Заносчивая
Шрифт:
Это было, как спусковым крючком. Осатанел. Каждую картину, каждую фотографию искромсал. Не жалея. Устроил хаос. Но это не принесло должного освобождения. Это ничто, по сравнению с тем, какой ураган злобы и ревности чувствовал в груди. Меня словно ошпарили кипятком.
Глаза наливались кровью, хотел сейчас увидеть, растерзать. Наказать. Причинить боль. Она заслужила. Как умело она играла в хорошую, милую девушку, каковой не являлась.
Но, ничего, я стерплю, она ещё будет молить о прощении стоя на коленях!
Оттолкнуло ли меня это? Вот нихрена! Она уже моя и
Вот только больше никаких поблажек ей не будет, пора переставать быть благородным рыцарем, пора бы ей показать всю темноту, которая во мне, что бы увидела, что бывает с предателями. Что бы больше и не рыпалась, не смотрела налево. А если узнаю, что она с ним трахается, закопаю её рядом с ним, где-нибудь глубоко в лесу, никто и не узнает.
Я идиот, думал, что больнее и быть не может.
И снова ошибся.
Диего сообщил её место пребывания, отлеживал девушку через маячок, который, я сам лично, приказал впихнуть в её телефон.
Примчался, уже не зная, чего ожидать. Бедный район Портленда, не понимал, что она могла тут забыть, пока ехал, узнал, что это её дом, доставшийся ей от умершего, четыре года назад Рика. Ничего не понимал. Голова просто перестала работать, делал больше все на автомате. Осмотрел дом, никого не найдя. Фотоальбом, и все моментально встало на свои места. Сел, пытаясь, все мысли разложить по полочкам, но вот только привлекла меня одна вещь, лежавшая на прикроватной тумбочке.
Тест на беременность. Положительный. Показывает пять недель. Как ломом по голове. Тина носит ребёнка? Моего?
Да, черт возьми, точно моего!
Другого и быть не могло. Не передать словами, как я обрадовался, буквально выдохнул с облегчением. Судьба сама преподнесла нам шанс, конечно не без моего стремления, наполнять своим семенем. Но, я и не думал, что это случиться так быстро, получается в наши первые разы.
Радость сменилась тревожностью. Почему не сообщила мне? Зачем скрывала? Где она сейчас?
Ураган мыслей прервал звонок.
– Да!
– Пробил последние звонки. Черт, тебе не понравится, что я тебе скажу.
– Диего, мать твою, не томи! Где она?
– Черт.
– Нервно вздыхает, и посыпает грязными ругательствами, в его стиле.
– Записалась в больнице. Кайл, - на тон ниже, явно волнуясь. А у меня начинается мандраж, зажимаю телефон до хруста, боясь услышать плохую новость.
– Она пошла, делать аборт и, судя по времени... мы опоздали. Ты только...
Не слышу, что он дальше говорит. Выхожу на улицу, пытаясь глубже дышать. Нихрена не выходит. Горло сковывает железом, до синяков и ссадин, даже в глазах все начинает расплываться, встряхивая головой, бреду к машине, где меня ждал водитель. Говорю узнать у Диего адрес больницы.
Пока мы едем, не могу прийти в себя. Не понимал, зачем вообще ищу с ней встреч.
Она же не могла убить нашего ребёнка... не имела на это право! Моего ребёнка! Нет. Нет. Она не такая. Я все узнаю, нужно разобраться, в чем проблема. Причины должны быть.
Может ей нельзя
Двор больницы. Я словно все вижу со стороны, все это происходит не со мной, а с другим человеком.
Не могла же судьба отобрать у меня самое дорогое, после того как обрёл. Но отняла. Сука вырвала! С мясом, не жалея нас обоих.
Вот она выходит, бледная, как моль. Не живая. Волосы взлохмачены, помятая одежда, взгляд стеклянный, не настоящий. Не девушка, а ходячий труп. Поднимает глаза, к небу, что-то шепча. Достаёт из кармана пачку сигарет.
Не могу этого выдержать. Вылетаю из машины от чего она дергается, когда со всей дури хлопаю дверью.
Иду прямо на неё. В глазах пустота. Сука. Она это сделала! Убила. Моего. Нашего ребёнка! Все вижу по этим ядовитым глазам, раньше казавшимися самыми красивыми. Безразличная дрянь.
Все во мне меняется в момент. Не хочу никаких объяснений, они ничего не дадут мне. Они уже не заглушат ту боль, которую причинила. Сейчас уже не важны причины.
Неужели женщина, которую любил, так смогла поступить с нами? Разрушить все в один момент. Эгоистично, отобрать чужую жизнь.
Смотрю на неё, и все леденеет, разрушается в это мгновенье. Выбиваю сигареты из рук. Не осознаю, что делаю. Понимаю только, что вот сейчас тот момент, когда она навсегда останется для меня грязью. Рука сама даёт звонкую пощечину, от чего она даже не очухиваеться, а только отступает назад. Все такой же взгляд, безразличный.
– Убить тебя мало!
– кричу нечеловеческим голосом, пытаясь достучаться до неё. Только вот бесполезно все это.
– Но нет. Ты будешь жить и каждый день помнить, что убила своего ребёнка!
– улыбка сама по себе расползается по лицу, только вот не добрая, а слова пропитаны призрением и ненавистью. – Надеюсь, у такой мрази, никогда больше, не будет детей. Ты не достойна рожать. Избавь бедных крошек от такой матери. Ты такая омерзительная!
– плюю около её ног, потому что действительно, чувствую только лишь отвращение к ней. Призираю.
Уезжаю. Закрываю эту страницу своей жизни, оставляя, её позади. Даю клятву, никогда не возвращаться и не узнавать, как служится её жизнь. Надеюсь, что она сгниет, от призрения к себе.
Глава 31.
Четырьмя месяцами после.
Никогда не знаешь, чем может обернуться принятое решение. Правильно ли ты поступил, или же нет, как оно обернётся в будущем? Вернётся ли эхом воспоминания твоего греха, который ты взял на свою душу?
Сколько должно пройти время, чтобы получить избавление, выздороветь? Как долго будет болеть израненное сердце? Я не знаю. Наверно никогда не забуду. Оно всегда будет со мной, призраком, напоминанием моей слабости. Не минутной. Ведь я шла на это вполне осознано, думала, что все правильно расстила, что смогу справиться, забыть. Но сейчас пришло четкое осознание, что это невозможно. Такое не забывается.