Шрифт:
www.napisanoperom.ru
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.
Попойка сильная пошла…
Попойка сильная пошла
И, как всегда, меня нашла.
Веселье мнимое витало,
Мутнел рассудок, разбирало.
Зеленый змий достал уж жало.
Оно похлеще-то кинжала.
А
Стаканом водки похмелился,
Задал себе такой вопрос:
«Ну до чего же я дорос?»
Жена из дома убежала,
И на развод она подала.
Таких, как я, в России много.
И не судите, люди, строго.
Когда народ наш выпивает,
То он про меру забывает.
Ну как все это происходит?
Так до ума и не доходит.
Вот бы с этим разобраться
И до истины добраться.
Пока совсем не занемог,
Начну, пожалуй, монолог
От алкоголиков страны,
В которой все мы рождены.
Из века в век, из года в год
В России водку пьет народ.
И перед нею все равны,
Не признает она чины:
Врачи, артисты, полисмены,
Рабочие и бизнесмены,
Солдаты и миллионеры,
И старые пенсионеры.
Подростки тоже стали пить,
Никто не может запретить.
Статуправленье утверждает:
«На душу в год едва хватает
Тех двадцать литров алкоголя,
Что человек лакает с горя».
Американцы и канадцы,
Пуштуны, негры, португальцы,
А также прочие народы,
Не признавая нашей моды,
Над русской нацией смеются,
И анекдоты так и льются,
Что Ваня выпил б море водки,
Хватило бы на то селедки.
Ну нет культуры пития!
Такая вот история.
Так где же водка родилась?
И почему так Русь спилась?
Столетий девять мы отбросим
И век двенадцатый попросим
На это нам открыть глаза,
Да так, чтобы пошла слеза.
В те времена не знали водку
И ею не мочили глотку.
В народе прямо говорили,
Что мед и пиво они пили,
А также бражное вино,
То, что на радость им дано.
При этом лоб всегда крестили
И как бы черта отводили.
Не напивались, не чудили,
Вино свое боготворили.
Напиток винный сделать можно,
И это уж совсем не сложно.
Вода, закваска, хлеб да мед,
И ожидает свой черед,
Пока бродит в дубовой бочке
На полке в темном погребочке.
Вот время быстро пролетает,
Напиток бражный мир встречает.
Но он еще того
Прадедом русской водки станет.
Ну почему, никто не знает,
Над Русью рок всегда витает.
И вот по ней монгол шагает,
И на пути он все сжигает
Чингиз великий, спору нет,
Одел ярмо на триста лет.
Удавку крепко затянул,
Чтоб люд побольше спину гнул.
Князей он данью обложил,
Чтобы монгол прекрасно жил.
Люд все терпел, но не стонал
И про вино не забывал.
Китай – древнейшая страна,
Вокруг нее стоит стена.
Китайцы мало говорят,
И чудеса они творят.
Фарфор и порох, шелк и краска —
Все это вам совсем не сказка.
Китай природу наблюдал,
Куб-дистилятор он создал.
Китай в то время тоже пал
И перед Ханом трепетал.
Добычей вражьей куб тот стал
И как трофей на Русь попал.
А наш народ учить не надо,
Смекалка у него что надо.
Куб-дистилятор осмотрели,
И мысли сразу полетели.
Напиток бражный перегнали,
Сивушный спирт они создали.
Потом все это осознали
И в удивлении упали.
А удивиться есть чему.
И вот отвечу, почему.
Тот спирт горел огнем чудесным,
Каким-то пламенем небесным.
И градус крепкий он имел,
Не каждый выпить его смел.
А кто посмел, валился с ног
И долго встать потом не мог.
Зеленоватым и вонючим,
Горючим, мутным, но могучим
На свет предстал «дед» русской водки,
Что был похлеще даже плетки.
Себя он миру объявил
И уваженье получил.
И люд всегда его любил,
Но только слишком много пил
И этим сам себя губил,
Ведь самогон крепчайшим был.
Век тринадцатый подходит,
У винокуров мысль бродит:
«Облагородить надо б «деда»,
Вот это бы была победа».
Куб перегонный открывают,
Туда «дедулю» загоняют,
Разочка два перегоняют
И уголечком очищают.
Его водичкой разбавляют,
Тем самым градусы снижают.
«Папашу» водочки встречают
И вином хлебным нарекают.
Когда с водою спирт мешался,
То градус разный получался.
Раствор по-разному все звали,
Но водкой редко называли.
Век девятнадцатый настанет,
Тогда лишь водка водкой станет.
Есть чисто водочный закон,
И этим славит водку он.
Сорок градусов раствор —
Это строгий приговор.