Замуж по (не)воле

Райт Лилия

— Хоть раз в жизни признайся самому себе, что ты её любишь.

— Это ничего не изменит. Она причинила мне боль, она изменила мне… Понимаешь?

— Аслан, это было пять лет назад. Неужели ты так и не смог об этом забыть?

— Я никогда не смогу забыть об этом…

— Ну раз так, то почему ты уверен, что Лив именно твоя дочь?

— Это показала экспертиза, которую провели в больнице.

— Ты был уверен в том, что она твоя ещё до экспертизы, иначе бы ты не приехал тогда в больницу к Нателле, не предложил бы им свою помощь. Аслан, Оливия твоя точная

копия в детстве и я вижу, что ты очень сильно любишь свою дочь. И если это действительно так, перестань мучить её мать… Ты же изводишь Нату, так нельзя. Ты заставил её выйти за тебя, ты не даёшь ей дышать своей ревностью, хотя сам не отличаешься верностью.

— А что ты предлагаешь мне делать?

— Для начала скажи мне где ты провел свою брачную ночь и с кем?

— Я провел её один. Я же не совсем идиот, чтобы в день собственной свадьбы изменить жене.

— Ты хочешь сохранить ваш брак?

— Конечно, хочу, Дара. — ответил Аслан.

— Тогда тебе нужно заслужить любовь Наты, она родила тебе дочь, согласилась выйти замуж, но это не значит, что этого достаточно для того, чтобы быть семьёй. Не знаю… Для начала попытайся не срываться на ней каждый раз, когда тебе кажется, что она ведёт себя неправильно и попробуй подарить ей что-нибудь. Что она любит?

— Это прозвучит смешно, но я понятия не имею, что любит моя жена.

— Ты пугаешь меня, брат. — смеясь сказала Дара.

— Мы провели вместе не так много времени, чтобы я мог узнать о ней что-то…

— Тогда, может, вам стоит с этого и начать? Поговорить, рассказать друг другу истории из жизни? Попытаться сблизиться?

— Думаю, ты права. — согласился Аслан.

Оливия испачкала пухлое личико шоколадным мороженным и Дара повела её в уборную, оставив брата наедине с его мыслями. Тяжело вздохнув, Аслан огляделся вокруг, за одним из столиков сидела пожилая пара, мужчина держал свою жену за руку, они увлечённо о чем-то разговаривали, смеялись. Для него представшая перед ним картина была идеальным будущим: он и Ната сидят также, пьют кофе, разговаривают. Это было очень просто, но так недосигаемо. Единственное, что сейчас объединяло их, кроме Лив — это тяга к скандалам.

Глава 38

Нателла читала дочке сказку, когда Аслан вошёл в её номер. Он сел на край кровати и наклонившись к Лив, поцеловал её в щёчку.

— Папа, а ты останешься с нами? — зевая, спросила Оливия.

— Я и так здесь.

— А ты будешь спать здесь?

Аслан посмотрел на Нат не зная, что ответить дочке.

— Да, милая. Папа может остаться, если хочет. — ответила Ната, укрывая уже засыпающую дочь.

— Спасибо… — шёпотом произнёс Аслан, устроившись на краю кровати.

— Это только ради Оливии.

— Я понимаю…

Нателла укрыла дочку и отложив книгу на тумбочку, приглушила свет в номере.

— Дара сказала, что Лив похожа на меня, но у неё твои глаза. — смотря на спящую между ними дочку, сказал Аслан.

— Да… Хоть что-то ей досталось от меня. — улыбаясь ответила Ната.

— Ты можешь рассказать мне о Оливии? Я ведь даже не знал, что у меня

есть дочь и пропустил так много времени.

— А что ты хотел бы знать?

— Какая она? Что она любит? Я хочу знать всё.

— Лив очень любит рисовать, у неё прекрасно получается лепить из пластилина. Однажды она даже слепила целый город. Знаешь, такие маленькие домики, с крохотными крышами. Ещё она очень любит есть мороженное, она не остановится пока не съест всё.

Аслан ловил каждое слово Наты, каждую её эмоцию, она рассказывала о дочери с таким трепетом и нежностью. Она чудесная мать, он бы не хотел иметь ребёнка ни от одной женщины из тех с кем он был, но Нателла — это другое. Слушая с каким восторгом она говорит о Лив, мужчина понимал, что ему повезло, что именно эта женщина родила ему ребёнка.

— Оливия удивительный ребёнок. Я очень жалею о том, что не узнал о ней раньше, а ты прекрасная мать. — смотря в искрящиеся счастьем глаза Наты, сказал Аслан.

— Знаешь, она часто спрашивала у меня где её папа. Сначала я говорила ей, что он её очень любит, но не может приехать, потому что решает очень важные дела, потом я говорила ей, что он путешествует и изучает мир, помогает людям. А однажды она обняла меня и сказала, что знает, что у неё нет папы, но она не расстраивается, потому что у неё есть я. В тот момент я впервые пожалела о том, что не сказала тебе о дочери. — вытирая слезы, рассказала Нателла.

— А ты не думала найти ей отца? То есть начать встречаться с мужчиной, который… — ему было трудно спрашивать её об этом, ведь её ответ мог ударить его в самое сердце.

— Я поняла о чём ты, но нет… Не пыталась…

— Неужели за эти пять лет у тебя никого не было? — удивлённо спросил Аслан.

— Нет. Знаешь, я не хотела впускать в свою жизнь никого, мне было достаточно дочери, чтобы быть счастливой.

— Спасибо тебе. — улыбнувшись, сказал Аслан.

— За что?

— За то, что позволила видеть дочь, быть рядом с ней…

Нателла ещё не видела его таким, таким настоящим, таким искренним. Аслан лежал в постели и с такой любовью и нежностью смотрел на Оливию, что казалось, что он никого не видит в своей жизни кроме неё. Заботливо поправляя одеяло, он будто пытался закрыть её от целого мира.

Впервые за все время проведённое с ним, Ната не боялась его, не ненавидела его.

— Спокойной ночи, Аслан. — обняв дочку и удобно устроившись в постели сказала Нателла и закрыла глаза.

— Спокойной ночи, Нат.

Аслан ещё несколько минут лежал и смотрел на двух самых любимых женщин в его жизни. Как бы он не сопротивляться этому чувству, он отчётливо понимал, что Нателла занимает в его сердце первое место, не оставляя там места ни для кого другого, а теперь в его сердце, мыслях и душе есть Оливия, его маленький зеленоглазый ангел.

Нателла потянулась в постели и открыв глаза посмотрела на пустую кровать. Аслан и Оливия уже проснулись и оставили её одну. Встав с постели Нат направилась в ванную, чтобы умыться и почистить зубы. Посмотрев в зеркало, она увидела прикленую к стеклянной поверхности записку.