Замуж за бывшего
Шрифт:
Встал в тени, исподтишка наблюдая за поглощающей уже пятый коктейль девкой. Отлично, кто бы сомневался, что она спустится в туалет. Подождал, пока она зайдет, поставил пацанов у двери. Нам не должны помешать.
Зашел внутрь. Какие-то прошмандовки тут же выскочили за дверь. Меня многие в лицо знали, а кто не знал, с теми всегда можно познакомиться.
Как там. Здорово, я Самсон, потрахаемся? Нет, с такими деликатно нужно. Займемся любовью? Чуть не заржал от собственных мыслей.
Любовь. Надо же. Любовь —
Рыжая, наконец, вышла из кабинки, уже ни на что не обращая внимания. Помыла руки, ополоснула лицо и долго рассматривала сиськи.
Отличные сиськи, я вам скажу. Вблизи еще лучше.
А как наощупь?
Так легко спустить лямку, а потом к чертям сорвать платье и вставить между них член, чтобы головка в рот тянулась.
Стояк уже рвался наружу, неприятно давил на боксеры.
Я знал, что с ним делать.
— Сама бы себя трахнула, — сказала она своему отражению и улыбнулась. Но на лицо тут же легла розовая тень от фонаря над раковиной, когда я предложил:
— Давай лучше я.
Глава 8
*** Мелисса ***
— Ну, давай же, рыжуля, впусти меня, — вытащил он пальцы и начал щупать другое отверстие, приставляя головку огромного горячего члена к первой. — Дай тра*нуть твою киску.
Я выла, отбивалась, цеплялась за последнюю надежду, что меня спасут, но и как тогда, много лет назад, я должна была помочь себе сама. Вот только тогда у меня не было возможности, а сейчас осколок раковины в моей руке ее подарил.
Раздумывать я не собиралась, тем более чувствовала уже между ног неправильное, сильное, неистовое давление, уже раздвигающее мне губы и обжигающее душу. Да он же разорвать меня может.
Удар пришелся в висок.
Я только пожалела, что не острой частью, тогда уже бы насмерть, а так, скорее всего только потеря сознания.
Он отключился и прижался лицом к моей обнаженной груди, там же, где он только что посасывал соски.
И я полностью игнорировала тлеющие угольки возбуждения от этой насильственной ласки. Только один человек когда-то мог меня ударить, а в следующий миг довести до чувственного исступления.
Я еле сбросила с себя тяжеленное тело и, наверное, минуту лежала, пытаясь прийти в себя, наслаждаясь тем, что уберегла себя от вторжения зверя.
Я победила.
Я не смогла победить тогда, но сделала это сейчас. Осознание этого перекрывало многолетнюю терапию у психиатров и попытки Дэвида меня возбудить.
Я снова стала женщиной. Только и это не принесло успокоения. Я вся тряслась, как в лихорадке.
Тяжело поднявшись на ноги, стараясь не смотреть в зеркало на свое грязное, в синяках и кровоподтёках тело, я пошла к своей сумочке, по дороге схватив футболку зверя. Мне нужно
Прикрыть срам.
Набросив черное с принтом одеяние, я испытала странное дежавю, но сейчас было не до воспоминаний. Нужно убраться отсюда. И поскорее.
Подойдя к двери и подняв валявшийся в луже клатч, я по возможности сделала голос, как можно ниже, чтобы крикнуть:
— Мы кончили.
Дверь распахнулась тут же.
Амбалы каким-то невероятным образом втиснусь в дверь одновременно и тут же застыли, подобно каменным изваяниям.
Они в немом шоке смотрели, то на своего босса, член которого медленно терял былую упругость, то на меня, жавшуюся к стене.
Один из них прошел вперед, присел рядом с «тарзаном» и пощупал пульс.
— Жив.
Я не стала говорить, как мне жаль, что насильник выжил.
Просто протиснулась между этих уродов и тут же окунулась в атмосферу уже ненужного праздника. Он меня больше и не волновал.
Я хотела поскорее выбраться из ада, я хотела на воздух. В полной мере почувствовать новую себя.
Воздух. Пусть несвежий, пусть наполненный парами выхлопных труб, сигарет и человеческого зловония. Главное, подальше отсюда. Как можно дальше от него и собственных воспоминаний.
— Рыжуля, давай на колени, времени нет.
— Но я не хочу, прошу тебя, Юра! Давай что-нибудь придумаем.
— За свои поступки надо отвечать. Либо я, либо толпа за дверью. Решай быстрее. Тем более, у меня еще никогда так не стоял, как на твою пухлую задницу.
Как будто у меня был выбор. Как будто я могла что-то решать. Но прошлое закончилось, и сейчас я сама себе хозяйка. Например, я могу не идти к девчонкам.
Даже, не потому что боюсь испугать, а потому что знаю… Им не до меня.
Судя по визгливым крикам со второго этажа, веселье в самом разгаре.
Я тоже знатно повеселилась. До рвотных позывов и желания убиться об ближайшую дверь. Одна как раз была на моем пути. Но я ее только толкнула.
Склонности к суициду у меня никогда не наблюдалось, даже в самые страшные моменты.
Дверь за мной захлопнулась с рваным скрипом, я в миг чуть не задохнулась от облегчения, втянув носом ночной воздух.
Он опалил мою кожу прохладой, даря облегчение, настолько острое, что слезы хлынули из глаз. Но как бы мне не хотелось стоять вот так, задрав голову, смотря в ночное небо, на котором из-за городского освещения не было видно ни звездочки, надо двигаться.
Идти вперед, сначала по тротуару, под уличными фонарями, что освещали мой внешний, далекий от нормального вид.
Идти вперед, не обращая внимания на насмешливые или неравнодушные взгляды. Но разве кто-то подойдет узнать, что со мной случилось?