Замуж - не напасть
Шрифт:
– А ты не знаешь!
– Я тебе говорила, что я замужем?
– Вспомнила!.. А я тебе рассказывал, почему я развелся с женой? Нет? Потому, что понял: мне со своими потребностями супружески верным не продержаться. Чего жену зря травмировать? Подал на развод.
Он пошел в кухню и принес ей чашку кофе.
– Так и будешь стоять? Садись, выпей кофе - на тебе лица нет!
Он снял с Евгении плащ и усадил в кресло. Подошел к полке в кассетами и нервно их перемешал.
– Знаешь, сколько у меня было
– Я тащусь, - прореагировала она словами сына Никиты.
Он не обратил внимания на её реплику.
– Когда мне скучно, я сажусь в общественный транспорт и еду, куда глаза глядят. А по пути рассматриваю женщин. Я всегда знаю, какая из них пойдет со мной...
– На фига мне твоя кухня!
– не выдержала Евгения.
– Ты напоминаешь девицу из анекдота, которую изнасиловали семеро. Не волнуйтесь, говорят ей в милиции, мы их всех найдем! А она: не надо всех - мне нужен второй, пятый и седьмой... Или для тебя все мы - на одно лицо?
– А на тебе бы я женился, - сказал он невпопад.
– Только мы по комплекции друг другу не подходим. Ты рядом со мной крупнее кажешься...
– Вик!
– она подошла и ткнулась губами ему в щеку.
– Знаешь, Евгения, не тебе меня жалеть!.. Иди, я тебя не держу!
– И мы на прощание даже не поцелуемся?
– Знаю я, как ты целуешься! По-моему, я лет двадцать не ходил с синяком на губе.
– Тогда я пошла.
– Стоять!
– он вдруг судорожно прижал её к себе и прошептал на ухо. А может, полежим? Недолго.
– Я обещала вернуться, - беспомощно пробормотала она.
Он отодвинул её от себя и, держа за плечи, вгляделся в глаза.
– И соврать не можешь!
Вернулась она домой как раз к началу фильма. Они чинно сидели рядом с Аркадием на диване. Он с интересом следил за объяснением в любви главных героев, а Евгения подумала: "В понедельник я подам на развод!"
Глава вторая
– Женщины из-за этого не разводятся, - говорит её мудрая подруга Люба.
– Он - отец твоего ребенка...
– Ага, родил его в муках! Тоже мне заслуга: пожертвовать семенем!
Люба недоуменно смотрит на нее.
– Ты чего, мать, вызверяешься? При чем здесь семя? Никита уже не ребенок, но ему тоже нужен отец...
– А мне? Мне ничего не нужно? Или я - рыба, которая отметала икру и может умирать? Почему я, не успев родиться, сразу попала в должники? Должна быть послушной дочерью. Должна хорошо учиться. Должна выйти замуж. Должна быть верной мужу. А мне никто ничего не должен? Или моя жизнь не представляет никакой ценности для общества?!
– Да пойми ты, глупая, семья нужна не только Никите, но и тебе самой. Ты не знаешь, что такое - жить одной!
– А ты знаешь?
– Я читаю объявления в газетах. Это очень поучительно. Бабы воют без мужей. Пишут, согласны на любого, только без ВП. Чего ты на меня
– И правда, рабыни!
– бурчит Евгения.
– Это что-то новое, - проницательно смотрит на неё Люба.
– А, может, ты мать просто заелась? У тебя муж - другим на зависть! Не пьет! По бабам не ходит! Всю зарплату отдает! Наверняка даже заначки не имеет.
– А зачем?
– пожимает плечами Евгения.
– По карманам я не шарю. Карманные деньги считаю само собой разумеющимися.
– Тогда скажи, чего тебе надо?
– Любви!!!
– Думаешь, разведешься и просто не будешь знать, куда от неё деваться? Косяками пойдут мужики, предлагая Лопухиной свое пылающее сердце?
– Знаешь, сытый голодного не разумеет!
– взрывается Евгения.
– Забыла, как твой Сашенька в командировку на месяц уезжал?
– Помню!
– голос Любы лишается воинственности, а глаза затуманиваются.
– Тогда мы сутки пролежали в постели, обнявшись. Все не могли оторваться друг от друга.
– А почему ты считаешь, что я хуже тебя?
– Что ты, дурочка, что ты!
– пугается Люба.
– У меня и в мыслях не было тебя обидеть! Но ты ведь никогда прежде не собиралась взять и пустить свою семью под откос...
Она опять впадает в прежний покровительственный тон. Воистину, "чужую беду - руками разведу"...
– А ты все средства перепробовала?
– спрашивает Надя, другая её подруга.
Надо отдать им должное: обе стараются удержать её от опрометчивого шага. Люба - потому, что у неё есть семья, и она хочет того же для Евгении. Надя - потому, что у неё нет семьи, и она не хочет, чтобы Евгения шла по её стопам.
Но никто из них не знает о Викторе. Почему-то Евгения вдруг перестала делиться с ними, знающими всю её подноготную чуть ли не с материнской утробы. И сейчас они отговаривают её не по причине своей душевной черствости или невнимательности, а потому что просто не знают! Даже не представляют себе, как Евгения изменилась!
Пойти на суд Аркадий никак не соглашался. Она его еле уговорила. Пригрозила - со слов юриста, конечно!
– что если он не придет два раза, на третий её все равно разведут, но уже без его участия.
Конечно, судья стал допытываться, в чем причина их развода. Трудно поверить в то, что они не сошлись характерами... после семнадцати лет совместной жизни!
– Не знаю, что с нею случилось!
– горестно сказал Аркадий и при всех заплакал.
Судья закашлялся, а женщины-заседатели суровыми взглядами окинули Евгению.
– Спросите мою жену, в чем она может меня обвинить?
– продолжал публично горевать Аркадий.
– Разве все эти годы я жил не для семьи?
– А вы что на это скажете?
– обратился к Евгении судья.