Заноза для ректора, или Переполох в академии Тьмагов
Шрифт:
Он поднялся и принялся рыскать по шкафам, а потом и вовсе снял несколько половиц и полез под пол. На свет появилась шкатулка насыщенного изумрудного цвета. Отделанная камнями и золотом.
Старик устроил её на столе и стал двигать элементы на крышке. Никакого замка у шкатулки не было… Через пару минут манипуляций, механизм щёлкнул несколько раз и ларец открылся. Я с опаской вытянула шею…
Старик вынул бархатную подушечку, бережно отложил её в сторону и достал шестигранную печать. У каждого рода — своя. И мне стало интересно, к какому роду принадлежит мой таинственный спаситель.
— О-о… это артефакт, изловленный шиагами. Геяру… — старик любовно погладил пальцем амулет, а его тонкие губы изогнулись в печальной улыбке. — Он достался мне от прапрадеда. Геяру хранит в себе образ того, кого мы любили больше всего…
Я слышала о шиагами, как о диких племенах, занимающихся запретным колдовством. Удивительно, что родственник деда имел с ними дела. За такие опасные связи и на виселицу отправиться можно.
— Геяру защищает своего владельца, если носить артефакт, не снимая, никто и никогда не почует в тебе нечистую кровь. Даже самый одарённый и могущественный драконорожденный, даже самая пронырливая ищейка не почуют твоей силы, — произнёс старик, беря амулет за тонкую серебряную цепочку. Положил его на ладонь и раскрыл, как медальон.
… меня озарило светом. Машинально прикрылась рукой, а когда проморгалась, увидела перед собой призрачный образ миловидной девушки. Сложно сказать, какого цвета были её волосы или глаза, но взгляд выражал теплоту и любовь. Девушка улыбалась и казалась живой, не будь она прозрачной, словно прекрасное видение.
— Алиса-Маргарет Стоун, — хрипло вымолвил старик и кашлянул в кулак. В тусклых глазах сверкнули слёзы. — Моя дочь. Она была сильной драконорожденной, но не желала выходить замуж и отдавать свою силу мужу, поэтому… носила геяру. Артефакт скрывал её силу и истинную красоту. Я позволил ей это…
— Вы не хотели, чтобы ваша дочь выходила замуж? — спросила осторожно, разглядывая фантом. Острый упрямый подбородок, лицо в форме сердечка… да, девушка определённо была красавицей. Наверняка и желающих связать себя с ней узами брака было много.
— Хотел, чтобы она была счастлива… — старик шмыгнул носом и захлопнул овальную крышку артефакта. Видение исчезло. — Алиса любила тьму, играла с ней как с кошкой и не желала расставаться. Хотела бороться с Мраком. Вместе со мной, просила научить…
— И вы учили?
— Учил… Я на всё был готов ради своей малышки… — дед смолк, уставившись в одну точку остекленевшим взглядом. Мне стало не по себе… — Носи геяру и не снимай, тогда никто не узнает о твоей силе. И даже ищейки унюхать не смогут.
— А как же… образ вашей дочери? — растерянно протянула я. — Вы ведь так хранили его. Берегли… я не могу забрать ваши воспоминания о ней…
— Мою дочь убил Мрак, — казалось, равнодушно вымолвил старик, но боль в его глазах, отразилась болью в моём сердце. Кольнуло так, что на мгновение стало трудно дышать. — Алисы больше нет, как и нет моей жены. Она скончалась через неделю после гибели дочери, оставив мне прощальное… проклятье. Я не должен
… вдоль позвоночника полз озноб.
— Ваша жена… хотела, чтобы вы страдали? Она винила вас в смерти дочери?
— Очень винила… — грустно улыбнулся старик, протягивая мне артефакт. — И была права. Если бы я не потакал капризам дочери, она осталась бы жива… И моя дорогая Маргарет не полезла бы в петлю. Но их больше нет и этот факт ничто не изменит, поэтому… бери, — я несмело взяла амулет и осторожно повесила его себе на шею. Он моментально нагрелся, снова вспыхивая, а когда погас, на моей груди остался след, точно выжженное клеймо.
— Матерь божья… — ошеломлённо выдохнул старик. — Твоё лицо…
— Что с ним?! — прошептала, испуганно подскакивая с табурета.
— Так-с… — дед задумчиво огладил бороду и махнул рукой. — Зеркало в комнате, я им и не пользуюсь. Только ты это… в обморок не падай. Но так даже лучше, наверное…
— Что лучше? — поинтересовалась настороженно и, сглотнув, вошла в маленькое помещение за шторкой. Оказывается, в доме была кровать…
Подошла к зеркальному трюмо и рукавом рубахи стёрла толстый слой пыли и копоти. Наклонилась и удивлённо замерла. Из отражения на меня смотрела незнакомая девчонка.
Мои золотистые витые локоны, которые так обожала мама, стали серыми и прямыми. Черты лица изменились, прямой нос стал вздёрнутым и маленьким, словно пятачок у поросёнка. А мои анцитровые с фиолетовым отливом глаза и вовсе стали карими. Я даже поморгала, но это не помогло. Я по-прежнему себя не узнавала.
— Это какая-то магия? — спросила сипло, но дед услышал.
— Наверное, образ моей Алисы, заключённый в артефакте, наложился на твою ауру, изменив внешность. Но это неточно… — раздался с кухни неуверенный голос.
Я облизала пересохшие губы, медленно выдохнув.
— Это же не навсегда? Если я сниму геяру, то стану собой?
— Ну-у… — рассеянно протянул дед, срывая мой горький смешок. И тут до меня дошло. — Постойте… это же замечательно! Торас Рам в жизни не узнает меня в таком обличии, да и мало кто будет обращать внимания на невзрачную девчонку… — признаться, из зеркального отражения на меня смотрело чучело. Смешное и нелепое. Видимо красота Алисы, помноженная на мою красоту, дала отрицательный эффект.
— Об этом я и говорил, — обрадовался дед. — Сейчас письмо сочиню и отправишься. Бернар мой старый должник, отказать не посмеет. Денег у меня немного, но тебе главное до Родмира добраться.
— Почему вы не хотите пойти со мной? — спросила, показавшись из-за шторки. — Из-за вашей жены? Вы поклялись исполнить её волю, наказанную в письме?
— Я хочу заслужить её прощение, — улыбнулся старик, доставая из ларца бумагу и чернильную ручку. — Я столько лет провёл в лесу, думая, что всё напрасно, а тут ты… Может, в этом и был смысл моего существования? Помочь тебе выжить? К тому же… одна ты доберёшься быстрее. Я буду обузой. Сил во мне остались крохи, толку мало будет. А ты… не бойся использовать свой дар, если встретишь дикого зверя. Бей…