Заначка Пандоры
Шрифт:
Нет, пусть живет, Бог с ним, но я не очень представляю, кому он нужен такой. Не в смысле инвалидности, которая ему обеспечена. Я не представляю, какую пользу может принести новому обществу такой специалист. Пока что общество оставалось прежним и всяких отбросов в нем было еще достаточно, но мир менялся у нас на глазах. Я слушал, смотрел и не всегда мог понять, радует меня то, что я вижу, или нет.
К шести вечера волна «заражения» перевалила через границу Штатов. Янки, не разобравшись, заперли пропускные пункты. По основным каналам вовсю трепались о гражданской войне в Мексике,
Пропускные пункты заперли, но первый «десант» уже высадился. Проскочили сообщения о массовом неадекватном поведении в общественных местах. Силовики сделали жалкую попытку закрыть аэропорты, но их запрет продержался недолго.
В Европе количество желающих пересечь океан вдруг возросло в двадцать раз, немцы и французы наперебой трещали о небывалой загрузке рейсов. Поскольку мексиканские аэродромы оказались просто не в силах принять столько бортов, народ полетел в Штаты, на Кубу и южнее, в такие дыры, куда раньше и калачом не заманить было. Население Гватемалы и Белиза, наверное, решило, что их страны собрались «открывать» по второму разу, столько белых внезапно запросили визу.
Роби довольно долго пребывал в эйфории, и я, пока разбегались последние солдаты, веселился вместе с ним. Археологи, впрочем, остались, все до единого. Так и должно быть: когда спецы, вроде меня, на своем месте, их не трогает сумасшествие окружающих плебеев. Правда, раскопки никто больше не охранял, но никто и не посмел бы теперь покуситься на золотые статуи. Спецы сами дадут отпор. Так и должно быть. Кончилось время накачанных идиотов, вроде Большого Д. или гориллы Кристоффа, или того же Лиса. Пусть идут подстригать газоны! Да, замечательная идея, наконец я нашел Герману применение.
Когда десятка два новоиспеченных мамаш покинули ближайший роддом, чтобы «полетать» в хороводе, и побросали некормленных детей, мы еще улыбались. Мамаши впоследствии вернулись к новорожденным, хотя и не все. С этого момента поводов улыбаться становилось всё меньше и меньше.
В Гвадалахаре муж зарезал жену за измену девятилетней давности. Не успел он закончить упражнения с кухонным ножом, как его скрутили соседи. Затем прошла серия кровавых разборок среди доселе миролюбивых деловых компаньонов: каждый ухитрился прочесть в голове партнера о самых низких и коварных намерениях.
Забеременевшая девица выбросилась из окна, потому что ее парень, оказывается, всё время спал с ее подружкой. Подружка, в свою очередь, прозрела и ткнула прелюбодея в горло садовыми ножницами. Группа жителей городка опознала в скромном соседе серийного убийцу, который ездил по субботам в столицу душить пьяных девчонок после дискотек. Его забили насмерть подручными средствами. Самые малые проступки становились достоянием гласности; выяснялось, кто у кого нечестно выиграл по молодости в карты, кто соблазнил чужую жену или втридорога всучил какой-нибудь старый хлам.
Через полчаса после открытия в Мехико утренней биржевой сессии застрелились несколько десятков разорившихся спекулянтов. В прямом эфире один из лидеров оппозиции впервые высказал сопернику, что он в действительности
Следить за сражениями этих бездарных людишек, у которых вдруг открылись глаза, было даже противно. Но тут начали поступать совсем иные новости. Я не успевал переводить Бобу комментарии с экрана.
Сразу два онкологических центра осчастливили публику тем, что больные, еще накануне считавшиеся неизлечимыми, выздоровели. И тут же передали сумбурный репортаж из крупного госпиталя: пациенты покинули палаты, прихватив заодно ценное оборудование и разворовав склад медикаментов. Исключением стала травматология, куда везли раненых чаще прежнего.
Акции фармацевтических концернов упали до нуля, а их падение повлекло нарастающий ком банкротств и в смежных сферах. Попытки стабилизировать рынок словесными заверениями вызывали лишь нездоровый, гомерический хохот: все знали заранее, что хочет сказать выступающий и что на самом деле у него на уме. Пасторы отказывались от проповедей. Одного за другим их принимались бутузить прямо во время службы. На парней, которые бежали ранее из тюрем, дети показывали пальцами. Кто-то из беглых не выдерживал и кидался под грузовик. Кто-то сходил с ума или штурмовал ближайший участок с повинной.
Копы перестали нуждаться в осведомителях. Все тайные карточные притоны, все лавки контрабандистов, все склады наркотиков стали известны. В супермаркете кассир застрелил троих черных, угадав в них налетчиков. Моментально создался прецедент, и перед юристами встал вопрос: считать ли доказательством интуицию и содержимое карманов, поскольку парни не успели даже вытащить стволы.
В защиту кассира ринулись лучшие адвокаты. Пока они сражались за право покрасоваться перед камерами, второе лицо в мексиканском парламенте оповестило о созыве экстренной сессии по поводу необходимости срочной отмены прежнего уголовного кодекса. Вслед за этим прозвучали слова о референдуме по конституции. Политический мир трещал по швам, но экономика не могла развалиться с той же скоростью.
Так полагали и мы с Бобом, пока в студии не появился инженер из мексиканского филиала «Тойоты» и не поведал, краснея и запинаясь, что за ночь ими открыта компактная схема перегонки морской воды в водородное топливо. Первая партия автомобилей уже поставлена на конвейер. Журналистка, привыкшая за сутки ко всему, возразила только, что понадобится национальная сеть заправок, прежде чем граждане захотят опробовать новый тип двигателя. Инженер скромно улыбнулся и сказал, что заправок вообще больше не понадобится: граждане будут черпать воду сами из любого водоема или покупать в магазине.