Запах жертвы

Устинова Мария

– Жертва? – спросила я, чувствуя, как затвердевают скулы и виски. Если Эмиль кого-то поймал и убил, а после не пришел в себя – все намного хуже, чем мы предполагали.

Я сбросила руку Андрея с плеча и пошла к трупу, печатая шаг в снегу – по-другому идти было трудно. Вздохнув, мой друг присоединился ко мне. Уже не таясь, я включила фонарик и присела над трупом. А чего таиться, если самый сильный вампир города со мной? Андрей что-то недовольно пробормотал, но не стал требовать выключить – понял, что бесполезно.

Это единственная

улика и я должна все увидеть. Я бегло мазнула светом по трупу и выключила. Со всех сторон навалилась темнота – я безнадежно испортила себе ночное зрение. Андрей прикрылся рукой и убрал ее, только когда я потушила свет.

– Ну? – он присел на корточки.

От трупа ощутимо тянуло дизелем и кровью. Мужчина немолодой, в теплом комбинезоне, с оплывшим упитанным лицом и почти седыми волосами – это все, что я увидела в короткую вспышку света. Водитель грузовика.

Я подсела поближе к голове. Меня интересовала шея – под тело натекла кровь, местами она пропитала и растопила снег, а затем замерзла. Горло тоже схватилось от мороза – лежал он тут долго, если успел остыть. Впрочем, я всего лишь человек, Андрей определяет время смерти куда лучше.

– Когда он умер? – спросила я.

Андрей задумчиво шмыгнул носом, подошел и склонился над телом.

– Думаю, прошлой ночью.

– После аварии, да? – уточнила я и подняла голову по привычке глядя на друга. В темноте я его не видела, а он меня да. Он слегка сжал мое плечо, заметив безрадостное выражение лица, и ничего не сказал.

Если мужик давно убит и выпит, это означает две вещи: Эмиль совсем плох, раз с прошлой ночи не пришел в себя, и второе – мой муж убийца. Если бы это сделал другой вампир, я бы пристрелила его, как городская охотница.

С Эмилем я так поступить не могла. Да, двойные стандарты и все такое – пусть бросают в меня камни.

– Похоже, у него горло перерезано, – заметил Андрей.

– Что? – я наклонилась, но ничего толком не увидела. – Ты уверен?

– Ну, конечно, – фыркнул он. – Но укус есть, слева на шее. Странно.

– Может, это не Эмиль его? – ухватилась я за ускользающую ниточку надежды.

– Сомневаюсь, – с сожалением сказал Андрей. – Вроде твой Эмиль по ножам любитель?

– У него много всякого оружия! – начала я его защищать. – Были и ножи. Что сразу любитель?

Я поднялась, оглядываясь – вокруг трупа мы натоптали, но были и чужие следы. Да, Андрей снова прав и меня это злит. Эмиль любил пользоваться ножом, когда ел кого-то. Это со мной так получилось – зубами…

Я не знала, был ли у него нож при себе, когда он ушел из дома, но мог быть в машине.

– Откуда ты слышал звуки? – вполголоса спросила я, озираясь. От тела отходили несколько цепочек, и с одинаковым успехом можно было пойти по любой из них.

Андрей показал влево, и мы побрели туда.

Я вязла в снегу, но упрямо тащилась по сугробам. А скоро еще снег пойдет – в воздухе серебрилась редкая снежная

пыль. Что-то тут не сходится. Вампир в невменяемом состоянии про нож даже не вспомнит, Андрей рвал добычу зубами и Эмиль, скорее всего, поступил бы так же. Если он использовал инструмент – он был в себе. А в этом случае он бы мне позвонил…

– Может и не он, Кармен, – кажется, Андрей думал о том же самом. – Надо вернуться.

– Что?

Он молча развернулся и пошел обратно к трупу. Недоумевая, что за идея его посетила, я повернула следом, пытаясь избавиться от теплящейся надежды. Она всегда приходит, когда ее ждут, а потом так жестко разочаровывает…

Я не стала включать фонарь, но Андрей осмотрел труп и без моей помощи. Он подошел ко мне так близко, что я увидела его озабоченное лицо в полумраке.

– В чем дело? – спросила я.

– Знаешь, на что похоже? – спросил Андрей и сам себе ответил. – Что его пытались подманить на кровь.

Андрей взял меня за плечи, но я вырвалась и сама склонилась над телом, щелкнув кнопкой на фонаре. Снег залил призрачный свет, на который как мотыльки могли слететься недружелюбные нам вампиры, ну и плевать. Сейчас меня больше интересовало, что с Эмилем.

А ведь он прав… Я отчетливо увидела кровавую полосу на горле, слева укус – прямо поверх него. Осмотрела одежду в пятнах крови, черные сгустки были и на ладонях убитого, словно он пытался зажать рану – был жив и в сознании, когда полоснули по горлу.

Я внимательно осмотрела снег, кусты и ближайшие деревья, как Андрей только что. Толком ничего не рассмотреть – нужно ждать утра для следственных мероприятий, но протокол мне составлять ни к чему. Я искала зацепки лично для себя… Суда не будет все равно.

Местами снег вытоптан, кровь накапала на него красными каплями, словно кто-то разбросал горсти рябины. В одном месте сугроб примят: здесь жертву поставили на колени и перерезали горло. Значит, тот, кто это сделал, стоял позади или сбоку… Следы я нашла – и не одного, а двух убийц.

Я хлопнула себя по лбу и выпрямилась.

– Я знаю, кто это, – пробормотала я. – Андрей, надо искать Эмиля… У тебя есть идеи, где он? Пойдем, проверим, что ты слышал!

Я заспешила по собственным следам, собираясь пройти цепочку до конца и выяснить, что там, в этом темном лесу. Андрей, хрустя снегом, пошел за мной.

Не Эмиль его убил. А те, кто пытались до него добраться. Те двое с дороги, которых видела Елена.

Видно, ненадолго они смогли посадить Эмиля в машину – он ушел, а тянуло его в лес, где как ему казалось можно найти логово перед рассветом. Только произошло это не на перекрестке, где мы с Андреем искали следы, а перед ним. Андрей угадал: его подобрала машина. Эмиль мог сесть добровольно, если в итоге все-таки признал в них свою охрану. Насколько это реально, я пока сказать не могла.

Знаю только, что их намерения были далеки от того, чтобы помочь.