Запасной выход
Шрифт:
Юля покачала головой:
– Нет, все было совсем не так. Мы действительно поругались с Женей. Я хотела… – Она криво прикусила нижнюю губу и уставилась в пространство. – Не важно. А потом ушла. Да, сумочку я забыла. Только сегодня хватилась и вернулась…
– Я вызвала милицию, – сообщила я.
– Знаю.
– Ты что же, будешь утверждать, что не столкнулась с Романом? Я слышала, как Женя отправил тебя прятаться в ту комнату, с бордовым диваном!
И она ответила, что я что-то неправильно поняла. Что если я задремала на лестнице, мне многое могло присниться. А если я заболела, то тем более. По
– Где же ты ночевала? – спросила я. – Дома тебя не было.
– У меня есть много мест для ночевки, – ответила она. – Поехала к подружке, она живет неподалеку. Утром хватилась сумочки… Ну ладно!
Она неожиданно направилась к двери и принялась отпирать замок. Я вскочила:
– Как! Ты уходишь?!
– Ты же сказала, где моя сумочка. Она мне нужна.
Юля уже приоткрыла дверь. Напоследок она обернулась и опять посмотрела куда-то поверх моей головы:
– Знаешь, напрасно ты подняла панику. Я не могу тебе за это сказать «спасибо». Теперь придется объясняться в милиции.
– Но как же так! – Я стояла в полной растерянности. – Это все, за чем ты пришла? Спросить, где твоя сумочка?
Она не ответила и стала спускаться по лестнице, даже не прикрыв за собой дверь. Я стояла на пороге, глядя ей вслед. И пыталась по звуку шагов определить, где она находится в данный момент. Вот она миновала площадку четвертого этажа, вот спустилась на третий… Юля там не задержалась, шаги звучали все глуше. Потом хлопнула внизу подъездная дверь, все стихло. И мне опять стало казаться, что всего этого на самом деле не было. Просто у меня в очередной раз резко поднялась температура. И начинается бред.
ГЛАВА 15
Незадолго до полуночи двое мужчин отперли дверь чужой квартиры и, выждав несколько секунд, чтобы убедиться, что никто не поднимает шума, во-шли. В квартире не было света. Прежде всего они за-жгли его в прихожей. Потом в комнате.
И первое, что они увидели, был спящий на раскладном диване белокурый парень. Тот лежал ничком, по-детски обняв подушку, и безмятежно, глубоко дышал. Свет его не потревожил.
Мужчины постояли на пороге комнаты, наблюдая за ним. Потом один из них, тот, что был решительнее настроен, двинулся к музыкальному центру, стоявшему в углу комнаты прямо на полу. Он поочередно нажал кнопки на обеих кассетных деках и достал две кассеты. Потом стал искать другие кассеты в картонной коробке, стоявшей тут же, рядом с динамиком.
Тогда парень впервые зашевелился. Он вздрогнул, крепче вцепился в подушку и повернул голову, устраиваясь поудобнее. Визитеры выжидали, замерев и не сводя с него глаз.
Тот, что искал в коробке нужную кассету, собрался было продолжить свои поиски, но тут парень резко перевернулся на спину и открыл глаза. А в следующую секунду сел, машинально пытаясь прикрыться одеялом.
– Спокойно, все в порядке, – сказал Павел.
Он стоял у двери, одновременно отрезая путь к выходу и к телефону.
Парень так перепугался, что не мог и слова вымолвить. Все, на что он оказался способен, это переводить взгляд с одного ночного гостя на другого и ловить воздух приоткрытым ртом. Он даже не вскрикнул.
– Сейчас мы уйдем, –
– Ты Женя? – спросил Павел. Он знал его только с моих слов, в лицо же не видел ни разу.
Позже Павел признался мне, что хорошо понял, почему я так цеплялась за своего бывшего жениха. «Смазливый парень», – произнес он с каким-то странным выражением. То ли завистливым, то ли огорченным.
– А вы кто такие? – воскликнул Женя, продолжая цепляться за край одеяла. – Вы как сюда… Что вам нужно?!
Он с диким выражением посмотрел на Володю – тот как раз набивал кассетами карманы своей необъятной куртки. Тот спокойно объяснил:
– Да ничего не нужно, лапочка. Все в порядке. Сейчас мы уйдем.
Он сделал шаг, и Женя отпрянул к стене. Володя коротко засмеялся – его позабавила такая заячья реакция. Павел крутанул на пальце кольцо с ключами, тут-то все и переменилось. Женя оглянулся на звон ключей, увидел связку, но главное – узнал брелок! Он сам когда-то подарил его мне, хорошенький «золотой» брелочек в форме гитары. Когда-то гитара умела издавать писк, если над ней посвистишь, но батарейка давно села, а я так и не собралась ее сменить.
– Где Надя? – Он отбросил одеяло и выскочил из постели. На нем были красные пижамные штаны, то есть я думаю, что он надел именно их. Других спальных принадлежностей не осталось, после того как Женя забрал всю свою одежду.
– А при чем тут Надя? – спросил Павел, спрятав ключи в кулак. – Кстати, это тебя бы следовало спросить, где она. Почему не решается вернуться домой. Боится тебя?
– Еще чего! – Женя был страшно возбужден, и страха как не бывало. – Откуда у вас ключи? Это ее ключи!
– Ну правильно, – подтвердил Павел. – Не буду утверждать, что они мои.
– Где она сама? – настойчиво спрашивал Женя. – Что это значит? Что вам тут нужно? Почему она сама не пришла?
Володя посоветовал ему изложить все вопросы в письменном виде и послать на Главпочтамт до востребования, на мое имя. Может, я и отвечу. Они ушли, и Женя не смог их остановить. Он выкрикнул им в спины угрозу вызвать милицию, но она прозвучала как-то не всерьез.
– Не было настоящего запала, – пояснил Павел. – Да и хотелось бы знать, как он на это решится.
– Ни за что не решится, – уверенно заявил Володя.
– Ну что, послушаем? Надя, какая кассета? Я взял все, где не было надписей.
Они выжидательно смотрели на меня. А я молчала. Все это время говорили только они. Мужчины вернулись из своей экспедиции страшно довольными собой. Они были возбуждены, обменивались шуточками, и в воздухе носился отчетливый запах пива. Видно, по дороге они отметили победу. А я слушала их молча. Ко времени их возвращения я проглотила очередную таблетку аспирина, заставила себя выпить чаю и лечь в постель. Но все это делалось только для проформы. На самом деле, собственное здоровье меня не очень волновало. Я снова и снова вспоминала невероятное явление Юли. Живой Юли. И совершенно новой. Новым было все – отчужденная манера держаться, равнодушие к тому, что еще сутки назад так ее волновало… Отношение ко мне, наконец. Она смотрела сквозь меня, как будто я сделала ей какую-то гадость… Или… Представляла для нее определенную опасность.