с места расстрела в этих волшебных летающих туфлях? Они тоже принадлежат не вам, а воскресшему барону Унгерну? — железная рука Кольбаха нанесла герру Профессору контрольный удар тем же оружием.

— Я эти шлепанцы впервые вижу! За что вы меня истязаете?

— Так посмотрите на них внимательно: может, в них тоже есть сакральный смысл?

— Обычные поношенные домашние

туфли! — на сильно поврежденной и испачканной парче мелко вились вычурные восточные узоры. Пауль битый час ассистировал Шефу, когда тот лично тыкал туфли иголкой, смотрел на просвет и смачивал водой, но коллеги так и не смогли раскрыть их секрета.

— Значит, таких туфель расстрелянный барон Унгерн не носил?

— Роман Федорович жив! — снова принялся за старое герр Профессор.

— Да я лично сам… Сам лично! Хочу сказать, я лично был знаком в Москве с надежным человеком, который арестовывал, а потом конвоировал в Иркутск вашего любезного барона! Его расстреляли, будьте уверены! И никакого халата, тем более грязных тапок среди вещей Унгерна не было!

Меркаев принялся подозрительно разглядывать лицо штандартенфюрера, затем невнятно забормотал:

— Халат похитили красные лазутчики — агенты Коминтерна, и это стало началом краха совершенной боннской империи Романа Федоровича…

Кольбах сердито насупился:

— Что же такого выдающегося написано на этом чертовом халате?

— Облачи себя в пурпур — и победа всегда пребудет с тобой! Кто носит сей халат, всегда останется в выигрыше, в том числе и военном! — воспарил духом герр Профессор, оказавшись на твердой профессиональной почве. — Я провел исследование заклинаний, скрытых в орнаменте, и убежден: в традиции лам этот сакральный предмет рассматривали как дающий власть над временем и смертью!

— Вы провели экспериментальное исследование? — уточнил Шеф.

— Нет, скорее теоретическое… Скрытые в рисунках заклинания позволяют избранным повелевать духами и вдыхать жизнь в прах!

— Профессор, давайте уточним, к каким конкретно результатом привело вас упомянутое исследование, — Кольбах аккуратно разложил халат на столе. — Вот этот поношенный предмет гардероба. В какое именно место мне, если я приму на веру ваши россказни о заклинании, следует насыпать прах и какие именно слова сказать над ним?

Профессор смутился и даже покраснел:

— Странная постановка вопроса… К духовной субстанции нельзя подходить с таким тевтонским практицизмом! В боннской магии все достаточно условно… Среди моих документов должен быть перевод пояснений к заклинанию, там говорится, что ритуал способен вернуть в мир тело праведника или душу грешника. Орифламма дает силу вдохнуть грешную душу в праведное тело, породив новое существо…

— То есть если накрыть халатом останки праведника, пробубнить специальные слова, помахать колотушкой или предпринять еще какие-то ритуальные действия, кости и череп превратятся в тело? В хорошо сохранившийся труп? — настаивал Кольбах.

— Не понимаю, герр Кольбах, откуда у вас такой примитивный подход…

— Из экспериментальных данных, — Кольбах разложил поверх халата вереницу фотоснимков обнаженных тел. — Все эти тела принадлежат праведникам. Ведь человек, добровольно расставшийся с жизнью ради своей веры, — праведник? Именно такие религиозные фанатики кончали с собой в местных катакомбах из года в год с древних времен… В каменных коридорах и пещерах полно костей этих жертв мракобесия… Хороший материал для эксперимента! Что скажете, профессор?