Замуж за Чернокнижника

Болотонь Елена

Машина стояла со смятым капотом, из-под которого валил дым. Внутри во все стороны раздулись подушки безопасности. Он быстрым шагом подошёл к автомобилю и открыл дверь, чтобы вытащить за шкирку первую тушу с заднего сиденья.

Бритоголовый открыл глаза. В них плескался первобытный страх.

— Я умер? — пропел необычно тонким голосом. Яйца, что ли, ему отдавило?

— Сдохнешь сейчас, — прорычал он, — если не скажешь, на кого работаешь.

— Да пошёл ты! — туша возмутилась от шантажа.

Он прищурил глаза и представил

в своей руке сердце бандита. Горячий, живой орган, перекачивающий тонны крови. И сжал его легонько в кулаке. Амбал тут же охнул и вцепился рукой в грудь.

— Больно? — посочувствовал. И сжал кулак чуть сильнее.

Бандит застонал, страх в глазах превратился в панический ужас.

— Последний раз тебя спрашиваю: на кого ты работаешь?

— Погоди… Дай отдышаться, — выдохнул амбал. — Хозяина заказа не знаю. Дюха знает, — и кивнул головой в сторону водителя, лежавшего без сознания на подушках безопасности.

— Увижу ещё раз тебя или кого из твоих рядом с ней, — он кивнул в сторону девушки, — убью! Понял?

— По-о-онял, — жалобно замычал бандит, продолжая корчиться от боли. Он и забыл, что по-прежнему держит его сердце в своих стальных объятиях. Ослабил хватку, услышав облегчённый выдох мужика.

Алан отбросил его в сторону. На асфальт. Обошёл машину, чтобы вытащить Юлию из плена. Она лежала также без сознания, как и те двое спереди, получившие основной удар от столкновения со стеной здания. Быстрое сканирование энергетики подсказало — девушка, скорей всего, в порядке. Похоже на обычный обморок от волнения.

Он уже брал её на руки, когда почувствовал холодное прикосновение железа к своей шее. Оружие, значит. Усмехнулся. И мысленно разорвал пополам сердце неугомонного бандита. Сзади вдруг ойкнули, замычали. Пистолет с гулким звуком ударился об асфальт, выпав из руки амбала, а сам он грохнулся рядом с машиной.

Забрал её сумочку и, не обращая внимания на стоны в салоне, взял свою недотрогу на руки. Такую тоненькую, хрупкую, беззащитную. Она начала приходить в себя, дёрнулась, бросила на него испуганный взгляд.

— Всё хорошо, — и почувствовал её руки у себя на шее и голову, с доверием прильнувшую к его груди. — Они тебя не обидят больше, — сказал ей неожиданно хриплым голосом и прижал к себе крепче.

Ещё сильнее разозлился на тех, кто остался в машине, и понёс её обратно. В дом. Там она успокоится, приведёт себя в порядок и расскажет ему, кто это такие и что им надо.

* * *

Юля

Сознание возвращалось плавно. В тот момент, когда поняла, что кто-то несёт меня на руках, я испугалась, дёрнулась и встретилась с хмурым взглядом Алана.

— Всё хорошо, — сказал он, и я поверила ему, расслабилась, с благодарностью прижимаясь к его груди.

Тем более, что чувствовала себя скверно физически и морально. Моё тело ныло, будто трактор по нему проехался, голова налилась тяжестью. Противные

воспоминания и липкий страх с вопросом, что будет дальше, отравляли мысли. Он же… Он предоставил мне защиту. Внезапно и очень вовремя, и я воспользовалась его поддержкой, потому что интуитивно поняла, что иначе не выдержу. Пригрелась у него в объятиях и вдруг отчётливо вспомнила парня, стоявшего на пути автомобиля.

— Они сбили… человека, — всхлипнула я, с трудом сдерживая слёзы, выступившие на моих глазах.

— Никого они не сбили. Не получилось, — сказал он, привнося в мой сумбур спокойствие.

Алан Кассий казался меньшим злом по сравнению с этими… оставшимися в разбитом автомобиле. Именно он меня вытащил из дерьма. Вип-конь, от которого я убегала, но так и не смогла убежать. Я прильнула к нему, прячась от проблем, точно ребёнок, пока приводила мысли и чувства в порядок.

Он зашёл со мной в подъезд и начал подниматься по лестнице. Это ещё что за новость? Откуда он знает, куда идти? Неудобство нарастало с каждым мгновением, с каждым метром отдалявшим меня от происшествия.

— Может, ты отпустишь меня, наконец? — спросила я мужчину, чувствуя, как под его рубашкой играют литые мускулы. Слегка смутилась. — Мне лучше, и я в состоянии дойти сама.

В ответ он только хмыкнул и продолжил подниматься. Он нёс меня, словно я невесомая пушинка… Подумаешь, пятьдесят шесть килограммов. Мешок с мукой в перевесе. Не-ет. Не просто конь. Тяжеловоз. Не меньше. И улыбнулась. Приятно чувствовать себя драгоценной ношей.

Он поставил меня на ноги перед дверями моей квартиры, хитро улыбаясь. Осталось представить, какое озадаченное у меня было выражение лица.

— Как ты узнал?

— Не трудно было догадаться, увидев, в каком окне зажёгся свет.

Нда… Оказывается, он не уехал сразу, пока я бежала от него сломя голову домой, не разбирая дороги. Молча протянула руку за своей сумочкой, висевшей на его плече. Сумочку вернули сразу же, капитулируя под требовательным взглядом.

— А я думала, снова магия творит чудеса, — заворчала я, пытаясь найти ключи в бездонных закромах размером двадцать на двадцать сантиметров. Вроде сумка не большая, а всё как бочка бездонная. Укололась о булавку, нашла заныканную купюру, потом помаду. Оу! А я думала, что съела эти леденцы… И потеряла эту заколку…

— Не нужно видеть мистику во всём подряд, дорогая. Не то заплачет по тебе психиатрическая лечебница горькими слезами.

Я посмотрела на него изучающе. Какой-то он очень терпеливый сегодня. Кроткий, спокойный. А чего он ждёт? Неужто думает, что я его сейчас домой к себе приглашу… Герой спас принцессу. Героям полагается зелёный свет и чай с вареньем?

— Ты долго ещё будешь копаться в своей сумке? — Его терпение всё-таки кончилось. — Помочь ключи найти?

— Не надо, — пискнула мышью, тут же попав мизинцем в маленькое кольцо от брелока, и вытащила ключи.