Запасная книжка
Шрифт:
Паладин 223-го уровня жаловался, что уже несколько месяцев не встречал достойного противника. И вообще никакого не встречал. Так сильна его святая аура, что все враги разбегаются загодя, стоит ему появиться в трех полетах стрелы от них.
Бард 181-го уровня с грустью вспоминал те времена, когда мог петь и плясать просто так, ради удовольствия, или за мелкую медную монетку. Сейчас же, стоит ему лишь тронуть струны и открыть рот — непременно кто-нибудь уснет или преисполнится боевой ярости. Какие уж там народные мелодии, когда народу нужна моральная поддержка.
Клирик 250 уровня плакался друзьям в кольчужные жилетки. Он
Торговец 199 уровня горестно сообщил, что ему уже нечего покупать и некому продавать. Все известные торговые точки и так принадлежат ему, а ежедневный доход исчисляется семизначной цифрой. Куда все это девать?
Вор 300 уровня тоже был где-то здесь, но его, конечно, никто не видел и не слышал, так что не известно доподлинно, на что он жаловался и жаловался ли вообще. Может, на то, что его, такого скрытного, теперь вовсе перестали замечать, даже если он орет в самое ухо?
Маг запредельного уровня вздыхал о том, что совершенно нечего осталось желать. Он овладел решительно всеми доступными техниками, изучил все тайны бытия — и превратился в мрачную одиозную фигуру, которой все избегают. Слишком могуч, слишком страшен, слишком мудр. Страшно далек от народа.
Герои сидели и предавались печальным размышлениям.
А наутро возле придорожного камня невесть откуда появилась новая таверна. Словно всегда тут стояла.
Огромный добродушный трактирщик нарезал тяжелым мечом хлеб и ветчину. Высокий хрупкий музыкант играл на свирели. Пухлый веселый монах с пьяной щедростью угощал всех желающих пивом, заигрывал с официантками и небрежно отпускал грехи направо и налево. Заезжий торговец с горящими глазами азартно просаживал в кости свои сбережения. Бродячий фокусник доставал из шляпы кролика и запихивал его обратно. Пьяные посетители утверждали, что здесь даже свой домовой имеется, его иногда можно было заметить в глубокой тени, краем глаза. Таверна дышала покоем и уютом, и вокруг нее на целых три полета стрелы не водилось ни разбойников, ни хищных зверей. Сюда непременно сворачивали путники, чтобы выпить кружку-другую пива и обсудить свежие новости.
И, разумеется, помечтать о тех замечательных временах, когда они, наконец, перейдут на свой первый сотый уровень.
Камешек из пращи звонко щелкнул о стальной шлем, расколол его на части, пробил толстую лобную кость и глубоко ушел в мозг. Великан зашатался и упал навзничь с крайне удивленным выражением лица.
— Не может быть! — ахнули обе армии.
Пастух опустил пращу и присвистнул.
— Двадцатка! — прошептал он. — Я выкинул две двадцатки!
Четверо героев лежали на травке под нарисованным солнцем и отдыхали после очередной битвы.
— Как здорово, что мы все встретились и познакомились, — сказал мечник. — Вот бы еще в реале встретиться! Только мы же, наверное, все из разных городов… Или нет?
— Я из Москвы, — ответил лучник,
— Я тоже, — обрадовалась сорка. — А район?
— Северо-Западный.
— Это где такой? — удивилась сорка.
— На северо-западе, вестимо, — хмыкнул лучник. — А ты где живешь?
— Я на Плюшкинской. Это в центре, Белогвардейский район.
— Не знаю такого, — лучник озадаченно нахмурился.
— А я из Брумейля, — сообщил клирик.
— Это Германия, что ли?
— Шутишь? Брумейль — столица Канзастана.
— Никогда не слышал ни про какой Канзастан, — признался лучник.
— Фифлог, — хрипло произнес мечник.
— Что?
— Фифлог. Мой родной город. Северная Хунзера.
Герои переглянулись.
— Либо вы все врете, — сказала сорка, — либо…
— Этого не может быть, — прохрипел поверженный паладин. — Ты — Зло и Хаос, я — Добро и Порядок. А Добро…
— Всегда побеждает? — хмыкнул Темный Лорд. — Согласен. Но не с первой же попытки! Да и то, кстати, только при условии, что вы не играете за другую сторону.
— Добро пожаловать! — радушно улыбнулся Дьявол вошедшему паладину. — Вы ко мне?
— Да, — кивнул паладин.
— Очень рад, очень рад. Ну что ж, проходите, располагайтесь. Ко мне так редко кто-нибудь заглядывает! Вы вот первый за два месяца.
— Да я, собственно, по делу, — сказал паладин, перехватывая поудобнее двуручник. — Мне на минутку.
— Понимаю, понимаю, — закивал Дьявол. — Вы, герои, очень занятой народ. Эпический квест, я угадал?
— Именно, — подтвердил паладин.
— Ну, как обычно. Тяжело, небось, было ко мне добираться?
— Насилу жив остался, — вздохнул паладин.
— Отрадно слышать, — расцвел улыбкой Дьявол. — Значит, мои слуги пока справляются с обязанностями. Я ведь им велел никого ко мне не пропускать. У меня дела, я не могу отвлекаться по пустякам.
— Мне целых три недели пришлось собирать бумаги, — пожаловался паладин. — Что это вообще за правила? Почему я должен предъявлять всяким статуям какие-то дурацкие Четыре Пергамента? А сколько возни было с Пятью Печатями! Меня там дикие суккубы чуть с потрохами не съели!
— Таков порядок, — пожал плечами Дьявол. — Если бы ко мне мог запросто пробиться любой герой, здесь было бы такое столпотворение!.. Каждому охота выполнить эпический квест. Вот вы и пристаете к кому ни попадя, к трактирщикам, к крестьянам, к верховным магам: «Дай квест, дай квест, дай квест!» А что отвечают все трактирщики и великие маги?
— «Иди к черту!» — пробубнил паладин.
— Правильно. И вы, конечно, тут же идете. Да если бы я не мобилизовал все силы Тьмы, мне бы ни минуты роздыха не было!
Паладин неловко переступил с ноги на ногу и потыкал в пол острием меча.
— Ну так что с квестом-то? — спросил он.
— Да вроде все уже с квестом. Добрался до меня, молодец (ничего, что я на «ты»?), получи зачет. Давай обходной лист, я подпишу.
— Так ведь тут какое дело, — замялся паладин, — у меня его нет.