Запасной выход
Шрифт:
Выбравшись из машины, я отбежал в сторону, метров на десять, и быстро воткнул в землю громоотвод. И как только я немного отбежал, в него попала молния. Меня не задело, но я все равно упал.
– Да! Получилось!
Но лишь я это прокричал, мои руки начали гореть. Не в прямом смысле. Было сильное жжение. Было адски больно. Боль проходила по тем местам, где были те самые фигуры Лихтенберга. Закатав рукава я увидел, как фигуры исчезают с моих рук. Руки тряслись. Дождь заливал глаза. Но медлить было нельзя. Я стал вытаскивать Томико из машины на землю. Даже не стал ничего стелить. Времени, правда, было в обрез. И я стал
– Соберись, Кейтаро! Ты этому учился!!!
Я начал давить ладонями на ту точку, которую видел в видеоуроках и в картинках:
«Надавить в одну точку пятнадцать раз, сделать два вдоха, зажав нос и послушать дыхание».
Так я и сделал. Но дыханья не было.
– Еще раз!
Еще одна попытка. Дыханья все еще не было.
– Давай, Томико, живи!
Еще одна попытка. В голове всплывали воспоминания. Наше первое свидание. Наш первый поцелуй. Наш первый раз. Каждый раз, когда я моргал всплывали новые обрывки. Не знаю, может это все было от усталости. А может и нет, но воспоминания были очень яркими. Особенно те моменты, где она умирая, просила остановиться. Дыхания все еще не было.
– Черта с два я остановлюсь!!!
Очередная попытка привела к тому же результату - дыхания не было. Я запыхался. Сил не было. И в голове промелькнула мысль: «А что, если все так и должно было закончиться? Кто-то должен умереть. А если это и правда должна быть она?»
От одной этой мысли мне хотелось опустить руки и просто рыдать. Но я зашел слишком далеко:
– Я не сдамся!!!
У меня оставался последний вариант.
Руки горели, сил не было, воздуха не хватало. Глаза заливал дождь и слезы. Я не спал несколько дней и уже с трудом соображал, но я не намерен был сдаваться. Что есть сил я ударил кулаком по ее груди.
– Живи!
Еще удар.
– Живи!!!
Сзади ударила молния.
– Я не дам тебе умереть!!!
Еще удар и Томико глубоко вдохнула и открыла глаза. Я не мог в это поверить:
– Т-Томико!!!
Томико лишь жадно глотала воздух. Я обнял ее, но она схватилась за грудь.
– Томико! Прости, я, наверно, сломал тебе ребра… Господи! Ты жива!
Я не верил своим глазам. Я стал целовать ее руки.
– Ты жива! Ты жива!
– Кейтаро…
– Ты жива…
– Кейтаро!
Когда я поднял на нее взгляд, то увидел, как она смотрела на меня. Она плакала. Я понял это, хотя и лил дождь. Уголки ее губ были опущены вниз и она смотрела на меня с такой жалостью, словно это не она чуть не умерла, а я.
– Что случилось? Тебе больно?
– Я… Я все помню…
– Что ты помнишь?
Я ни о чем не думал. Это было для меня чудом. Все получилось! Я не мог поверить, правда.
– Я помню каждый раз, когда ты пытался спасти меня.
От её слов мне стало спокойно, хотя я не сразу понял, почему. С одной стороны, потому что мне не придется ей все пересказывать, ведь я не люблю врать. Мне пришлось бы убеждать ее в существовании сверхъестественного. С другой стороны, сам не знаю, почему - мне казалось, что это хороший знак. Словно прощальный подарок от моей способности,
– Что? Но как…
– Помню, когда умерла твоя мама. И мои родители... Даже, когда умирала у тебя на руках. И когда ты в детстве специально от меня отстранился. Кейтаро… Я все это помню!
– она сама попыталась меня обнять, но ей было больно.
– Но как это возможно…
– Я.. Я не знаю… Кейтаро…
Я понимал, что ей больно. Это было видно. Но боль от того, что я страдал была куда сильнее.
– Томико! Все это – неважно! Важно лишь то - что ты жива!
– Ты... Ты так страдал из-за меня!!!
– Что? Нет, глупенькая! Я счастлив, что ты у меня есть. И никогда, слышишь, никогда я не отпущу тебя и не сдамся!
– я крепко сжал ее руки.
– Я тебя люблю, Томико. Теперь – все точно будет хорошо.
– Все так и будет. Ты больше не будешь страдать.
Мне не хотелось ее как-то тревожить до приезда врачей, поэтому я достал из машины зонт и плед, укрыл ее от дождя и сидел рядом, пока не приехала скорая, которая приехала действительно где-то через двадцать минут.
Томико госпитализировали с переломом ребер и, тем более, нужно было следить за ее сердцем. Я готовился к этому, поэтому передал врачам. Они были удивлены, даже спросили не врач ли я. Но только я передал ее врачам - как все вокруг потемнело. Очнулся я уже в палате больницы. На секунду испугавшись, что все повторилось - я стал проверять свои руки. Ожогов не было. И вообще, на мне не было ни царапины. Лишь руки еще побаливали. И, хотя и не был уверен на сто процентов - я чувствовал, что лишился способности. Но проверять мне в любом случае не хотелось.
В больницу приехали мои родители. А позже – и родители Томико. Врачи все им рассказали, и родители Томико были мне очень благодарны. Но тут я слез с койки и встал перед ними на колени:
– Простите, что подверг вашу дочь такой опасности. Клянусь, такого больше не повторится.
Но они даже не злились на меня.
– Что ты, Кейтаро, встань! Мы счастливы, что все обошлось. Ты спас нашу дочь!
Не мог же я сказать: «Простите, что ваша дочь, и еще много кто, включая вас, умирали несчетное количество раз по моей вине». Не мог. Но очень хотел.
Меня быстро выписали, но пока Томико поправлялась – я не отходил от нее не на шаг. Все же, я боялся, что будет какой-то подвох и хотел быть всегда рядом с ней. Но Томико не давала мне погрузиться в плохие мысли:
– Думаю, что все закончилось.
– Я надеюсь…
– Нет, Кейтаро. Больше никто не умрет. Хиро был прав. Кто-то должен был умереть. И изначально – это должна была быть я. И я умерла. Но ты смог вернуть меня к жизни.
Она улыбнулась и посмотрела на меня таким счастливым лицом, что все заботы вдруг ушли.
– У нас все же получилось обмануть вселенную!
Я даже не ходил в университет. Иногда ходил домой, принять душ и поесть. Ну и поспать. Хотя иногда, врачи разрешали мне остаться с ней. За это спасибо отцу.
Мы все рассказал Хиро. Удивительно, но каждый раз у него разная реакция.
– А, знаете, я тоже такое припоминаю что-то!
– Ой, да не ври.
– Да точно говорю!
– О, значит, ты помнишь, что вы встречались с Мизуки?
Томико набросилась на Хиро, но тот старался делать вид, что не понимает о чем она: