Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы
Шрифт:
Первое направление подразумевало проведение ряда реформ, призванных в кратчайшие сроки стереть разницу между присоединенными и советскими территориями. Для этого было необходимо избавиться от капиталистического прошлого и перейти на рельсы социалистического хозяйствования. Одним из наиболее быстрых и масштабных мероприятий советской власти в регионе было проведение национализации, в ходе которой было проигнорировано решение Национального собрания ограничиться национализацией только крупной собственности. Национализация обеспечила для советской власти наличие земельных, производственных, жилых и материальных фондов, благодаря которым облегчались задачи проведения дальнейших социально-экономических реформ. На базе бывших помещичьих имений и осад создавались колхозы и совхозы, в национализированных домах размещались советские учреждения и расквартировывались советские служащие. Большие изменения в наращивании экономического потенциала региона не произошли, в основном использовались уже имеющиеся ресурсы.
Несмотря на то, что социалистические преобразования в экономике края не были проведены в полном объеме, уже к концу 1939 — началу 1940 гг. в западных областях Белоруссии наблюдались характерные для социалистической экономики «болезни»: разрушение прежней системы повлекло за собой возникновение дефицита товаров, образование «черного рынка», всплеск контрабанды и спекуляции. Переход на новую денежную систему привел к дестабилизации финансовой системы, разорению многих семей, лишению людей накопленных в 1920-1930-е годы средств. Безусловно, часть населения Западной Белоруссии после присоединения к БССР улучшила свое материальное положение, но вряд ли в этом случае можно вести речь о большинстве.
Негативные явления в экономике отчасти компенсировались активными действиями советской власти в социальной сфере. Наибольшими достижениями в этот период стало создание системы бесплатного образования и бесплатного здравоохранения, что способствовало росту популярности советской власти среди населения. Для жителей западных областей Белоруссии, в первую очередь для крестьян, это означало существенное сокращение расходов.
Ряд мероприятий советской власти был рассчитан на то, что население присоединенных территорий в короткие сроки усвоит ценностные ориентиры советского государства и партии Ленина-Сталина и станет частью советского общества. Полем битвы стало массовое сознание. В 1939–1941 гг. была ликвидирована многопартийная система, существовавшая «при Польше», была начата антирелигиозная кампания, всеми способами внедрялась советская идеология (путем проведения собраний, лекций, встреч с избирателями, использования СМИ).
Еще одним способом «оздоровления» общества стало изъятие так называемого «классово чуждого» и «социально-опасного элемента». Арестам подвергались бывшие польские чиновники, полицейские, офицеры, осадники, помещики, крупные торговцы предприниматели и домовладельцы, члены различных политических, общественных и культурных партий и организаций, действовавших во II Речи Посполитой. В конце 1939 — начале 1940 гг. из режимных областей выселялись неблагонадежные, с точки зрения советской власти, лица, а также их семьи. Сначала они переселялись в менее значимые населенные пункты Западной Белоруссии, затем начались депортации — массовое принудительное переселение людей в Архангельскую, Кировскую, Куйбышевскую, Мурманскую, Новосибирскую, Свердловскую, Самарскую области РСФСР, а также в Акмолинскую область Казахстана, Мордовскую и Коми АССР. Всего было проведено 4 депортации. 10–12 февраля 1940 г.; 13–15 апреля 1940 г.; 29 июня 1940 г.; 19–20 июня 1941 г. Не оправдывая репрессии как средство решения стоящих перед государством задач, тем не менее заметим, что в действиях советской власти наблюдалась определенная логика — в преддверии большой войны происходила профилактическая «чистка» пограничной территории, т. е. ликвидация возможной «пятой колонны». Особняком стоит третья депортация, которая коснулась беженцев из западных и центральных областей Польши. Советская власть вынуждена была радикально и достаточно жестко решить вопрос с беженцами, руководствуясь следующими обстоятельствами, вызванными присутствием на границе десятков тысяч «незапланированных» временных жителей:
— сложностью трудоустройства большинства беженцев (особенно по специальности);
— обострением экономической ситуации (увеличение дефицита товаров, рост цен);
— ухудшением криминогенной обстановки (спекуляция, валютные операции, контрабанда, воровство);
— усилением межнациональной напряженности (присутствие большого количества еврейских
— активизацией нелегальных переходов через границу и вместе с тем угрозой государственной безопасности (под видом беженцев в СССР могли проникать иностранные разведчики);
— ухудшением санитарно-эпидемиологической обстановки в связи с перенаселенностью городов и местечек (антисанитарные условия проживания, угроза вспышки эпидемий);
— отказом части беженцев проходить регистрацию и получать советские паспорта;
— политической неблагонадежностью еврейских беженцев, которые критически оценивали советскую действительность (это был более сложный контингент для идеологической работы, чем местные жители). Имея связи с международными организациями и родственников за границей, они могли сообщать о недовольстве своим положением в Стране Советов. Кроме того, беженцы несли с собой нежелательную с точки зрения советской власти информацию о нацистской политике в оккупированной Польше (это противоречило союзным отношениям между Германией и СССР).
