Запад-81
Шрифт:
– Есть!
Недаром Шполянский командовал взводом управления. В артиллерии это тот же взвод связи, с некоторыми особенностями, присущими нашему роду войск. Может кому-то покажется двадцать минут на пять километров и невыполнимым, но не для взвода Шполянского. Еще почти год назад, наш Миша оформил рационализаторское предложение, которое позволяло перекрывать вдвое, а то и втрое все нормативы по прокладке полевых кабельных линий связи. Вернее рационализаторских было два: как говорил автор отдельно на разматывание, отдельно на сматывание.
Вкратце это выглядит
Когда у Шполянского кто-то спросил почему он оформил все это как два предложения, получил чисто одесский ответ:
– Молодой человек! Два раза прийти в кассу получить деньги, ровно в два раза приятней!
Плюс еще то, что дефицитную изоленту для сращивания кабеля он получал по никем не отмененным нормам и строго следил, чтобы занятия по прокладке кабеля не отменялись. Куда он её девал, я мог только догадываться, но в его хозяйстве всегда был образцовый порядок. Вот и сейчас, даже в его отсутствие, телефонное отделение управилось за восемнадцать минут.
Пока прокладывали кабель к аэродрому, майор Знаменский обратился с предложением, которое меня как артиллериста очень взволновало.
– Товарищ подполковник, меня очень беспокоит то обстоятельство, что перебрасываемая дивизия практически остается без артиллерийской поддержки!
– Почему, объясните?
– Два корпусных артиллерийских полка после марша из Повурского лагеря с 20 июня находятся в роще, два километра западнее местечко Торчин.
– Так в чем проблема, как я понимаю артиллерия есть?
– Да, орудия и расчеты в наличии, в обоих полках нет тяги!
– А как же они совершали марш из лагерей, в место сосредоточения?
– По батарейно, перекатами.
– Т.е. какая-то тяга есть?
– На каждый полк есть по четыре трактора, ими и обходятся...
В штабе повисла абсолютная тишина. Все были артиллеристами и профессионально отдавали себе отчет в том, что без возможности совершать маневр, и не просто маневр, а скрытный, опережающий, артиллерия не грозная сила - "бог войны", а просто дорогостоящий металлолом.
– Какой состав полков, товарищ майор?
– В одном полку: двадцать четыре стодвадцатидвух миллиметровые пушки и двенадцать стопятидесятидвух миллиметровые гаубицы, а во втором тридцать шесть стопятидесятидвух миллиметровые гаубицы.
– Типы знаете?
– А-19 и МЛ-20.
– Отличные системы! Итого семьдесят два тяжелых орудия. Алексадр Васильевич, мы уже знаем что имеется в "Райсельхозтехнике"? Да, кстати, а какие трактора в полках?
Знаменский удивленно посмотрел на меня, но ответил:
– "Сталинец".
– Напомните скорость движения!
– До пяти километров в час.
– Александр Васильевич, так что есть у Завирухи?
– Сорок
– Эти на ходу?
– Да, дополнительно сейчас выясняется, что можно поднять из того, что списано.
– Что есть у Завирухи из автотранспорта?
– Он уже весь ушел на формирование автомобильных рот, но вместо грузовиков можно использовать тракторные прицепы. Я предлагаю к одному Т-150 цеплять один тракторный прицеп и два орудия без передков, это будет задействовано тридцать шесть тракторов, семь в резерве. Кроме того в артполках есть сорок-пятьдесят процентов автотранспорта, его можно использовать для переброски других грузов, в первую очередь снарядов.
– Добро, давайте согласовывайте мероприятия по переброске артиллерии со штабом корпуса. Есть мысли как использовать эти полки?
Первым ответил Знаменский:
– Я бы создал три двухдивизионные группы: одну из М-30 в центре, и две из МЛ-20 на флангах. Таким образом можно использовать на полную мощь все семьдесят два орудия.
– Отличное решение, теперь надо, чтобы его утвердило выше стоящее начальство!
– Это я беру на себя, товарищ подполковник!
– Еще раз давайте прикинем порядок переброски дивизии. По нормативам колонна растянется на двадцать пять - тридцать километров. Считаю, это явная ошибка. Марш надо совершать одновременно по трем маршрутам, тогда мы намного раньше сможем перебросить дивизию в назначенный район.
– Но у нас не хватит мостовых средств, может еще на один маршрут не более!
– Давайте думайте, необходимо вдвое уменьшить количество мостовых переходов, тогда все получится!
И работа штаба закипела с новой силой. Пока Васильев и Знаменский шурша картой планировали новые маршруты, я вышел на улицу, день пошел на убыль, жара немного спала. Проверив, как несет службу боевое охранение, выставленное от батареи Аграновича, а самое главное упорядочив свои мысли, я возвратился в штаб. К моему возвращению было подготовлено новое решение по переброске дивизии, разработали два дополнительных маршрута, слегка изменив первый - вместо трех мостовых переходов использовали броды, которые выяснили с помощью тех офицеров штаба корпуса, которые хорошо знали местность. Они же подсказали подходящие места переправ и на двух новых маршрутах. По всем предварительным расчетам время переброски сокращалось минимум в два с половиной раза. Убедившись, что план переброски отработан до мелочей, дал Васильеву на "добро" на его выполнение, а сам завел разговор со Знаменским.
– Майор, скажите, Вы служите в оперативном отделении штаба корпуса, как Вы видите действия дивизии после переброски?
– Решительным наступлением опрокинуть противника и выйти к линии Государственной границы!
– Без проведения разведки, без подтянутых тылов, штыковой атакой и с громогласным "ура"?
– Почему без разведки, есть же какие-то данные?
Вместо ответа, я пододвинул ему карту и предложил:
– Если у вас есть данные, покажите.
Возникла пауза.