Замуж за врага. Его (не) любимая
Шрифт:
В коридоре шептались близнецы и новоявленная охрана, присланная по указу Святослава. Чуть слышно поскрипывали мачты наверху.
Ей бы успокоиться, уснуть, но не получалось. В душе отчетливо разлилось понимание, что перемирию между двумя великими Домами — конец. И не важно, что она этот самый залог.
Будиш вернулся в Ипати на закате весеннего дня, и всю ночь метался у камина, скрипя зубами от бессилия и проклиная Софию.
Уничтожить других, чтобы жить самому.
Да,
Еще не ведая, является ли сыном Властелина Небес, Будиш живо возмечтал, как заполыхают на землях Лейда пожары войны; наслаждался призрачными ароматами пепла и праха сгоревших городов, улыбался предсмертным крикам северян; купался в невинно пролитой крови младенцев. И только одно обстоятельство омрачало его будущий триумф — ранняя смерть мерзавца Мирослава, которые не увидит падение Метрополии.
Демонов колдун отнял мечту.
— София, — прошипел мужчина, скрипя зубами. — Сквернавка украла мою силу и победу.
Он никогда не задумывался, почему так люто ненавидит сестру, не задавался вопросами, от чего чувствует в ней угрозу собственной власти. Лишь винил ее в смерти матери и считал это достаточным объяснением. Все оказалось намного сложнее.
Дочь Властелина Небес… Немыслимо. Нечестно.
Судьба-Пряха славно подшутила, и смертный отдал ей должное.
Он отослал сестру с северянами, даже не подумав, что она тоже являлась наследницей престола и могла иметь хоть какое-то значение.
«Ледяной» колдун заверил, что выкрадет сестрицу собственными силами, но Будиш не больно на это рассчитывал. Отосланные за отрядом невидимки вернулись, доложив, что северяне ушли за границу, — а выкрасть что-то у лейдцев без их ведома — задача воистину посильная только богам.
Ко всем неудачам добавилась еще одна: шут пропал. Покидая Ипати, князь Арги лично видел того в свите провожающих, а по возвращении гада-потешника, как не бывало. Придворные и охрана в страхе мямлили, что не видели бесцветного человека с того самого дня, как государь с братьями отъехал по делам.
— Ну, попадись мне, пёсий сын, — рычал Будиш. — Прикажу прилюдно высечь на площади. Пятьдесят плетей. Чтоб впредь знал место, идиот.
Рухнув в кресло у камина, поймал себя на том, что определенно не хватает шута. И пусть его песни не имели смысла, но действовали мощнее вина и расслабляющих благовоний. Веселить шут умел. Будь он не ладен.
… Перед рассветом подогретое вино сморило Будиша. Но едва первые лучи позолотили дворцовые стены, в тронный зал ворвался Николай.
Сон старшего князя
— Шут?
— Ищут прохвоста, — морщась, ответил Николай. — Я по другому делу. Твоя жена негодует. Вернулся, а к ней не заглянул.
Будиш махнул рукой и потянулся:
— Навещу Марию позже. Что еще?
— Послание. Прибыло из Эдирна с Вестником. Только что, — Николай протянул клочок письма. — От «ледяного» колдуна.
Нетерпеливо сломав печать, Будиш прочел текст и глухо выругался.
— Чего там?
— Упырь не смог выкрасть сестру. Он требует нашей помощи и вмешательства. Отказ не принимается.
Русло реки повернуло, и берега, поросшие лесом, поднялись. Встречный ветер разогнал туман, и София узрела Первые Врата Стифополя, походившие на огромные скалы, заключившие реку изящной белоснежной аркой с узорной резьбой.
Дальше река сильно раздалась, а берега разбежались к горизонтам. Отовсюду возникли бело-серые домики, за ними потянулись бескрайные белокаменные причалы. По волнам сновали парусники и ладьи. При встрече с княжеской процессией они выдували громкие сигналы приветствия.
Заходящее солнце светило в глаза, и София не сразу заметила фигуры гигантов на двух берегах. То были Северос и Бер с Ваином (она легко угадала в каменных гигантах бога Севера и его сыновей). Вытесанные из обломка скалы, они предстали грозными воителями с вороном на плече, волком у ног и несокрушимым оружием в руках.
— Хвала Северосу, мы дома, — вздохнул Хорс, осеняя себя знамением.
Лейдцы чтили память о прошлом, трепетно храня наследие рода. В правящем Доме Арги похожей традицией, увы, пренебрегали, отдавая на откуп священникам и жрецам.
— Бер и Ваин, Его сыновья, — прохрипел целитель. — Наши прародители. После того, как боги Света основали здесь новую Обитель, их дети разбрелись по миру в поисках приключений и славы. Бер положил начало Дому Серебряного Волка и стал первым князем Лейда. Его брат Ваин дал род Дому Горного Оленя и сел на трон Гарриена. В жилах северян и по сей день течет кровь сыновей Североса, и малая толика божественной крови их Отца.
Через четверть часа в серебре речных брызг показался Стифополь.
Город был пронизан сетями каналов и русел и казался парящим над Арди-Навой островком камня и серебра. На узеньких улочках теснились «пряничные» домики. Над головой плыли узорные арки мостов с горящими фонарями. Стифополь негласно величали Городом Тысячи Мостов и княжна признала — это справедливо. Она в жизни не видела полиса красивее (хотя, что вообще видела в жизни, кроме Ипати и монастыря?).
Неожиданно над палубой метнулся черный ворон. Описал круг и уселся на плечо старика.
— Хозяин верррнулся, — вылетело из клюва вместе с острым щелканьем.