Замужество Изабель
Шрифт:
Из машины до кинотеатра нам пришлось бежать, но мы все равно вымокли. Про зонтики почему-то обе забыли.
– Не имеет значения, – заверила меня Жюли, оглядывая фойе. – Теперь надо купить попкорн и мороженое.
Именно это мы и сделали в следующие несколько минут, а затем – с продовольственными припасами в руках – углубились в темноту зрительного зала.
После кино Жюли предложила пойти куда-нибудь поесть.
– После попкорна и мороженого?
– Я сегодня не обедала. А попкорн – это вообще не еда.
Мы заехали
– Господи! – пробормотала Жюли. – Я себя чувствую абсолютной гусыней!
Я засмеялась:
– Кому какое дело?
Мы заказали цыпленка с приправами и чесночный картофель. Когда нам принесли еду; я поняла, что голодна, как волк.
– Ты разговаривала за последнее время с Андреасом из Греции? – спросила я, дуя на свою порцию цыпленка. Даже при свете свечей я заметила, как она покраснела.
– Что с тобой? – невинно спросила я.
– Он сегодня звонил, – сказала она. – Между прочим, как раз перед тобой.
Я откусила цыпленка и чуть не поперхнулась от обилия перца. Пришлось срочно запивать его водой.
– Здорово тебя проняло! – засмеялась Жюли, глядя, как я вытираю слезы с глаз. Я знала, что он позвонил ей через два дня после нашего возвращения домой, но с тех пор она хранила на этот счет абсолютное молчание.
– Вообще-то он звонил с тех пор еще пару раз, – сказала она безразличным тоном.
– Жюли!
– Но мне он правда нравится! – Она немедленно заняла оборонительную позицию.
– Очевидно, ты ему очень понравилась, – предположила я. – И что, вы всегда разговариваете по его инициативе?
– Да, – снова как будто безучастно ответила она.
– Жюли Донеган! – провозгласила я. – Тебе не кажется, что у тебя с этим парнем серьезные отношения?
– Мне кажется, что да, – сказала она тихо. – Правда, очень трудно поддерживать серьезные отношения с человеком, который находится за океаном…
– Да уж, надо полагать, – согласилась я и откусила от цыпленка еще кусочек, на этот раз более осторожно.
– Что-то в нем такое есть, – продолжала Жюли мечтательно. – С другими я такого не испытывала ни разу.
– Правда?
– Правда. Я знаю, ты скажешь, что это потому, что мы были на отдыхе и вокруг царила сплошная идиллия. Но мне кажется, что это не так.
– Если так, то я удовлетворена, – объявила я.
– Тебе-то легко говорить, что ты удовлетворена, – произнесла она язвительно. – Но он во Флориде, а я в Дублине, и что нам прикажешь в таком случае делать?
– Да, я понимаю. – Я снова наполнила стакан водой. – И как же вы собрались встретиться?
– Он пригласил меня к нему приехать, – сказала она. – В сентябре.
Я тихонько присвистнула.
– Что это тебя так удивляет? – сказала она. – Я скорее всего поеду.
– Обязательно
– Господи, Изабель! – Она засмеялась. – С чего это ты так переживаешь?
– Сама не знаю. – Мне стало немного грустно. – Просто я хочу, чтобы ты была счастлива, Жюли.
– А как насчет тебя? – спросила она. – Ты счастлива?
Я сделала глоток воды.
– Разумеется.
– Решили с Тимом все ваши разногласия?
– Да.
– И когда же вы поженитесь?
Я снова отпила воды.
– Еще не знаю.
– Но вы хотя бы назначили срок?
– Нет, – честно созналась я. – Но это не имеет значения, Жюли. Мы все еще только собираемся это сделать. Это все из-за того, что он сейчас действительно очень занят на работе. У него идет новый проект. Когда он с ним развяжется, то мы с ним тут же обсудим вопрос заключения брака.
– Я рада, что ты счастлива, – серьезно сказала Жюли. – Но не позволяй ему снова тебя обижать.
– Я не позволю, – заверила я ее и погрузилась в ответственную работу поедания цыпленка.
Когда на следующее утро я спустилась на кухню, Алисон делала себе тост. За ночь дождь кончился, и на безоблачном небе сияло веселое солнышко. Я развела в кружке немного зерновой каши и села завтракать в плетеное кресло у двери. Алисон непрерывно зевала. Вид у нее был всклокоченный и невыспавшийся, волосы все время падали на глаза.
– Где ты вчера была? – спросила я. – У тебя такой вид, словно ты падаешь с ног от усталости.
– Я и правда падаю с ног от усталости, – сказала она, снова зевая. – Сьюзи устраивала прощальную вечеринку, и я вернулась домой в полпятого.
– А когда она уезжает? – Сьюзи была старой подружкой Алисон, и она на полгода уезжала в Австралию.
– Сегодня. Если, конечно, проснется.
– Ей нравится Австралия?
– Как тебе сказать? – Она налила в стакан молока и залпом его выпила. – Она говорит, что хочет много путешествовать. У нее там тетя, или кузина, или еще кто-то, и она едет туда просто так.
– Хорошо поработать за границей…
Алисон со мной согласилась, но тут же взвизгнула:
– Ой, что это?!
– У тебя тост сгорел.
– Гадство! – Она перевернула тостер и вытрясла из него два обугленных кусочка. – Терпеть не могу сгоревший хлеб!
– А ты поджарь еще.
Она вздохнула и выбросила хлеб за окно.
– Жарь не жарь, а запах такой, что у меня уже все равно пропал аппетит.
Она налила в чайник воды и поставила его на огнь. Я наблюдала, как она стояла, опершись о стену. Большинство людей не могут поверить в то, что мы с Алисон сестры, такие мы с ней разные. У нас действительно по множеству вопросов прямо противоположные мнения, и тем не менее мы с ней отлично ладим.