Замуж за Чернокнижника
Шрифт:
оставят. Так и случилось.
Машина стояла со смятым капотом, из-под которого валил дым. Внутри во все стороны
раздулись подушки безопасности. Он быстрым шагом подошёл к автомобилю и открыл
дверь, чтобы вытащить за шкирку первую тушу с заднего сиденья.
Бритоголовый открыл глаза. В них плескался первобытный страх.
— Я умер? — пропел необычно тонким голосом. Яйца, что ли, ему отдавило?
— Сдохнешь сейчас, — прорычал он, — если не скажешь,
— Да пошёл ты! — туша возмутилась от шантажа.
Он прищурил глаза и представил в своей руке сердце бандита. Горячий, живой орган, перекачивающий тонны крови. И сжал его легонько в кулаке. Амбал тут же охнул и
вцепился рукой в грудь.
— Больно? — посочувствовал. И сжал кулак чуть сильнее.
Бандит застонал, страх в глазах превратился в панический ужас.
— Последний раз тебя спрашиваю: на кого ты работаешь?
— Погоди... Дай отдышаться, — выдохнул амбал. — Хозяина заказа не знаю. Дюха знает,
— и кивнул головой в сторону водителя, лежавшего без сознания на подушках
безопасности.
— Увижу ещё раз тебя или кого из твоих рядом с ней, — он кивнул в сторону девушки, —
убью! Понял?
— По-о-онял, — жалобно замычал бандит, продолжая корчиться от боли. Он и забыл, что
по-прежнему держит его сердце в своих стальных объятиях. Ослабил хватку, услышав
облегчённый выдох мужика.
Алан отбросил его в сторону. На асфальт. Обошёл машину, чтобы вытащить Юлию из
плена. Она лежала также без сознания, как и те двое спереди, получившие основной удар
от столкновения со стеной здания. Быстрое сканирование энергетики подсказало —
девушка, скорей всего, в порядке. Похоже на обычный обморок от волнения.
Он уже брал её на руки, когда почувствовал холодное прикосновение железа к своей шее.
Оружие, значит. Усмехнулся. И мысленно разорвал пополам сердце неугомонного бандита.
Сзади вдруг ойкнули, замычали. Пистолет с гулким звуком ударился об асфальт, выпав из
руки амбала, а сам он грохнулся рядом с машиной.
Забрал её сумочку и, не обращая внимания на стоны в салоне, взял свою недотрогу на
руки. Такую тоненькую, хрупкую, беззащитную. Она начала приходить в себя, дёрнулась, бросила на него испуганный взгляд.
— Всё хорошо, — и почувствовал её руки у себя на шее и голову, с доверием
прильнувшую к его груди. — Они тебя не обидят больше, — сказал ей неожиданно
хриплым голосом и прижал к себе крепче.
Ещё сильнее разозлился на тех, кто остался в машине, и понёс её обратно. В дом. Там она
успокоится, приведёт себя в порядок и расскажет ему, кто это такие и что им надо.
Юля
Сознание
руках, я испугалась, дёрнулась и встретилась с хмурым взглядом Алана.
— Всё хорошо, —сказал он, и я поверила ему, расслабилась, с благодарностью
прижимаясь к его груди.
Тем более, что чувствовала себя скверно физически и морально. Моё тело ныло, будто
трактор по нему проехался, голова налилась тяжестью. Противные воспоминания и
липкий страх с вопросом, что будет дальше, отравляли мысли. Он же... Он предоставил
мне защиту. Внезапно и очень вовремя, и я воспользовалась его поддержкой, потому что
интуитивно поняла, что иначе не выдержу. Пригрелась у него в объятиях и вдруг
отчётливо вспомнила парня, стоявшего на пути автомобиля.
— Они сбили... человека, — всхлипнула я, с трудом сдерживая слёзы, выступившие на
моих глазах.
— Никого они не сбили. Не получилось, — сказал он, привнося в мой сумбур
спокойствие.
Алан Кассий казался меньшим злом по сравнению с этими... оставшимися в разбитом
автомобиле. Именно он меня вытащил из дерьма. Вип-конь, от которого я убегала, но так и
не смогла убежать. Я прильнула к нему, прячась от проблем, точно ребёнок, пока
приводила мысли и чувства в порядок.
Он зашёл со мной в подъезд и начал подниматься по лестнице. Это ещё что за новость?
Откуда он знает, куда идти? Неудобство нарастало с каждым мгновением, с каждым
метром отдалявшим меня от происшествия.
— Может, ты отпустишь меня, наконец? — спросила я мужчину, чувствуя, как под его
рубашкой играют литые мускулы. Слегка смутилась. — Мне лучше, и я в состоянии дойти
сама.
В ответ он только хмыкнул и продолжил подниматься. Он нёс меня, словно я невесомая
пушинка... Подумаешь, пятьдесят шесть килограммов. Мешок с мукой в перевесе. Не-ет.
Не просто конь. Тяжеловоз. Не меньше. И улыбнулась. Приятно чувствовать себя
драгоценной ношей.
Он поставил меня на ноги перед дверями моей квартиры, хитро улыбаясь. Осталось
представить, какое озадаченное у меня было выражение лица.
— Как ты узнал?
— Не трудно было догадаться, увидев, в каком окне зажёгся свет.
Нда... Оказывается, он не уехал сразу, пока я бежала от него сломя голову домой, не
разбирая дороги. Молча протянула руку за своей сумочкой, висевшей на его плече.
Сумочку вернули сразу же, капитулируя под требовательным взглядом.