Безусловно, беженцы воспринимались представителями советской власти на местах и в центре как крайне дестабилизирующий фактор, мешающий советизации. Они были признаны материалом, непригодным для интеграции в советское общество на присоединенных землях, их дальнейшее пребывание здесь, с точки зрения советской власти, было нецелесообразным. Результатом такого решения стали массовые депортации. Действия в отношении беженцев являлись частью масштабной политики генеральной чистки новых приграничных территорий от «чуждого элемента», составлявшего явную или потенциальную угрозу в условиях вполне очевидной предвоенной ситуации [98] .
98
Подробнее о проблеме беженцев см.: Розенблат Е. С. Чуждый элемент: еврейские беженцы в Западной Белоруссии глазами советской власти. 1939–1941 гг. // История и культура российского и восточно-европейского еврейства: новые источники, новые подходы. М., 2004. С. 333–361.
Большую роль в приведении Западной Белоруссии в соответствие с советскими стандартами сыграли так называемые «восточники» — советские и партийные служащие, направленные сюда на работу. Кадровая политика советской власти заключалась в том, чтобы проверенные и политически благонадежные люди возглавили наиболее важные учреждения и предприятия. Нередко бывало, что благонадежность заменяла работнику компетентность. Чтобы кадровая ситуация была более сбалансированной, важное значение придавалось выдвижению местных кадров в аппарат управления, судебные, силовые органы, торговые, промышленные и финансовые структуры. Этим воспользовалась значительная часть жителей Западной Белоруссии: одни мимикрировали в различные органы, другие вынуждены были изменить профессиональную ориентацию и привычный образ жизни. Наибольшей мобильностью в этом смысле обладало еврейское население, которое успешно адаптировалось к изменившимся социально-политическим и хозяйственным условиям.
В целом, на протяжении сентября 1939 — июня 1941 гг. население Западной Белоруссии было втянуто в политическую жизнь Советского Союза. Жители присоединенных «кресов всходних» стали гражданами советского государства. Они получили избирательные права и участвовали в выборах в высшие законодательные органы — Верховный Совет БССР, Верховный Совет БССР, а также местные советы депутатов. Это создавало у населения западных областей Белоруссии, в большинстве своем практически лишенном в 1930-е годы избирательных прав в Польше, иллюзию причастности к «большой политике» и важности голоса каждого избирателя, несмотря на во многом формальное осуществление избирательных гражданских прав, безальтернативность выборов и невозможность со стороны избирателей влиять на запланированные «сверху» результаты выборов.
Советизация западных белорусских областей на протяжении периода с осени 1939 г. по июнь 1941 г. проходила в достаточно мягкой форме. Советское руководство не пошло на применение тех методов «шоковой терапии» построения социализма в одной отдельно взятой стране, которые были характерны для Советского Союза в 1920-1930-е годы (тотальная коллективизация, форсированная индустриализация, многочисленные показательные процессы над «врагами народа», оголтелая антирелигиозная кампания и пр.). Западные области Белоруссии находились в щадящем режиме, в рассматриваемый период велась только подготовительная работа к следующему полномасштабному этапу советизации, наступлению которого помешало нападение Германии на СССР Осторожность и неторопливость сталинской политики объяснима: население присоединенных территорий должно было сохранять лояльность, его необходимо было постепенно подготовить к восприятию советских реалий, не дать ему качнуться в сторону ностальгирования по прошлому или зависти к судьбе той части Польши, которая оказалась под немецкой оккупацией. Контроль за настроениями жителей западных областей Белоруссии показывал, что в обществе диапазон реакций на проводимые советской властью мероприятия был достаточно широк — от резкого неприятия до полного одобрения.