Запах «Шипра»
Шрифт:
Следователь Заплатова промолчала. Она взяла ручку, что-то поправила в своем протоколе, кажется, поставила запятую. Эта молчаливая пауза сразу встревожила меня.
— Что случилось?
— Вашей хорошей знакомой уже нет. Бессонова умерла.
14
Когда Валюша утром не явилась на работу, никто на Главном складе не встревожился. Случалось такое и раньше. Перепила немножко,
Но вскоре на склад позвонили жильцы — соседи Бессоновой по квартире. На лестничной клетке появился сильный запах газа. Достучаться к Бессоновой не могли, решили, что она ушла на работу и позабыла закрыть газ. Недавно в соседнем доме из-за подобной оплошности произошел взрыв. Повезло — обошлось без человеческих жертв.
Узнав, что Вали нет и на работе, соседи встревожились, Вызвали техника. Вскоре прибыла милиция. Дверь взломали.
Валю нашли в постели скрюченную, посиневшую.
Уже мертвую…
— Отравление газом, — сказала следователь Заплатова. — На плите стоял чайник с водой, газ был открыт, но не зажжен.
— Несчастный случай?
— Вот это нам и хочется уточнить. Скажите, она не походила на человека, собирающегося покончить с жизнью?
Мне пришлось подумать над ответом. Я не стала упоминать об истинных переживаниях Вали — здесь разговор пошел бы о вещах, которые следователю мог бы объяснить только полковник Приходько.
— Нет, не походила, — ответила я. — Правда, веселой тоже она не была, ее жених уехал в командировку, она тяжело переживала эту разлуку. Но она его ждала.
— Понятно. Мне тоже не кажется это самоубийством. Не похоже, чтобы, решив умереть, она перед этим захотела бы напиться чаю и поставила чайник на плиту. Не так ли?
— Да, я тоже так думаю.
— Но чайник на плиту мог поставить кто-то другой?
Вот тут я поняла следователя Заплатову.
Ей известно, что мы с Колесовым были у Вали за какие-то часы до ее смерти. Следователь Заплатова выясняла, не могли ли мы оказаться пусть невольными, но тем не менее виновниками ее гибели, по какой-то роковой нашей небрежности.
— С Колесовым я уже говорила. Теперь прошу вас подробно вспомнить все с того момента, как вы покинули квартиру Аллаховой.
— Хорошо.
Я решила не говорить о пьяном скандале, считая, что Колесов об этом тоже не стал бы рассказывать.
— Бессонова выпила лишнее, и мы с Колесовым решили проводить ее домой.
— Кто из вас первым высказал такое желание?
— Кажется, я. Колесов решил мне помочь.
— Его помощь была необходима?
Вопрос поначалу показался мне даже не относящимся к делу. Но я сообразила, что отвечать на него нужно точно, иначе в дальнейшем мне будет еще сложнее.
— Нет, — сказала я. — Пожалуй, я смогла бы отвести Бессонову и одна, хотя мне было бы труднее.
— Чем же вызывалось это желание Колесова?
Ничего не скажешь, вопросы она ставила тактично и умело. Видимо, следователь Заплатова хотела выяснить мои отношения с Колесовым, чтобы решить, в какой мере будут искренни мои показания на его счет.
— Думаю, что ему хотелось побыть со мной.
Я ожидала следующего вопроса, который сам напрашивался. Но следователь Заплатова только кивнула головой. Больше она меня не перебивала до момента, когда я упомянула, что прошла на кухню.
— Теперь постарайтесь точно восстановить все, что вы делали на кухне. Далее то, что вы думали на кухне, если сможете это вспомнить. Вы ведь сами были не очень…
— Да, — ответила я. — Сама я была не очень. Во всяком случае, не настолько, чтобы что-либо забыть. Мне захотелось пить. Я вначале собиралась налить из чайника, потом передумала и наполнила стакан холодной водой из-под крана.
— Это вы точно помните? — спросила следователь Заплатова. — Что вам захотелось именно холодной воды, а не горячего чая, скажем? В тот вечер на улице было довольно холодно.
— Да, на улице было прохладно. Но нам столько пришлось повозиться, чтобы доставить Бессонову на пятый этаж. Потом я ее раздевала, укладывала в постель, и мне стало даже жарко. Хорошо помню, как взяла со столика стакан, отвернула кран, попробовала воду рукой и уже потом наполнила стакан.
— А где стоял чайник?
— На кухонном столике.
— Не на плите?
— Нет, на кухонном столике.
— А пока вы пили воду, что делал Колесов?
— Колесов сидел в кресле и пил вишневый компот. Потом…
Я замешкалась. Разговор подошел к таким вещам, о которых мне не хотелось бы упоминать, но и не говорить о них тоже было нельзя. Следователь Заплатова уловила мою заминку.
— Евгения Сергеевна, — сказала она, — мне, видимо, придется уточнить одну вещь…
Догадаться было нетрудно, и я сама пошла навстречу ей.
— Я понимаю вас. Нет, я равнодушна к Колесову. Более того, он мне неприятен. Он мой случайный знакомый, у меня нет личных причин как-то выгораживать его или защищать. Но он тоже не прикасался ни к чайнику, ни к плите. Пока я пила воду, он стоял за моей спиной.
— Вы могли его видеть?
— Нет.
— Тогда почему вы так уверены, что он, незаметно для вас, не мог протянуть руку и открыть газовый кран на плите?
— Потому… потому, что его руки лежали на моих плечах.
Следователь Заплатова промолчала. Конечно, все это плохо увязывалось с предыдущим заявлением, что Колесов мне неприятен, но объяснять я ничего не стала.
— Потом вместе с Колесовым мы вышли из кухни, вернулись в комнату. Бессонова спала. И тогда мы ушли… Да, перед тем, как выйти из комнаты, я приоткрыла форточку.