Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

авторов Коллектив

Ситуация с педагогическими кадрами в Западной Белоруссии в 1939/1940 учебном году привлекла внимание партийных властей БССР «Перестраивая школу, — признавалось в письме ЦК КП(б)Б “О недостатках в работе партийных и советских органов в западных областях Белоруссии”, - партийные организации много сделали для того, чтобы очистить учительский состав школ, в частности польских, от националистических, контрреволюционных элементов. Однако, при этом в некоторых районах стали проявлять огульное недоверие и увольнять большинство поляков-учителей из школ, хотя к этому не было оснований. Очищая школы от враждебных элементов, партийные организации обязаны были отличить врагов от честных и преданных людей и не допускать огульного подхода и необоснованного увольнения с преподавательской работы людей, ничем себя не скомпрометировавших и искренне стремящихся работать на благо нашей родины. Особо

нетерпимыми являются действия некоторых работников, сводящиеся к ограничению прав польского населения на пользование польским языком». Поэтому при массовом увольнении педагогов польских школ в начале 1940/1941 учебного года в некоторых районах Белостокской области райкомы КП(б)Б критиковались за нежелание заниматься «кропотливой работой по индивидуальному изучению, воспитанию и выращиванию» педкадров из местного населения; приказано было их устроить назад и в дальнейшем при увольнениях и перемещениях учителей сохранять индивидуальный подход. После прозвучавшей со стороны ЦК КП(б)Б критики, политика в отношении учительства Западной Белоруссии стала более мягкой и рассудительной, причем некоторые из уволенных (конечно, далеко не все) сумели возвратиться на работу. В Белостокской области обратно устроились в школах лишь 17 человек. Там же «в процессе исправления ошибок» 318 местных учителей были выдвинуты на руководящую работу: заведующими районо — 4 человека, инспекторами районо — 30, заведующими райпедкабинетами — 7, директорами школ — 277. Такие действия, с одной стороны, свидетельствуют о повышении доверия к местным педагогам, а с другой — о надежном контроле за педагогическими кадрами, их настроениями. К причинам такого «потепления», как предполагают польские исследователи, стоит отнести и капитуляцию Франции — союзника Польши, поскольку, таким образом, исчез один из каналов материальной и моральной подпитки польского патриотического подполья.

Отсутствие проявлений антисоветских настроений не означало прекращения надзора за благонадежностью учителей. Особенно скрупулезно контролировали учителей школ приграничных районов, состоявших на особом учете. Секретарь Малоритского РК КП(б)Б, несмотря на то, что этот район не был обеспечен педкадрами даже наполовину, в июне 1940 г. сообщал, что из 54-х работающих в школах учителей 24 (! – А. Т.) необходимо освободить из-за несоответствия своему назначению («классово-чуждые» или без педагогического образования). А среди педкадров Ломжинского региона антисоветскую деятельность, не говоря уже о настроениях, к началу 1940/1941 учебного года так и не смогли искоренить, «несмотря на значительную чистку учительского состава».

Хотя система всеобщего образования не позволяла выдворять учеников из школы в массовом порядке, но отдельные случаи исключения (за проявление антисоветских настроений) были [588] . Интересен пример протеста учеников против задержания в НКВД на два дня их товарищей, за которым последовали исключения из школы.

Репрессии коснулись и школ национальных меньшинств. С самого начала сеть школ формировалась таким образом, что обучение на белорусском, «еврейском», польском языке не сулило перспектив: в средних, средних специальных и высших учебных заведениях преобладало обучение на русском языке. При создании сети национальных школ не всегда учитывалась пожелания населения. Более того, в национальных школах, в том числе белорусских, часто не хватало квалифицированных учителей, и преподавание шло на «трасянке». Еврейские школы, численность которых заметно уменьшилась при советской власти, переводились с иврита на идиш [589] . Во многих школах дети-«восточники» в ультимативной форме предлагали местным учителям переходить в их присутствии на русский. К тому же в результате неадекватной кадровой политики учителей часто переводили из одной школы в другую, не обращая внимания на их владение соответствующим языком.

588

ГАОО ГО. Ф. 6195. Oп. 1. Д. 399. Л. 28; "W czterdziestym nas Matko na Sybir zeslali…” Polska a Rosja 1939-42. Londyn, 1983. S. 82.

