Запасной сценарий
Шрифт:
«Чертовщина какая-то!», - он в волнении провёл ладонью по лицу, пытаясь отогнать наваждение. Девушка внимательно посмотрела на него и участливо спросила:
– Вам плохо?
В её голосе явственно послышалась тревога.
– Что? – он, словно не осознавая её слов, утонул в её глазах. – А, нет, нет, - выдавил глуповатую улыбку, – всё… в порядке… Простите, я, вероятно, помешал вам…
– Нет, ну, что вы? – милая открытая улыбка преобразила печальное лицо.
– Просто я так бесцеремонно нарушил ваше уединение… - он не мог отвести от неё взгляд.
Бледность и
Она смутилась, опустила голову, щёки порозовели.
– Простите, - вновь пробормотал он.
– Всё нормально, - она опять улыбнулась и подняла глаза.
– После операции …я всё никак не могу прийти в себя… - словно оправдываясь, сказал он и поймал себя на мысли, что не хочет уходить.
– Да… я знаю, как это … бывает, - с заминкой ответила она, и её лицо вернуло своё печальное выражение.
Вдруг, словно вспомнив что-то, она сказала:
– Извините, мне пора…
Чуть повернувшись, надела на плечо сумочку. За её спиной стояли костыли. Ловко подхватив их привычным движением рук, она тяжело встала.
Вскочив, он поспешно предложил:
– Вам помочь?
– Нет, спасибо… - она нервно улыбнулась. – Я сама… Всего хорошего.
И пошла по аллее, медленно переваливаясь. Плечи, приподнятые костылями, напоминали сломанные крылья. Хотя сама фигура Незнакомки была безупречной. Его сердце болезненно сжалось. Он долго смотрел ей в след.
Когда девушка скрылась за поворотом, он увидел, что она забыла ридер. Взгляд упал на заголовок страницы – Пауло Коэльо «Дневник мага». Взял книгу и быстро пошёл вслед за девушкой. Но её уже не было. Он вернулся в корпус, надеясь завтра ещё раз встретить её и вернуть книгу.
Возвратился в палату, закинув руки за голову, бросился на кровать. Перед глазами стояла незнакомка из парка. Он пытался не думать о ней, но упорно воскрешал её образ. И всё больше крепла уверенность, что именно её он видел во сне. Необъяснимо, непостижимо… Но это случилось с ним.
На следующий день едва закончился обход, он поспешил в парк. Она сидела на скамейке.
– Вы вчера забыли книгу, - он с улыбкой протянул ей ридер.
– Спасибо, - она улыбнулась в ответ.
– Простите, я не помешаю? – спросил он, заглядывая в смородиновые глаза.
– Да, да, пожалуйста, садитесь… - она почему-то смутилась, зябко повела плечами и плотнее запахнула фиолетовый палантин.
Этот декадентский цвет очень шёл ей. Было в её облике что-то притягивающее. Тонкая, гибкая фигура, отточенная грация рук, прямая, но ненапряжённая осанка. Магнетизм исходил от неё. Как в его сне возникло безотчётное желание обнять хрупкие плечи и утопить лицо в её волосах. Он окидывал девушку восхищенным взглядом, ругал себя за это, но ничего не мог с собой поделать. Её щёки порозовели.
– Наверное, мне пора… - пробормотала она, теряясь под его взглядом.
– Нет… - он сам изумился той поспешности, с которой ответил, уступив своему желанию, смело взял её за руку и, чуть пожимая, предложил: - Давайте посидим немного? Неужели вам хочется возвращаться в унылую палату?
–
– Простите, я не представился…Андрей.
Улыбка вновь тронула её губы, и она тоже назвала своё имя. Открыто посмотрела на него. Приятное лицо с лёгкой небритостью, твёрдая линия подбородка, живые карие глаза. Он внушал ей доверие. Со вчерашней их первой встречи у неё возникло странное, почти мистическое чувство, что они знакомы. И сейчас это чувство только усилилось.
– А я вчера не удержался, прочёл «Дневник мага», - его тихий мягкий голос прогнал её мысли. – Это ничего, что я воспользовался вашей читалкой?
– Ничего, - она с улыбкой качнула головой. – И как вам?
– Собственно, я уже раньше читал… Но теперь моё восприятие изменилось.
– Вот как… - она словно бы удивилась его словам.
– Да, - он кивнул. – Раньше мне его книги казались не более чем поверхностным преподнесением старых философских истин под цветной, слегка сентиментальной обёрткой.
Она внимательно смотрела на него, как-будто его слова имели большое значение. Она умела слушать. И это ещё больше потянуло его к ней.
– Вчера я вдруг подумал, что, наверное, действительно, надо вступить в правый бой за свою мечту. Стоит попытаться… - неожиданно для самого себя признался он.
И сразу замолчал, подумав, что напрасно сказал это. Подобная открытость никогда не была его чертой. Свои мысли он привык держать при себе. И сейчас рассердился сам на себя за нахлынувшую вдруг откровенность. «Идиот, - мысленно обругал себя, - совсем разучился разговаривать с женщинами. Развёл философию».
– Не надо думать о себе плохо, - будто угадав его мысли, с улыбкой заметила она.
– Откуда вы знаете, что я думаю? – он не скрывал удивления. – По лицу читаете?
Она засмеялась легким, переливчатым смехом и ответила, прищурив глаза:
– Нет, я не читаю ваши мысли. Это Коэльо говорит, что не надо думать о себе плохо. Помните: «Единственный способ спасти наши мечты – это проявить великодушие по отношению к себе»?
– Ах, вы об этом, - улыбнулся он.
– Скажите, а у вас есть мечта? – вдруг спросила она и посмотрела на него изучающим долгим взглядом.
– Да, пожалуй, есть, - ответил он. – Теперь есть…
– Вам повезло, - она усмехнулась и неожиданно призналась с тоскливой обречённостью. – А я с некоторых пор боюсь мечтать… боюсь обмануться…
Они стали встречаться в парке каждый день. Только больничные процедуры прерывали их встречи. Сидя на своей скамье, они говорили обо всём на свете, постепенно открываясь друг другу. Андрея тянуло к ней с непостижимой силой, он нуждался в ней. Это было странное и новое для него чувство – потребность в другом человеке. Никогда раньше ничего подобного он не испытывал. Он ощутил, что и она тянется к нему. Завидев его, она улыбалась счастливой солнечной улыбкой, преображавшей задумчивое лицо, глаза вспыхивали, словно внутренний свет загорался в них. И Андрей, как мотылёк, летел на это пламя, но не обжигался, а, напротив, в его душе рождалась надежда, и он чувствовал, что приходит второе дыхание.