Замороженное сердце
Шрифт:
Я улыбнулся.
— Ну, она же этого не сделала. Я добрался до тебя первым. — Господи, я почти готов был сказать: «Поэтому съем тебя я».
— Да. Добрался. — Она повернулась в моих руках, чтобы посмотреть в ту строну, куда скрылась львица. — Почему ты решил спуститься сюда?
Я не хотел рассказывать о ее влиянии на меня. Все другие женщины, которые были в моей жизни, были для меня… ну, я мог позволить им запросто уйти. Независимо, плачут они передо мной или испытывают боль. Мне было на них наплевать. Но не с ней. Я испытываю настоящую физическую боль, когда вижу, что
— Давай убираться отсюда, пока мы не повстречались с другими недружелюбными местными обитателями.
Я все еще по-прежнему с силой сжимал ее в своих руках, видно сказывался адреналин и страх. Поэтому мне пришлось разжать руки, тем самым давая ей шанс отойти от меня. Но она стояла все на том же месте, держала меня за плечи и пытливо глядя мне в глаза.
— Хорошо, давай уйдем. — Она сделала шаг и поморщилась от боли.
Инстинктивно я подхватил ее.
— Что ты с собой сделала?
— Ааа! Это мое колено. Должно быть, я сильно ударилась.
Я нахмурился.
— Когда?
— Когда упала.
Я раздраженно покачал головой.
— Ты еще упала? Серьезно, ты рискуешь собой на каждом шаге.
— До встречи с тобой я была сильной независимой женщиной. — В ее голос послышались напряженные нотки.
— Может, ты не женщина гор, — сказал я, не желая снова с ней спорить. Я не хотел сейчас переживать из-за того, что с ней случилось. Она ничего для меня не значила. Как только снег растает, она возвратиться в город. Сейчас мне нужно просто разрядить обстановку, общаться легко.
— О, горы привыкнут ко мне через какое-то время и полюбят меня. Все так делают.
Да, бьюсь об заклад, что ее любили все. Рассердившись на ее слова, что ее любили все, обнял за талию, чтобы она смогла на меня опереться.
— Вот так, навались на меня всем своим весом.
Она ковыляла на одной ноге, большую часть ее веса поддерживал я. Мы медленно поднимались в гору, но мне было приятно находиться рядом с Катриной, наши тела идеально синхронизировано двигались вместе. Всякий раз, когда что-то попадалось нам на пути, и мы шли не в ногу, она стискивала зубы от боли. Это напоминало мне наши перепалки с того самого момента, когда я вытащил ее из машины. Каждый раз, когда мы сходили с ума друг от друга, она чувствовала боль от моей грубости.
Я сожалел, что в мастерской вел себя с ней, как последний мудак. Она застала меня врасплох, я не знал, как мне реагировать, когда Катрина увидела мою скульптуру. Конечно, это была она в дереве, но я не предполагал насколько хороши мои художественные навыки, что она сможет себя узнать. Возможно, у меня имеются определенные способности. Я был настолько потрясен, что она узнала себя, и был так обескуражен и смущен, что неоправданно набросился на нее, тем самым причинив боль. Я не хотел, чтобы она поняла, что запала мне в душу с того самого момента, как я только вытащил ее из машины.
— Знаешь..., — я не мог найти подходящих слов, чтобы каким-то образом объяснить ей, что произошло в мастерской. Вернее, я не мог сказать о чувствах, потому что даже не предполагал, как это сказать. Мало того, я не думал, что когда-нибудь смогу сказать нечто подобное. Но, по крайней
— Я тоже извиняюсь, что подглядывала. В следующий раз я постучу, хорошо?
Она улыбнулась, и в глубине моего живота заискрились и заструились искры по всему телу. Как такое возможно, что женщина может вызвать такую химическую реакцию у противоположного пола только улыбкой — это просто немыслимо!
— Тебе нужно отдохнуть, чтобы двигаться дальше?
— Нет, я могу продолжить идти. Давай поскорее вернемся в хижину, и может ты сможешь сделать мне потом еще один тот напиток, бутылку которого припрятал.
Впереди я заметил камень, и понял, что не хочу увидеть еще одну гримасу боли у нее на лице, поэтому обхватил ее руками и водрузил себе на плечо. Она завизжала от удивления, потом засмеялась своим хрипатым, как галька, сексуальным, уверенным смехом, который мне очень нравился. Звук был настолько прекрасным в этом пустынном пейзаже. Когда она уйдет, я буду вспоминать ее смех среди этих гор. И мне пришло в голову, что ее смех изменил для меня эти горы. Они станут другими. Они не будут содержать в себе одиночество, которое я так здесь ценил, они станут опустевшими для меня.
— Я слишком тяжелая, чтобы ты смог меня нести всю дорогу, — возразила она.
Я чувствовал восхитительное тепло от ее бедра, прижимающегося к моей щеке. Боже, я был просто одержим этой женщиной.
— Ты совсем не тяжелая. Стоит взглянуть на твое колено, когда вернемся.
— Может у тебя имеется что-то, что способно облегчить боль, то, что ты тоже скрываешь?
— Ну, я придумаю что-нибудь, что смогло бы помочь, — пробормотал я.
Она снова засмеялась.
— Постой-ка, ты только что флиртовал со мной? Нет, правда, это то, что я думаю? Что ж, я просто поражена!
Ее слова заставили меня рассмеяться.
— О, Боже мой, а теперь ты смеешься. Ты один и тот же человек?! У тебя случайно нет злого близнеца-брата? Я все это время была со злым Кейдом, а теперь появился хороший близнец?
— Эй, это не совсем справедливо с твоей стороны. Злой Кейд вытащил тебя из разбитой машины. Я был милым... немного..., правда же?
С ней было весело смеяться.
— И я совсем не собирался с тобой флиртовать, кстати. Ну, хотя вроде как само собой вышло, но, на самом деле, я имел в виду ледяную воду для твоего колена. Купание в ручье может как раз тебе очень помочь. Ледяная вода снимает любой отек. Именно поэтому я каждое утро окунаюсь в ручей.
— Ты не…! — Она так громко засмеялась, что я побоялся, что сойдет еще одна лавина с гор. — Я не могу поверить, что ты только что сказал! Ты правда ходишь к ручью каждое утро, чтобы снять отек? Это уморительно. Знаешь, ведь существуют и другие способы сделать это.
— Ты флиртуешь со мной?
— Возможно. Я еще не решила, стоишь ли ты таких хлопот. Тебя трудно разгадать, понимаешь?
— Да. Думаю, понимаю.
— Почему? Почему ты такой непредсказуемый?
— Думаю, что это, на самом деле, не так.