Заноза для профессора, или Возвращение в «Ост-Драгон»
Шрифт:
– Я не имею в виду вас, адептка. Как я понял за сегодняшний день, мода на огнеборцев сейчас велика. Но, поверьте мне, они сами назначили себя первыми и лучшими. В любом драконе, подчиняет он силу воды или воздуха, таится сила, равная любой другой. Просто ее нужно развивать. А у вас водников в редких случаях берут в спортсмены, на соревнованиях выступать, а воздушников и вовсе сплавляют в артефакторику или в науку.
– Вы не ответили на мой вопрос, – я сложила руки на груди и изобразила крайнее упрямство, – какой стихией управляете вы? Ни за что не поверю, что лорд-дракон
Я была полностью уверена, что уж кто-кто, а самый страшный и ужасный дракон, которого спрятали маги, не может управлять слабой стихией. Но профессор удивил меня и на этот раз. Он щелкнул пальцами, и вокруг меня завертелся вихрь, растрепал волосы, потянул за рукав. Тут же он перебрался к ведру, часть воды по капельке стала подниматься, и вот я уже стояла в центре дождя, льющегося снизу вверх. И когда капли достигали уровня глаз, они вспыхивали ярким светом, и к потолку поднимались маленькие яркие огоньки.
– Вы управляете всеми тремя стихиями! – Восторженно выпалила я. – На лекциях по истории «Ост-Драгон» говорили, что ни один дракон не может управлять даже двумя стихиями.
Огоньки достигли потолка, какие-то распались, а другие попали в пожарную систему. От восторга я совсем забыла, что в каждой аудитории проведена магическая противопожарная защита. Сделано это было для того, чтобы молодые огневики не спалили академию дотла. Благо прецедентов было немало. Профессор хотел что-то ответить, но над нашими головами взвизгнула технологическая система, и с потолка потекли струи воды.
– Это что еще такое?
Профессор щелкнул пальцами, потом еще раз, но вода не собиралась останавливаться.
– Сигнализация против пожара, – я схватила Рема за рукав и вытащила в коридор. Теперь мы оба были мокрые до нитки. – Она не остановится, пока сам ректора не выключит ее.
– Ужасные правила, – профессор Рем щелкнул пальцами, и я вмиг стала сухой. Волосы, одежда, даже нижнее белье высохло за доли секунды. Потом он проделал то же самое с собой.
– Современные нравы мне, конечно, не понять, но система образования скатилась дальше некуда. Каждый дракон может развить в себе все три стихии. И учтите, адептка Квински. – Он погрозил мне пальцем. – Не мы управляем стихиями, а они дают нам силы для свершений. Основой все равно остается ваша природная магия.
– Но у меня нет никакой природной магии, – насупилась я. – Я же не дракон, а обычный человек.
Профессор лишь усмехнулся и показал на аудиторию, заливаемую водой.
– Вы вполне справились с тем, чтобы вылить на меня ведро воды.
– Я случайно, – я почувствовала, как щеки заливает алый румянец.
– Что здесь происходит?! – Со всех ног к нам бежал ректор Видгард. – Рем, это ты устроил?
– Когда он был маленьким, с ним было намного проще, – прохрипел профессор и подмигнул мне.
– Небольшая авария, ректор. Вы же все исправите?
– Конечно, исправлю. – Видгард метнул взгляд на Рема, потом на меня. – А вы, адептка, можете идти в комнаты. Не забудьте, что завтра отъезд в Даггивиль в десять утра.
Я только кивнула, оставила ректора и профессора разбираться с потопом, и отправилась в
Глава 5
По пути в комнату я углубилась в свои мысли настолько, что не обратила внимания на Лаванду и ее подруг, которые сидели в общей зале, тихо посмеивались, поглядывая в мою сторону. Не услышала я и того шума, который был в моей комнате. Лишь открыв дверь, увидела, что на моей кровати прыгает маленький дракончик. Или дракониха, потому что точного названия этому маленькому существу я сразу дать не смогла. На кровати Сифии так же прыгало еще двое, весело дергая ногами, когда подлетали в воздух.
Такой наглости я выдержать уже не могла. Мало того что со вчерашнего дня все пошло наперекосяк, Сифия оказалась в больнице, я осталась в этом мире, а в учителях у меня теперь само лютое зло, так еще какие-то мелкие нахалки вовсю пользуются моей комнатой. Тут же вспомнила про ехидную улыбку Лаванды и, поскольку дракончики внимания на меня не обращали, я решила начать с более старших проблем в моем крыле. Выбежав в комнату, я подбежала к столу, за которым сидели девчонки.
– Знаешь же, что я ухожу с факультета! Решила напоследок испортить мою комнату и вещи?!
– Что ты! – Улыбка Лаванды растянулась во все лицо. – Это совсем не я, а новый куратор отделения. Ты же уходишь, вот на твое место взяли новеньких. Не всем же дурью заниматься в поисках несуществующих аномалий. Кому-то нужно и наукой заниматься.
Я оторопела, совсем не ожидала такого поворота. Прошло лишь несколько часов как официально был создан факультет, а меня уже выселили. Быстро в академии работает хозяйственная часть. Напоследок я пожелала Лаванде и ее подругам удачи с детским садом, за который они теперь в ответе, как старшие по комнатам. Сначала девчонки заржали, а когда поняли, что весь драконий детский сад теперь ложится на их плечи, кинули мне вслед графин с водой.
От графина я благополучно увернулась, заскочив в свою, уже бывшую, комнату. Что-то много у меня в последние сутки бывших: мир, парень, друзья и даже обучение. Я еще раз попыталась произвести впечатление, чтобы угомонить маленьких драконят, но в таком возрасте драконы не способны ни слышать, ни слушать, поэтому они продолжили радостно прыгать.
Я заглянула под кровать, куда вчера засунула свои вещи, вытащила чуть обгоревшую сумку, быстро собрала оставшиеся вещи Сифии и выскочила в коридор. Уже вторая новая жизнь остается в прошлом, но сожалеть ни о первой, ни о второй я не собиралась. Мне было достаточно того, что я остаюсь в академии.
Добежав до основного корпуса, я заглянула в кабинет ректора. Видгард был на месте, приемная его пустовала. Сам же он был взволнован и судорожно перебирал бумаги на столе. При этом манжеты на его рукавах все еще оставались мокрыми после борьбы с нашим потопом, но это его не останавливало и не смущало. Я постучалась и вошла, не ожидая приглашения.
– Ректор Видгард, у нас что-то случилось?
То, как он метнул взгляд на меня, говорило о том, что явно что-то произошло, а то, как он спрятал бумаги, выдавало в нем смятение и беспокойство.