589

Bonusiak W. Polityka ludno'sciowa i ekonomiczna ZSRR na okupowanych ziemiach polskich w latach 1939–1941 (“Zachodnia Ukraina" i “Zachodnia Bialoru's"). Rzesz'ow, 2006. S. 302.

Помимо перечисленных, к

репрессиям можно отнести и другие мероприятия советской власти по советизации просвещения, имевшие насильственный характер:

• жесткое навязывание большевистской идеологии, как то проведение антирелигиозной кампании, в результате чего система образования фактически превратилась в средство индоктринации;

• различные ограничения, в том числе передвижений, выбора профессии и т. д.;

• упразднение прежних «буржуазных» политических партий и общественных организаций;

• мобилизация молодежи в школы трудовых резервов и на социалистические стройки;

• принудительное участие в социалистическом соревновании, в советских праздниках, демонстрациях, спортивных и военных мероприятиях;

• необходимость вступления в пионерскую, комсомольскую и партийную организации для обеспечения перспектив карьерного роста;

• расформирование учебных заведений, считающихся «очагами контрреволюции»;

• отсутствие адекватных условий для получения образования на родном языке (выселение национальных школ в худшие помещения, уничтожение польскоязычной литературы, в том числе учебников, дискриминация местных учеников и учителей при параллельном возвышении приезжих);

• контроль за «социально-чуждыми элементами», включая надзор за благонадежностью учителей.

Какие причины обусловили тот или иной вид репрессий, достоверно установить невозможно: для этого необходимо более тщательно исследовать документы НКВД. Очевидно, что важнейшей целью была оперативная советизация просвещения, и поэтому особое внимание уделялось проявлениям антисоветских настроений. Предпринятые действия принесли плоды, причем достаточно быстро. Однако «рецидивы антисоветизма» присутствовали, что вызывало крайнее неудовольствие советских властей. Органы НКВД по-прежнему находили среди учителей «врагов советской власти».

В Едвабновском районе на конец 1940 г. после того, как 13 человек были арестованы, 7 выселены. 18 отстранены от работы, во всяческих попытках противодействия коммунистическому воспитанию детей были уличены и поставлены на оперативный учет 26 учителей. Причем, как правило, подвергались репрессиям местные кадры, работавшие до сентября 1939 г., коих было всего 69 человек. Больше половины из них (38) к этому моменту уже были удалены из школы. С постановкой на учет цифра возрастала до 64. Таким образом, проявляется тенденция к тотальной элиминации педагогических кадров, работавших во II Речи Посполитой.

К весне 1941 г. антисоветская деятельность учащихся была во многом, хотя далеко и не полностью, подавлена. Даже в самых неблагонадежных польских школах «по данным на март 1941 г. была достигнута почти нормальная посещаемость во время религиозных праздников», в чем сыграло роль постановление ЦК КП(б)Б «О состоянии антирелигиозной пропаганды в западных областях БССР» от 10 февраля 1941 г.

Развернувшаяся антирелигиозная кампания, хотя и не смогла привить основной массе учеников атеистическое мировоззрение, дала результат в виде формального соблюдения минимальных требований, например, посещения школы во время религиозных праздников, прекращения антисоветских выступлений.

Таким образом, становление советской системы образования проходило в непростых условиях, что привело к появлению различного рода недостатков в организации учебного процесса. «Самый крупный недостаток в школьной работе города (Бреста — А. Т.) состоит в том, что учительские кадры сильно засорены чуждыми элементами» — полагали большевики. Советская власть, чтобы не просто укрепить свои позиции на приобретенных землях, а установить там тотальный диктат, прибегла к комплексу мер, в том числе и в сфере просвещения — от открытых репрессий (включая физическое устранение) до разной степени дискриминации и ограничений даже потенциальных антисоветских элементов.

Охват всех детей школьным обучением преследовал не только цель повышения образовательного уровня населения, но и должен был удовлетворить в последующем потребности государства в квалифицированной рабочей силе. Одновременно таким способом осуществлялся контроль за подрастающим поколением, не позволяющий наладить антисоветскую деятельность.

В заключение стоит подчеркнуть, что антисоветские выступления в школах сопровождались как непосредственными, так и превентивными мерами по их ликвидации. Советизация западных областей БССР отличалась оперативностью: за два года должны были быть достигнуты цели, к которым в восточной части республики шли с конца 1920-х годов. Однако полностью очистить Западную Белоруссию от антисоветского элемента так и не удалось, и репрессии были продолжены и после окончания Второй мировой войны.