Заново, с новыми силами

Силоч Юрий Витальевич

– Не тяни, говори...

"Христос ждал спасителей из Центра. Волчок тоже, но из Америки. Смоленский поп - с небес, в лице, ни много ни мало, а бога. Они все надеялись, что всё происходящее с ними - не навсегда. Что надо всего лишь немного подождать, напрячься - и после этого всё сразу же встанет на свои места. Память вернется, люди оживут, снова появится электричество и водопровод, и можно опять погрузиться в рутинный быт цивилизованного человека. Эта женщина - из той же оперы. Ты надеялся, что, найдя её, всё станет как раньше, а теперь твои иллюзии рухнули. Ты понял, что мир останется таким же,

каков он есть. И теперь тебе трудно оттого, что ты больше не можешь притворяться, будто все вокруг - игра. Виртуальная реальность, выйти из которой можно в любой момент. Как будто реальный мир где-то рядом, за стеной. Существует параллельно нам. А вот хрен тебе, понял? Не будет ни танков с красными звездами, ни звездно-полосатых флагов, ни ангелов! Всё реально, и старого мира больше нет! Ты просто идеализировал образ той женщины, вложил в нее те надежды, оправдать которые она не смогла бы по определению. И память... А что, если тебе не понравится то, что ты вспомнишь? Сильно не понравится? Что, если ты был совсем другим человеком, например, отвратительным преступником? Предателем? Убийцей? Да хоть мужиком по вызову, в конце концов! Тебе станет легче, если ты это узнаешь? Да и какое вообще значение имеет старая память в новом мире? Ты - тот, кто ты есть сейчас, Злой. И не имеет никакого значения то, кем ты был раньше".

Постепенно в мозгах у Злого прояснилось, и Умник исчез.

В доме было темно, свечи не горели, лишь слышалось тихое тиканье часов, да луна смотрела прямо в окно, отражаясь в пустых бутылках. Злой потянулся, было, за стаканом, но тут же одернул руку. Пить ему больше не хотелось.

Утром, поборов страшный бодун при помощи аспирина и какой-то матери, Злой отдраил до блеска дом, выкинул мусор, и отнес остатки алкоголя в сарай - с глаз долой.

Затем сходил в баню, как следует помылся, выбрил лицо до синевы, и отправился в администрацию - пусть помятый и неважно выглядящий, зато одетый в чистое, выглаженный, аккуратно причесанный, и благоухающий одеколоном (при помощи которого надеялся скрыть жуткий перегар).

К Христу его пропустили без всяких преград. Тот сидел у себя в кабинете, на столе красовалась кипа бумаг, которую тот перебирал и что-то искал.

– Привет.

Христос поднял глаза и широко улыбнулся:

– Какие люди!
– судя по всему, тот действительно был рад его видеть, и это очень грело душу.

– Ага...
– только и смог выдавить Злой, стоящий, потупив взор. Он чувствовал себя очень глупо.

– Значит, нагулялся... Это хорошо. Умник очень обрадуется. Чего пришел?

– Работать хочу.
– выпалил он, не раздумывая.

– О-о! Вообще супер. Значит, экзистенциальный кризис тебя точно миновал.

– Да я это...
– начал, было, Злой, но Христос его прервал.

– Стоп! Не оправдывайся. То, что с тобой случилось - касается только тебя. Мне наплевать, как - главное, что ты это преодолел. Чем хочешь заниматься? Вакансий целый вагон.

– В армию хочу. Только, чур, не снабженцем.

– Стрелять хочешь?

– Да.
– тяжело обронил Злой, - Хочу.

Христа, похоже, это только обрадовало.

– Хорошо. Будешь у нас взводным. Езжай в часть, там тебе Виктор всё объяснит.

Злой собрался, было, уходить, но обернулся в дверях

и спросил:

– Слушай, когда ты понял, что Центра нет... Что ты почувствовал?

Христос поднял глаза от бумаг и серьезно взглянул на своего визитера:

– Страх и дезориентацию. Было еще много всего, но эти два чувства были основными. Страшно было от того, что старого мира я больше никогда не увижу, и я не знал, что с этим делать. Руки опускались, хотелось сдохнуть. Я ответил на твой вопрос?

Злой кивнул и вышел.

В части кипела жизнь. Виктор восполнил потери, понесенные при штурме Сафоново, и нещадно гонял как новобранцев, так и стариков, как он сказал "повышал квалификацию". Даже дебилы перестали выглядеть полными олухами, и уже что-то более-менее усвоили. Однако, это не исправило того, что в эмоциональном плане у них оставался вагон проблем, они почти не умели говорить, и в повседневной жизни соображали очень туго.

– Это у вас не тренировка получается, а дрессировка.
– сказал Злой, и Виктору сравнение очень понравилось.

– Это да, это верно подмечено.
– хохотнул он, - Но у нас просто нет времени их комплексно восстанавливать. Новая войнушка намечается.

– С кем?
– удивился Злой.

– А с твоими старыми друзьями из Гагарина.

– Да неужели? В последний раз, когда я там был...

– Ага, я помню. Кстати, ты так и не рассказал, что там случилось.

– Как-нибудь в другой раз.
– поморщился Злой, не любивший вспоминать тот случай, - Так все-таки...

– У них там какой-то новый бугор появился, на нас напасть хотел. Приехала его братва на пяти машинах. Уехала только одна.
– гордо сказал Виктор, - Мы скоро к ним собираемся.

– А чего так тянете? У нас же БТР-ы, мы их в блин раскатаем и без всяких предварительных ласк.

– Это верно, но нам надо армию натаскивать. Опыт - штука посильнее бэтэров.

Злой не мог с этим не согласиться. Остаток дня он принимал взвод, знакомился с бойцами, среди которых оказалась пара его бывших курсантов, со времен первого набора, и проводил занятия, а вечером отправился в библиотеку - поблагодарить Умника за то, что пытался его вытащить.

Там он застал интересную картину.

У Умника был гость, с которым они о чём-то беседовали, и Злой, неслышно подкравшись к двери, застал окончание разговора.

– Отдай мне ее. Или давай обменяемся.
– говорил гость, - Хороша больно. Можешь мою забрать, она тоже ничего.

– Не, не хочу. Меня пока все устраивает.

– Ну так, а если повысить цену? Скажем, в обмен на мою и бутылку вискаря? Литр. Как от сердца отрываю, между прочим!

– Литр...
– задумался Умник, - А вот это уже интересно. А твоя, кстати, как вообще?...

– Горяча-а...
– довольно протянул гость, - Ой, как горяча. Сам бы пользовал, да вот запала мне твоя в душу. Уж больно хороша.

– Ладно, я подумаю. Заходи завтра.

– Хорошо!
– гость вышел, и испуганно вскрикнул, натолкнувшись в дверях на Злого. Тот оскалился, пробормотал извинения и, подождав, когда мужик покинет библиотеку, улыбнулся Умнику.

– Привет.

– Привет.
– они пожали друг другу руки.

– Вот, зашел спасибо сказать. За то, что пытался меня вытащить.