Заново, с новыми силами

Силоч Юрий Витальевич

Как и говорила девушка-кадровик, десяток Злого отправили в лес, на заготовку дров. В здании школы теперь предполагалось разместить не всех Вязьмичей, а только дебилов и иногородних рабов, поэтому древесины на обогрев нескольких сотен домов требовалось очень много. Понеслась череда коротких серых дождливых дней, полных непролазной грязи, стучащих топоров и разгонов у вышестоящего начальства. Работали с раннего утра до позднего вечера, пока не начинало темнеть. Злой ужасно не высыпался, и со временем стал, как и остальные десятники, срываться на подчиненных, которым и без того приходилось несладко. Планы

Христос и его министры спускали просто нереальные, и за малейшее несоответствие нещадно драли.

В один из таких вечеров Злой и еще два десятника - худой и жилистый Ликёр, проспиртованный до невозможности, и Насос - огромный мужик из Сафоново, выбившийся в начальники благодаря нечеловеческой жестокости, сидели и пили припасенный заранее самогон. Они только что получили по первое число за невыполненный план, и настроение было ужасным. Пили в доме у Ликёра, рабы из его десятка обитали в сарае рядом. Под потолком витал сизый сигаретный дым, скрывавший желтый потолок и скрывавший серой пеленой убогую мебель. В качестве освещения использовали уже не свечи, которые в городе очень быстро закончились, а тонкую лучину, почти не дававшую света. Стол был застелен драной и пожелтевшей от времени газетой, на которой лежал огромный кусок сала и черный каравай, экспроприированный в булочной.

– Вот хошь верь, а хошь нет - я бы ему по морде так и настучал.
– злобно говорил Насос, блестя пьяными маленькими поросячьими глазками, - "Планы не выполнены, что вы о себе думаете? Мы вам пайку урежем!" Тьфу, сволота!
– надсмотрщик сплюнул на заросший грязью пол.

– Ага.
– поддакнул Ликер, затягиваясь сигаретой, - Он же нам специально планы такие ставит, чтобы было на кого свалить. Мол, это не я плохой, а десятники не работают, народ не гоняют. Урод, блин...
– они говорили про одного из Вяземских "министров", их прямого начальника. Тот вовсе не был сволочью, и планы составлял вполне выполнимые, но это если брать в расчет то, что работать будут крепкие люди, а не измученные рабы.

– Вот-вот! Десятники! А причем тут мы, если эти свиньи работать не хотят? Им дай волю, весь день в сараях своих валяться будут. Пороть их надо!

– Вот! И я о том же!
– аж вспыхнул Ликёр, задетый за живое, - Я их луплю уже сколько времени а всё равно. Ненавижу, уродов. Вот ты, Насос, нормальный же мужик, с понятием, хоть и Сафоновский! А эти...

– Ага...
– важно кивнул десятник, довольный тем, что его считают своим, - Слышь, Злой, а твои как?

– Мои?...
– очнувшись, переспросил тот, - Ну... Как у всех. Тоже ленивые, как скоты. Я к ним сперва по-человечески, а они слабину почуяли, и филонить начали. Ты ж помнишь, какие у меня показатели были.

– Помню!
– кивнул Ликёр, - Хреновые показатели. Хуже всех.

– А ты их бил бы!
– кровожадным тоном вставил свои пять копеек Насос, - Я своих бью! И они у меня ой как работают...

– Бью теперь, куда деваться-то?... Но я же по-хорошему хотел...
– попытался оправдаться Злой, но этим только вызвал приступ смеха у своих коллег.

– Да мы и сами пытались по-хорошему!
– участливо сказал Ликёр, - Да вот только не получается. Они ничего не хотят, им ничего не надо. Плохо им, видите ли. А нам хорошо?... Да кому сейчас вообще хорошо?... Эх-х...
–

горько вздохнул он, и, подняв граненый стакан с мутной жижей провозгласил тост, - За то, чтоб всё наладилось, мужики!

– Отличный тост!
– рявкнул Насос, и впечатал свой стакан в стакан Ликёра так, что чуть оба не расколотил.

– Тише ты! Ишь, сильный нашёлся!

– Да ладно, не разбил же... Будем!

Самогон обжег Злому горло, и оставил во рту отвратительный сивушный привкус. Завтра будет ужасно болеть голова, придется снова сидеть на пеньке, слушать отдающийся в мозгах осточертевший стук топоров, и ненавидеть весь мир.

– Слушай, Ликёр!
– подал голос Насос, - А ты сильно от плана отстаешь?

– Еще как... А мне ещё и подняли показатели. Хрен его знает, как я буду их выполнять.

– А давай мы твоих поучим, а?...
– мелкие мутные глазки Насоса на его огромном свином рыле загорелись злостью. Он был уже пьян, и хотел кого-нибудь избить. Такое часто бывало.

– Да ну тебя, Насос, ты ж их опять в кровь...

– Да что ты как целка, в конце концов?
– возмутился пьяный в дупель надсмотрщик, - Они у тебя завтра только лучше работать будут! Я не сильно, не ссы ты!...

– Ла-адно...
– протянул Ликёр, которому не хотелось отказывать хорошему знакомому, - Но чтоб не сильно, им завтра работать еще!

– Отлично!
– Насос грохнул кулаком по столу, и, махнув полный стакан первача, заревел, - А ну, веди меня!!!

Вышли на улицу, Насос долго ковырялся, одевая заросшие грязью и глиной резиновые сапоги. Холодный ночной воздух вцепился в щеки и нещадно щипал их, как будто бил слабым зарядом тока. Было темно, даже звезды не светили, и в этой кромешной тьме керосиновая лампа, которую нёс Ликёр, казалась ослепительно яркой. У Злого кружилась голова, ноги не слушались, и он слегка пошатывался. Точно также, как и его спутники. Щелкнул ключ, навесной замок упал на мягкую землю, дверь со скрипом открылась.

– А вот и мы!
– заорал Насос, вваливаясь внутрь, и топчась прямо по комьям тряпья, которыми укрывались рабы, - Не ждали, сволочи поганые?... А ну встать! Встать всем живо!
– орал он, поднимая измученных людей на ноги и выстраивая в линию вдоль стены сарая.

Рабочие испуганно вскрикивали, но вставали и строились безропотно - худые, заросшие, вонючие, с каким-то мусором в волосах и бородах. У них в глазах застыл страх вперемешку с покорностью, и увидевший это Злой понял, что теперь тоже искренне презирает этих людей.

– Что ж вы своего начальника-то подставляете, а? Ну вы и уроды! Работать не хотите, а ему пайку урезают, жрать ему из-за вас нечего, понимаете?
– читал лекцию Насос, - Он к вам по-человечески, а вы к нему, как свиньи! Да вы и есть свиньи, а не люди! Работали бы нормально, давно бы уже были как я, начальниками! Что ж вы такие, а?... Правильно вас Христос всех сюда забрал, каждому в Сафоново надо такую школу пройти, чтобы узнать, кто человек, а кто - гниль! Чтоб перевоспитать вас всех тут... ЧЕГО УСТАВИЛСЯ, ТВАРЬ???
– завопил десятник внезапно, и заехал в морду рабочему, стоящему ближе всего. Тот вякнул и повалился на солому, - Я ТЕБЕ НЕ РАЗРЕШАЛ НА МЕНЯ ПЯЛИТЬСЯ!!! Ур-род! Все вы тут уроды!
– распалял Насос сам себя, - Н-на!!!...