Запах Тины
Шрифт:
– Я переживу, – усмехнулся Ден. – Серьезно. Иногда мне кажется, что я не создан для семейной жизни. Чем планируешь занять выходные?
– Съезжу за продуктами. Потом надо переобуть машину и завезти шубу в ателье – пуговицы заменить. А еще прошвырнуться по торговым центрам в поисках парочки теплых свитеров. Вечером съезжу с подружками в клуб или в СПА-центр. В воскресенье навещу предков и займусь бумагами дорогого гостя из США. Короче, скука и тлен.
– Да уж, впечатляет. Кстати, про дорогого гостя. Ты в курсе, надолго он прибыл? Старики навели такую секретность,
В ответ я закатила глаза:
– Папа пытался честно сделать вид, что я должна обсуждать с ним детали предстоящей продажи нового приложения. Но документы я пока не изучала. Мне предстоит отрапортовать детали, так сказать, сделать выжимку. Они будут сравнивать это предложение и еще какое-то местное. Выбирать более выгодное, насколько я поняла. Что-то вы там со Стасом ценное наваяли.
– А то! Фирма веников не вяжет, – подтвердил брат.
– Дорогой гость пока развлекается местным колоритом, отец организовал ему экскурсию по местам боевой славы. А так… Ты же знаешь, я лицо незаинтересованное: принеси, подай. Дальше продолжать?
– Обойдусь, – хмыкнул Ден и, чмокнув меня в макушку, отбыл, пообещав писать письма мелким почерком.
Я честно попыталась занять себя хоть чем-нибудь полезным, но готовить для себя мне всегда было лень, а уборкой занималась приходящая пару раз в неделю домработница. Приняв душ, я послонялась по комнатам в поисках обозримой цели. Перебрала свой зимний гардероб и все-таки заставила себя подойти к зеркалу, чтобы сделать укладку: никогда не знаешь, куда тебя занесет ближе к вечеру. Поболтала со скучающей мамой по телефону, обсудив ее приятельницу, сделавшую пластическую операцию, и решила выдвигаться. Не то окончательно прирасту к дивану.
Придумав себе план, я собралась выпить кофе по дороге и зачем-то позвонила Милане. Авось повезет, и она тоже слоняется где-то в центре? Вдвоем убивать время куда веселее. Милка отозвалась после пары гудков и порадовала тем, что как раз собиралась выезжать.
– Я же сегодня у предков ночую, отпросилась на побывку. Встретимся в блинной на втором этаже «Галереи», идет? – запыхавшись, пробормотала она. На фоне что-то громко кричала Соня, причитала няня и истошно лаяла их болонка Дуся. Я поняла, что подружка просто пытается сбежать из дома. Пока сумасшествие не настигло ее и не заставило убежать в ночь пьяной и голой, выкрикивая стихи Есенина.
Встреча подтвердила мои опасения: правый Милкин глаз был уныл и не накрашен, зато второй блистал во всем великолепии, делая ее похожей на одноглазую сову. Да и сама она выглядела не очень бодрой.
– Боже, опять забыла докрасить! – с досадой махнула она рукой в ответ на мое замечание. Плюхнулась на пластиковый стул и достала из сумки темные очки. – Дети – это зло. Шучу. Но для женской внешности уж точно.
– Зато весело, – вздохнула я, махнув официанту.
– Да уж. Сегодня у нас веселится Вовка. А я, пожалуй, погрущу.
То, как она называла дядю Вову, почему-то не коробило, а вызывало умиление. И я в очередной раз
– Вот ты кривишься, а время идет. Детородный возраст, между прочим…
– Не начинай. Мне хватило Дена. Если еще и ты начнешь агитировать меня пополнить ряды женушек с половником, я тебя тресну.
– Денис вчера был у тебя? А мы с Вовкой ужинали у твоих, они сказали, что вы завалены работой, – хихикнула Милка. – Я так и поняла, что вы пьянствовали. Стас был?
– Нет, – покачала я головой, отводя глаза, хотя поболтать про Стаса с Милкой очень хотелось. – Я решила, пока лучше не нарушать то шаткое равновесие, что установилось между нами.
– Я не понимаю, что тебе надо? Он красавец, с мозгами и бабками. Вы знакомы с детства, и он в тебе души не чает. Да и смотритесь вместе, как Кен и Барби. Смотри, уведут…
– В том-то и дело. Все видят картинку, но за ней стоят реальные люди, и как эти люди смогут уживаться между собой…
– Притретесь!
– Не знаю, мы столько раз пробовали, что теперь это кажется даже смешным. А еще он бабник. У Стаса до меня, после меня и во время меня была тьма-тьмущая девушек, мечтающих залезть к нему в штаны.
– Но не в душу, – перебила подружка, – а это главное. Любит-то он тебя. Разгонишь остальных поганой метлой.
– Я в этом сомневаюсь. Мне кажется, мы оба стали заложниками общественного мнения. Все были так уверены в нашей любви, что мы сами поверили в эту сказку. Только счастливого конца что-то не предвидится.
Решив закрыть эту тему, я перевела разговор на новый Милкин цвет волос, после чего мы добрых два часа болтали о модных шмотках и косметике. Прошвырнулись по магазинам: у Сони скоро был день рождения, и Милана хотела купить ей подарки. Не забыли и про салон красоты. Устав от шоппинга, пообедали суши в местной забегаловке. День определенно удался.
Чем мне нравилась Милка: с ней одинаково свободно можно было сорить деньгами в бутике и жевать чебурек в привокзальной кафешке. В любой среде она чувствовала себя одинаково комфортно и излучала сытое спокойствие, чего не скажешь обо мне. Появившаяся вчера тревога понемногу усиливалась, что дико раздражало, оттого я, наплевав на здравый смысл, позвонила еще и Жанне. Вот уж кто всегда был готов веселиться!
Она давно звала меня выбраться в свет, поэтому быстро примчалась в торговый центр. Как всегда, в кожаном мини, с красной помадой и с улыбкой от уха до уха. Какое-то время мы втроем еще погуляли по магазинам, потом выпили кофе и проводили засобиравшуюся к родителям Милану до парковки.
– Странная эта Милка, – усмехнулась Жанна, поправляя роскошные каштановые локоны. Она очень гордилась своими густыми волосами и всегда распускала их, не признавая резинки и заколки. – Денег куры не клюют, а она в простых джинсах ходит. Кофточка блеклая. Прицепилась к моей цепочке. Красивая, говорит. А что в ней особенного? Это мне Толян-автосервис подарил.