Замок Толор. Охота на Наместника
Шрифт:
– А что, собственно, изменилось: был покалечен десятник, избит посол див Тибота, в дуэлях на шпагах разгромлен капитан, который решил выместить свой гнев на солдатах и начал их муштровать. Потом произошло нападение на замок, стоившее нам больше десяти жизней, ранения самой Танделы, а потом еще и Исол переутомился в нашем рейде, и, как ты говоришь, не скоро восстановится.
– С твоей стороны это, может, так и выглядит, но я тебе покажу свое видение ситуации. Без обиняков: у меня был крошечный гарнизон во главе с капитаном, считающим себя самым крутым парнем в окрестностях. Вокруг - соседи с большими наемными отрядами, главный из них - див Тибот. Появилась Тандела, выбила дурь из
– Ты еще добавь: осталась жива после трех ранений, и поставь ей памятник у въезда в замок.
– А ты не обижайся, я же просил.
– Я не обижаюсь! Но лучше пойду - надо отдохнуть после боя.
Уже спускаясь по лестнице, я понял, что, как минимум, в одном из своих выводов Олок прав, а в еще одном - ошибался. Несомненно, рывок в подготовке, который наш гарнизон совершил за считанные дни, превратил солдат из праздно шатающихся балбесов в почти профессионалов, посвящающих свободное время улучшению своего мастерства. А относительно чемпионата деревни... Думаю, даже сейчас, после штурма, бессонной ночи, скачки, продолжающейся весь день и прерываемой только тремя схватками с противником, я бы взял его без труда. Вот только бы пожрать чего-нибудь дали!
Глава 6. Тандела.
Я открыла глаза. Потолок почему-то пополз вбок.
– Голова, Олок.
Чьи-то руки прикоснулись к моим щекам и повернули голову, вернув потолок на место. К горлу подкатила тошнота.
– Аккуратнее, граф.
– Я аккуратен, Исол. Даже руки вымыл.
Колдун фыркнул откуда-то снизу. Потом тронул что-то, отозвавшееся тупой болью. Я сжала зубы. Потолок опять поплыл вбок.
– Голова, Олок.
Снова руки, потолок и тошнота. Изображение начало расплываться.
– Она плачет, Исол.
– Тебя железом утыкают, тоже будешь плакать. Готов?
– Да.
Резкая, пронизывающая боль, от которой я издаю громкий вопль. Потолок плывет.
– Голова, Исол.
– Какая, к демону, голова, Олок! Ломай наконечник!
Тупая боль, треск ломающегося дерева, облегченный вздох. В поле зрения появляется дверной проем. Колдун что-то бормочет.
– О Боги, Исол! Быстрее!
– Угу. Сейчас затянется, не волнуйся.
– Знаю, что затянется! Кровь останавливай, а то уже всю кровать мне залил!
– В кабинете ляжешь, - зло отвечает колдун.
Вздох сожаления.
– Ну вот, все новое покупать. Уже в матрас впиталось.
– Вычтешь у нее из жалования.
– Она столько не получает.
В голове звон. Моргаю.
– Голова, Олок.
– Ты ж сказал не трогать!
– А теперь говорю, поворачивай.
Снова руки, потолок и тошнота. Исол заглядывает мне в глаза. Водит рукой влево - вправо.
– Похоже, в сознании. И сотрясения нет, - говорит он графу. И добавляет мне, ласково, проводя по глазам рукой, как бы закрывая.
– Спи, девочка. Отдыхай.
– Через три-четыре дня будет бегать как белка в колесе, Олок, - еще успеваю услышать я, проваливаясь в сон.
Я открыла глаза. Знакомая картина - потолок. Повернула голову. Дверной проем. Села на кровати, огляделась. Комната, восемь на шесть, вытянутая от двери к кровати.
– Колдун говорил, три - четыре дня, - ворчит Олок с лестницы.
– А она уже пятые сутки валяется.
– От того, что мы на нее посмотрим, она здоровее не станет. Лучше бы Пуха проведали, - бурчит Соур.
– Да ладно, глянем - и сразу к нему.
Я вытянулась на кровати, притворившись спящей. Двое мужчин замерли у входа.
– Спит?
– это Олок.
– Наверное. Дышит.
– Может, попробуем разбудить? На вид здорова.
– Буди, только сам. А я тут постою.
– Пойдем вместе.
– Не, спасибо. Ты уж как-нибудь сам.
Олок помялся. Видимо, желание заполучить обратно свои хоромы в башне было очень велико, и он попробовал уговорить Соура еще раз:
– Да чего ты боишься, пойдем. Просто посмотрим поближе.
– Нет, я же сказал.
– Да ладно тебе, струсил что ли?
– Неа. Я пошел к Пуху. Тебя ждать или будешь рассматривать Танделу?
Граф вздохнул, и они начали спускаться по лестнице.
– Вовсе не рассматривать я ее собирался.
– Ага. Проверить, как она дышит?
– Не улыбайся так.
– Я и не улыбаюсь.
– Да пошел ты.
– Сам пошел.
Олок начал еще что-то говорить капитану, но они вышли из донжона, и я уже не слышала. Значит, я уже пятые сутки занимаю покои графа. Я заглянула под одеяло. Места ранений были отмечены безобразными белесыми пятнами новой, незагоревшей кожи. Я была полностью здорова, полна сил и энергии. Хоть сейчас одевайся и в бой. Кстати, насчет одежды... Я быстро натянула штаны и новую ярко-красную тунику, застегнула ремень с оружием. Огляделась в поисках зеркала. Оно было у входа.
Заглянув в него, ужаснулась: у меня отросли волосы! Еще бы, а чего можно было ожидать!? Неудивительно, что Соур был настроен так холодно - даже подходить не захотел. И заодно стало ясно, что хотел рассмотреть граф. Короткие зеленые волосы. Я повернула голову в одну сторону, в другую. На месте, никуда не делись. Я провела по голове рукой, топорща их. Значит, и граф, и капитан знают, что я эрольдка.
Несмотря на то, что в Алисоне действует эдикт о выдаче любых существ, имеющих хоть каплю нечеловеческой крови императорским властям, в других замках, где становилось это известно, никто не спешил отправить меня в Алис в клетке. В трех замках мне дали сутки на то, чтобы уехать. В еще одном - два часа. Самое главное - нигде не мешали, погонь не организовывали, хотя и доброго ничего не делали. Стоило бывшим товарищам узнать, о моем происхождении, как я буквально умирала для них. Ни говорить, ни даже смотреть на меня никто не решался. Обстановка от этого создавалось гнетущая, так что собиралась я быстро. Помнится, последний раз и вовсе, меньше минуты на сборы потратила - ровно столько потребовалось, чтобы дойти до ворот
Интересно, как будет в этот раз? Сутки дадут? Или, может, расщедрятся - неделю?
Я задумчиво обвела взглядом помещение. Картины на стенах с предками графа привлекли мое внимание тем, что на них были нарисованы не только мужчины. Более того, даже если они и были нарисованы, то исключительно вместе с женщинами. Всего картин было восемь, по две на каждой из стен. Надо мной висели толстая матрона в белоснежном платье и супружеская пара в скромных бордовых одеждах. Дальше, слева на право, я прошла мимо молоденькой девушки и пары, гарцующей на конях и размахивающей мечами, двух пар в бальных нарядах, и двух толстых дам, одна с собакой, другая с кошкой. Все одежды предков Олока див Толора были выполнены в красных тонах.