Запад-81
Шрифт:
Параллельно с этими действиями батареи, по указанию комдива, начальник разведки дивизиона с парой солдат разведчиков взвода управления дивизиона, зная местонахождение цели, определяет отклонение разрыва от цели.
И горе тому комбату, если после, какого-то ЧП в батарее, он не сможет уложиться по времени открытия и точности огня, - вывод один: значит случившееся ЧП не случайное, а закономерное.
Как видите, довольно эффективный метод воспитания и учёбы.
Ответив на мой вопрос, комбат сказал:
– Покажи всё, что
После чего он оглянулся, и приказал:
– Товарищи командиры! Прошу всех со мной! И персонально ко мне:
– Давай показывай!
Пройдя всей группой к капониру, откуда открывался отличный обзор, я еще раз повторил свой доклад, но уже показывая все на местности и для всех офицеров: капитана Пленгея, старшего лейтенанта-зенитчика с "Шилки", с которым познокомился в эшелоне и еще офицера с ПРП, которого я вообще не знал. Я только догадывался что он с Ленинградского училища, ни звания, ни фамилии я не знал. Все мы были в маскхалатах и шлемофонах - так что ни званий, ни чего нельзя было определить.
После моего доклада, комбат нас всех представил друг другу. Незнакомый мне офицер оказался старшим лейтенантом Недзвецким, только оказался он не с ленинградского ВАКУ, а с ЦАОКа - центральных артиллерийских офицерских курсов. Надо же, я о таких и не слышал, как оказалось, что они также престижны как курсы "Выстрел".
После этого Пленгей начал ставить всем боевую задачу. Только он начал, как сам себя прервал:
– Стоп! А где у нас этот старшина?!
Я отойдя несколько шагов в сторону позвал:
– Старшина Хильчук! Ко мне!
Через несколько секунд, ветки кустарника затрещали, и перед мной появился старшина. Не дав ему доложить, я сказал:
– Идем со мной!
Увидев нас, Комбат сказал:
– Ну вот, можно начинать! Товарищи! Ситуация очень сложная. Я так понимаю, что этом направлении немцы еще не вводили в бой танки, а это как вы понимаете - основная ударная сила вермахта. Следовательно, что бы не допустить применения немецким командованием танков на нашем направлении, необходимо создать у них впечатление о крупном узле обороны. Для этого считаю нужным сделать следующее:
Первое: Не допустить ведение воздушной разведки в полосе нашей обороны. Это на твоей совести Чижиков! Понятно?
– Понятно! Товарищ капитан!
– Второе: Используя наше техническое преимущество в средствах артиллерийской разведки будем вскрывать и наносить упреждающие артиллерийские удары, не давая противнику скапливаться для нанесения удара. Они могут дать результат если
координаты объектов для ударов артиллерии определены с высокой степенью точности. Это в основном твоя задача Недзвецкий и соответственно моя. У тебя на ПРП стоит РЛС, выбери позицию и приступай немедленно!
– Есть!
Козырнув, Недзвецкий побежал к своему ПРП и крикнув "Заводи", начал показывать куда загнать машину.
– Омельченко на тебе - связь!
–
Старшина, на тебе подготовка линии окопов! Понятно?
– Да, товарищ капитан!
Теперь, у кого, какие предложения?
Первым внес предложение старшина:
– Хорошо бы на флангах ДЗОТы соорудить, и дорогу заминировать.
– Для ДЗОТов надо хотя бы бревна для перекрытия, пока с ними что-то придумаем, ройте ячейки полного профиля, а минированием - по дороге сюда, в километре за железнодорожным полотном, на обочине два расстрелянных грузовика со сто пятидесяти двух миллиметровыми снарядами. Их можно использовать для фугасов, но нет нужных взрывателей.
Хильчук тут же предложил:
– Можно использовать запалы для гранат...
– А взрывать как? Смертником?
– Зачем смертником? Провода со столбов снимем, окопчик выроем, гядишь и выживет...
– Понятно. Значит так Омельченко, давай дуй на своем аппарате за снарядами, только с моей машины возьми жесткую сцепку - вдруг тормоза откажут, а там не бублики, а мы тут дальше совет держать будем.
– Мне бы, красноармейцев на броню?
– Хильчук, выдели пять бойцов!
– Да, товарищ капитан.
Пока старшина отдавал распоряжения, передвижной разведывательный пункт заехал в капонир, который выкопали мои ребята и заглушил двигатель. Тут же механик водитель вылез из своего люка и побежал заводить автономный бензоагрегат для питания аппаратуры. Потом открылся лючек и из него начала выползать антенна радиолокационной станции. Зная не по наслышке, что такое электромагнитное излучение, поспешил отйти в сторону. Буквально через пару минут из ПРП вылез Недзвецкий и доложил Пленгею:
– Товарищ капитан, обнаружил цель. Скорее всего группа танков, в лесу напротив!
– Так старлей, чтобы не сорить в эфире, сейчас кинем полевку и приступаем к работе. Омельченко, придет Хильчук, отправишь его ко мне!
И вот, я уже еду на БТРе назад, за железнодорожную насыпь, по пути обогнав три обозные повозки. Они стояли рядом со свежей могилой, а возницы вместе с остальными солдатами быстро рвали траву для раненных. Жаль, что нас послали за этими снарядами, а то мы этих раненых намного быстрее довезли до медсанбата. Водитель разогнался километров до шестидесяти. Нашли мы эти машины минут через пять. Они стояли в кювете, уткнувшись радиаторами в кусты.
Зацепив первую машину десятиметровым тросом начали помалу вытаскивать на дорогу. Сдавая из кювета на дорогу механик-водитель газанул, при этом резко дернул грузовик и ящики со снарядами проломили задний борт. При виде этого меня чуть кондратий не обнял.
– Ты чего резко дергаешь баран! Вскипел я.
– Товарищ лейтенант! Да ни идет она! А тут еще из кювета надо выезжать! В ответ оправдывается водитель БТРа.
– А ты посмотрел, может машина на передаче стояла!
– Товарищ лейтенант, боюсь я, там в кабине мертвяк!