Замуж не напасть
Шрифт:
Она встала и поплелась в ванную. Всё равно придется проходить мимо кухни и что-то там говорить.
– Доброе утро!
– Доб-рое, – с расстановкой сказал муж.
Она задержалась, в надежде услышать что-нибудь ещё, но он с удвоенной против обычного энергией резал хлеб.
Пока она чистила зубы, принимала душ, Аркадий накрыл на стол. Евгения мимоходом глянула на себя в зеркало – выглядела она как-то по-особому свежо, но это не радовало: в голове пульсировала мысль – что же теперь будет? Ведь по-прежнему
– Тебе кофе или чай? – спросил он, будто ничего не произошло.
– Кофе. С молоком.
– Я знаю… Если не возражаешь, я съезжу к сестре, что-то у них опять случилось, просила приехать.
Его сестра – постоянно ссорится с мужем, и Аркадий ездит их мирить.
Всё как обычно. Привычные жесты. Привычные слова. Вот только в глаза он ей не смотрел. Будто это не она, а он не ночевал дома.
"Это неправильно! Нечестно! – метался в поисках выхода её взбудораженный ум. – Он должен возмутиться! Что-то сказать. Обозвать наконец!"
– С мая мне обещали зарплату добавить, – теперь он смотрел не на Евгению, а как бы сквозь неё, будто она – прозрачная, а как раз на стене, за нею, появилось что-то интересное. – Мы сможем купить тебе кожаное пальто с мехом, как ты хотела.
"За что же мне пальто? – мысленно рассвирепела Евгения. – Заткнуть им рот? Или другое место?! Как он всё повернул! Вот, мол, какой я снисходительный, добрый! И какая ты дрянь по сравнению со мной!"
– Может, мне придётся у них заночевать? – его бесстрастный голос прорывался сквозь бушующий в ней огонь. – Ты не возражаешь? Хочешь, мы поедем вместе?
– Мне нужно убрать квартиру. Поезжай один.
Вот так они в тот день поговорили.
А в семь часов Евгения пошла к Виктору. Этот исследователь-любитель вытянул из неё все в первый же час.
– Как? – оторопел он. – Ты столько лет живешь с мужиком, который тебя не трахает?! Сгораешь от желания! Болеешь и молчишь? Евгения – ты – дура!.. Посмотри на себя.
Он подвел её к зеркалу.
– Ты красива. У тебя – отличная фигура. Шикарный бюст! – он зачем-то расстегнул кофточку, будто собирался кому-то демонстрировать её прелести.
Евгения попыталась вырваться, но он, хоть и был невысокий, худощавый, оказался сильнее её.
– Куда? Стоять! Не любишь правду? Трижды дура!
Он помолчал, скрипнув зубами.
– Да ты, если захочешь, любого мужика будешь иметь! Поняла? Любого! Ты почему из себя жертву изображаешь? Ненавижу вас. Рабыни!
– Кого – нас? – Евгения села в кресло и застегнула кофточку; она даже не обиделась, когда он в запале оттолкнул её от себя.
– Вас – тихих и покорных! Не знающих себе цену! Гнущихся перед каждым ничтожеством! Живущих без любви. И это при том, что любая из вас вполне может себя содержать. А многие вообще кормят семью…
– Что же делать? – вздохнула она обречённо.
– Застрелиться! – заорал
И стал целовать её так, что она чуть не потеряла сознание, так заколотилось сердце. Потом она еле отыскала свои трусики в этой груде смятых, сорванных, брошенных на пол вещей.
На этот раз заснули они часа в четыре. И то потому, что Виктору с утра предстояло идти на дежурство. Когда зазвонил будильник, им обоим показалось, что они только что закрыли глаза.
– Ты спи, – сказал ей Виктор. – Воскресенье всё-таки. А захочешь уйти, закроешь квартиру и бросишь ключ в почтовый ящик.
– Нет, я выйду с тобой, – запротестовала она.
Он закрывал дверь, а из квартиры напротив вышла женщина с молочным бидоном в руке. Оглядев Евгению, она буркнула:
– Опять другая, Господи, прости!
– Не обращай внимания! – отмахнулся он, целуя её. – Вечером жду!
"Ничего себе! – думала она, идя по тропинке к своему дому. – С чего это он решил, что я буду каждую ночь проводить у него? Хватит, погуляла!"
В половине восьмого вечера раздался звонок. Хорошо, Аркадий как раз пошел выносить мусор.
– Ты почему не пришла? – возмутилась трубка голосом Виктора.
– Откуда ты узнал номер моего телефона? – в свою очередь вознегодовала она.
– Из телефонного справочника, милочка!
Но тут зашел Аркадий, и она сказала:
– Девушка, вы ошиблись номером!
И положила трубку, выдернув телефонный штекер из розетки. Но сделала это так, чтобы со стороны не было заметно: штекер гнезда лишь касался, но телефон не был включен.
Правда, надолго её все равно не хватило. Она представила себе, как Виктор ходит по своей однокомнатной квартире и злится. Она ведь сразу не сказала "нет", потому выходит, что обманула.
– Я уйду ненадолго, – сказала она мужу. Хорошо, через два дома живет её сотрудница, к которой она изредка ходит!
Евгения вытащила из портфеля законченный отчет и подчеркнуто медленно завернула его в газету. Пусть видит, что причина ухода уважительная.
– В двадцать один-сорок фильм, последняя серия. Ты успеешь?
– Успею, – небрежно ответила она.
Она позвонила в квартиру Виктора, и он тут же открыл, будто ждал её звонка.
– Явилась – не запылилась!
– Ты зачем звонил?
– А ты не знаешь!
– Я тебе говорила, что я замужем?
– Вспомнила!.. А я тебе рассказывал, почему я развёлся с женой? Нет? Потому, что понял: мне со своими потребностями супружески верным не продержаться. Чего жену зря травмировать? Подал на развод.
Он пошел в кухню и принёс ей чашку кофе.
– Так и будешь стоять? Садись, выпей кофе – на тебе лица нет!
Он снял с Евгении плащ и усадил в кресло. Подошел к полке в кассетами и нервно их перемешал.
– Знаешь, сколько у меня было женщин? Больше трехсот!