Замок Тэсдея. Убийство жарким летом. Исчезнувший сенатор
Шрифт:
– Женщинам не звонили?
– Женщины, с которыми Джордж поддерживает постоянные отношения, главным образом живут в Вашингтоне. Я знаю, что у него в Нью-Йорке есть подружка, которую он довольно часто навещает, но я не представляю, кто она такая.
– Квартира, которую он содержит, находится в Нью-Йорке?
– Можете мне верить или нет, мистер Стайлс, но, как я говорил, понятия не имею.
Питер встал. Насколько можно верить Закари? Сомнительно, чтобы Вардон имел столько секретов от самого близкого к нему человека, а именно таковым уже много лет был Закари. Он знает, прикинул Питер, и где расположена квартира, и где находится коттедж, и что это за женщина из Нью-Йорка –
И тут случилось нечто из ряда вон выходящее. Закари встал, чтобы попрощаться с Питером, но у него дернулись уголки рта, и из воспаленных глаз потоком хлынули слезы.
– Если его убьют, мне не для чего будет жить, – произнес он сдавленным голосом.
Если он и притворялся, то сыграно это было блистательно.
Инспектор Бач отловил Питера около восьми часов. Казалось, что фэбээровец с трудом держится на ногах. На связь так никто и не выходил. Половина его людских резервов гонялась непонятно за кем. Телефоны в штаб-квартире были постоянно заняты звонками от людей, которые что-то видели или что-то слышали. Верно, что правительство было готово уплатить выкуп за сенатора Вардона, но об освобождении заключенных не могло быть и речи. Ситуация в порту тоже была из рук вон плоха. Поступали самые разные сведения от очевидцев, которые якобы видели Лауру с мальчиком, Тима Салливана; находились десятки людей, вроде бы знавших человека со шрамом. Ничего не подтверждалось.
Наконец Питер выложил свою теорию Бачу. Глаза инспектора смотрели на него холодно; мешки под глазами делали его взгляд еще мрачнее. Питер подумал, что его слова, должно быть, звучат для Бача очередным ужасающим бредом, который ему приходится выслушивать весь день напролет. Департамент тупиков.
– Предпочитаю не вспоминать, что несколько часов назад вас крепко трахнули по голове, – сказал Бач, когда Питер замолчал.
– Считаете, что этого не может быть?
– Вы попали под влияние дамы, которая предложила сходную идею, – усмехнулся Бач. – Вы назвали это «женской интуицией». Кроме того, вы исходите из некоторых соображений Рокки Джексона. Мой опыт общения с Джексоном подсказывает, что он крайне опасная личность. Псих.
– Если бы я мог доказать, что ко времени процесса Вардон шантажировал Селлерса… если бы мог доказать, что Селлерс пытался что-то раскопать о Вардоне…
– И что было бы?
– Мне нужна ваша помощь.
– О Господи! – только и сказал Бач.
– Вы должны были поинтересоваться оружием, из которого убили Селлерса.
– Конечно, мы им интересовались. Судя по пуле, извлеченной из черепа Селлерса, это был автоматический пистолет 38-го калибра.
– Сложно ли узнать, было ли у Вардона такое оружие?
– Нет, если у него было разрешение; все они регистрируются.
– Не могли бы вы это выяснить?
– Конечно. Доставлю вам такое удовольствие, пока вы будете дожидаться звонка от похитителей.
– И еще – я просил вас заняться машиной, из которой выкинули тело Селлерса, – продолжал настаивать Питер.
– Абсолютно никаких следов. Наверное, краденая.
– Не стоит ли проверить прокатные агентства? Там может обнаружиться хоть какой-то след для вас, инспектор. Если это в самом деле было похищение, преступники могли арендовать машину. А если прав я, то Вардон почти обязательно должен был воспользоваться такой возможностью. Его должна была заблаговременно ждать прокатная машина; и если ее найти,
Бач молчал.
– Попытавшись найти ответы на эти два вопроса, вы не потеряете время впустую, – сказал Питер.
– О'кей, – устало ответил Бач. – Проверю. – Он раздавил в пепельнице на столе тлеющий окурок сигареты. – Я помогу вам, если вы кое-что сделаете для меня.
– Что именно?
– Отправитесь домой и отдохнете. А я прикорну тут на месте. Я хочу знать, где вы будете, чтобы в случае звонка от похитителей я мог бы сразу же найти вас. Времени остается немного. Оставайтесь в пределах досягаемости. Я хочу, чтобы вы были в форме, если придется приступать к действиям. И если мы получим какие-то известия о семье Ллойдов или о вашем друге-репортере, обещаю, что сразу же сообщу вам.
– Но вы…
– Да, я проверю, было ли у Вардона оружие, проверю и агентства по прокату автомобилей.
Питер собрался уходить.
– Стайлс!
Питер обернулся. Бач позволил себе сдержанную улыбку.
– Вы рассказали забавную историю, – сказал инспектор. – Она не имеет никакого отношения к действительности, но тем не менее весьма любопытна. Вы думаете, Вардон будет ждать, пока соберут деньги для его же выкупа?
– Сомневаюсь. Я полагаю, что в ближайшие двадцать четыре часа он появится в вашей конторе с душераздирающей историей о своих приключениях… которые никогда с ним не происходили.
Бач засмеялся.
– Идите, – сказал он. – Вас трахнули по голове куда основательнее, чем я предполагал.
Квартира Питера в районе Ирвинг-Плейс располагалась на первом этаже и, как у Ллойдов, выходила на задний дворик, окруженный штакетником изгороди. Он снял ее, когда после ампутации ноги ходил на костылях. Ему нужно было жилье, где не было ступенек. За углом был Клуб игроков, в котором у него появились приятели.
Лишь добравшись до дома и включив свет, Питер понял, как смертельно устал. Он разделся в спальне, торопливо расстегнув ремни алюминиевой ноги. Культя, натруженная долгой ходьбой, ныла и саднила. Голым он залез под одеяло, выключил свет и, стоило ему закрыть глаза, сразу же провалился в сон.
Проснувшись, он попытался сообразить, сколько времени проспал, но его охватило какое-то странное беспокойство. Вокруг стояла непроглядная темнота, и лишь из-за высокой французской двери, что вела в соседнюю комнату, за которой располагался дворик, пробивался слабый серебристый свет. «Лунное сияние и уличные фонари», – подумал он. Он припомнил слова Пола Джаретта, художника, который говорил, что при такой луне ночи не бывают уж очень темными.
Питер лежал не шевелясь, пытаясь понять, почему у него так бьется сердце, почему он вдруг почувствовал, как у него встали дыбом волосы на затылке. Может, ночной кошмар, который забылся раньше, чем он смог припомнить его?
Затем он увидел его воочию – темная фигура, стоящая в дверном проеме спальни. Питер с трудом удержался, чтобы не вскрикнуть. Он напрягся, чтобы глаза привыкли к полумраку, а тень обрела бы какие-то реальные очертания.
По глазам резанула огненная вспышка, и его оглушил звук выстрела. Пуля вошла в изголовье в кровати, в дюйме от головы. Запутавшись в простыне, Питер скатился с кровати. Раздался еще один выстрел – третий, четвертый, пятый. Он почувствовал обжигающую боль в правом боку. Сухо щелкнул курок – обойма опустела.