Замуж за мерзавца
Шрифт:
Помню, какой злой был Покровский, когда говорил о том, что у меня был выбор, а я им не воспользовалась, что можно было сделать всё иначе, а я пошла по другому пути. Теперь я думаю, может в тот момент он видел перед собой бывшую жену? И через меня, пытался причинить боль её образу. Звучит безумно с одной стороны, но логика есть.
Покровский не отвечает. Лишь задумчиво смотрит на меня.
— Скажи мне правду. Здесь и сейчас. Ты обещал, — напоминаю ему собственные слова. Мне нужно услышать права
Глава 19
Алина…
Словно обдумав что-то, Марат отвечает.
— Нет, — отрицательно мотает головой, — Не был.
— Значит, ты меня обманул, — всё очевидно, но я хочу услышать правду.
— Да, — не спорит, а я чувствую, как глаза наполняются слезами, — Но я просто хотел…
— Отомстить. Причём не мне, — перебиваю, — Когда она погибла?
— Алина, послушай, — меня начинает трясти и Покровский чувствует это. Пытается взять меня за руки, но я одергиваю их.
— Не веди себя так, — в голосе слышна угроза. А я понимаю, что мне всё равно. Наверное, почувствовала свою безнаказанность. И больше не боюсь.
— Когда погибла твоя жена? – повторяю свой вопрос.
— Ты моя жена!
— Марат! – повышаю голос, — Неужели так сложно ответить?
Тяжело вздохнув, всё же получаю желаемое.
— Три года назад. И женаты мы были тоже три года. До этого можно сказать встречались несколько месяцев, — словно предполагая последующие вопросы, отвечает сразу.
Встаю. Покровский загораживает мне проход к выходу, но это лишнее. Я вовсе не собираюсь сбегать. Наоборот. Хочу окончательно всё выяснить. Здесь и сейчас.
— Значит, ты взял меня, девушку, которая изначально была похожа на твою бывшую, которая погибла достаточно давно, чтобы оправиться от этого, — начинаю рассуждать, медленно прохаживаясь по кабинету, — Завершил превращение в свой идеал, — невольно морщусь, и мне плевать, что это может быть неприятно Марату, — И решил…, — резко поворачиваюсь к нему и смотрю прямо в глаза, — Сделать грушей для биться? Выместить все свои обиды?
— Алина, — мужчина потирает переносицу, — Всё совсем не так. Ты слишком перегибаешь палку.
— Думаешь? – усмехаюсь, — А по—моему наоборот. Недогибаю. Ты шутил с таким… Ты же видел, как я привязана к Кате. Да я ради неё и ее малыша готова была на всё! – по щекам бегут слёзы, — И решил сделать мне больно. Тогда, в том подвале. Я ведь винила себя в гибели ни в чём неповинного ребёнка! Это такая изощрённая месть, да? Своей бывшей, которая убила твоего малыша! Она не сожалела. Должна была испытать что—то подобное я? Её копия? Вот какая у меня роль?
Если ещё десять минут назад, я сочувствовала
— Она виновата перед тобой. Не я. За что ты так со мной? Что конкретно я тебе сделала? Или за всем этим, — небрежно провожу рукой по губам, растирая помаду, которой сама бы никогда не стала краситься, но видимо макияж, тоже его пожелание, — Ты не видишь другого человека? Чёрт побери, Покровский, да ты просто…
Договорить не успеваю. В два счёта этот подонок оказывается рядом. Ожидаю, что ударит. Но нет. Он хватает меня за плечи и целует.
Вырываюсь, хочу оттолкнуть, но без толку. Он настойчиво раздвигает мои губы, устанавливая свои правила. Я слишком измучена, чтобы сопротивляться. Допускаю ошибку и поддаюсь. Почувствовав свою победу, Марат обнимает меня. Становится нежнее и мягче. Осторожно касается моего языка, будто спрашивает разрешения. Вкус алкоголя перемешивается с солью. Каждый по - своему реагирует на боль. Марат глушит её спиртным, а я – слезами.
Я не отвечаю на поцелуй. Руки безвольно висят по бокам, как у куклы. Наверное, именно ею я и являюсь. И не получив никакого отклика, Покровский прерывается, но я всё ещё нахожусь в его власти. И он не спешит меня отпускать.
— Алин…
— Можешь и её именем назвать, мне без разницы, — такое впечатление, что у меня окончательно сносит крышу от всего этого дурдома.
— Замолчи, — глухо рычит упираясь лбом в мой лоб, — Алина, ты не она.
— Ну да, конечно, — фыркаю и получаю резкий шлепок по попе, — Ай! Ты что…
— Я сказал, молчи. Да. Изначально, меня привлекла именно ваша внешняя схожесть. Но потом…
— Только не говори, что влюбился в меня и всё такое, — нет, я определённо сегодня нарвусь на неприятности, потому как молчать у меня совсем не получается.
— Но потом всё закрутилось совсем в другом ключе. Вся эта история с твоим бывшим. Я во многом был не прав с тобой. Признаю. Но изменить ничего не могу. Как я уже сказал, тебе лишь остаётся принять тот факт, что ты моя жена и это не изменится.
— Извинение так себе, — снова не сдерживаю ехидный комментарий.
— Это не извинение. Да, я поступал не корректно. Но я буду бороться собой, — проводит пальцем по мокрой от слёз щеке.
— Зачем? Какое тебе дело до меня? Какое дело до моей боли? Мсти дальше. Ты же этого хочешь, — а вот я хочу вцепиться в его наглую физиономию и расцарапать её. Марат отпускает меня и воспользовавшись этим, я отхожу на пару шагов назад. Конечно, при желании их легко преодолеть, но…
— Иди умойся, — неожиданно произносит он, — И ложись спать. День, да и вечер выдался тяжелым.