Записки блудного юриста
Шрифт:
— Одурела совсем?! — от неожиданности охнула я, — шла бы лечилась, или у вас тут лечение душевных болезней в страховку жены повелителя не входит?
За это я огребла по физиономии когтистую пощечину.
— Так я могу проспонсировать, — ухмыльнулась я, слизывая кровь с разбитой губы, — и я бы на твоем месте переоделась. Белое не практично для пыток.
— Думаешь заработать себе быструю смерть, лиса? — женщина совсем нехорошо усмехнулась. — Но не выйдет, у меня тут столько всего придумано.
Она одарила меня счастливейшей улыбкой и прикрыла глаза, демонстративно
— Все еще кипятите? Тогда мы идем к вам, — совсем идиотски хохотнула я.
Женщина нахмурилась и положила мне ладонь на солнечное сплетение. В следующую секунду все тело, каждый мускул, связку, клеточку пронзила адская боль. Некоторое время она то нарастала, то, стихая, изменяла характер, словно пробуя тело на вкус: режущая, колющая, тянущая, ноющая, сменялась острой, поглощающей все тело и разум. Я бесполезно барахталась на этом куске камня, разбивая себе голову и конечности в кровь, раздирая горло криками.
Вдруг все стихло. Когда я немного пришла в себя надо мной склонилась все та же женщина в белом. Она улыбалась.
— Твое тело помнит много боли. Я могу воскресить ее всю и усиливать по своему усмотрению. И это еще не прибегая к механическим способам пыток. Твой мозг сам выдаст ту боль, которая была наиболее нестерпимой, но не настолько сильной, чтобы ты потеряла сознание или умерла. Я буду сводить тебя с ума долго и мучительно, а на теле как видишь — никаких следов, — она провела надо мной рукой и я почувствовала, что разбитая губа не саднит.
Облизнув пересохшие губы, я поняла, что все зажило.
— На первый раз бы тебе бы уже и хватило, но памятуя о твоем не в меру длинном языке, я решила немного больше времени посвятить тебе, — прошептала маньячка.
Тело было все в испарине. Сил что-либо ответить или пошевелиться не было. Из глаз медленно стекали слезы. Она снова положила руку на солнечное сплетение и меня опять скрутило новым приступом боли.
Прошла вечность, прежде, чем спасительная тьма скрыла мое сознание от этой действительности.
Следующее, что я увидела, повергло меня в ступор. Я стояла в полумраке по колено в чем-то сыпучем, но легком, по сравнению с песком. Кругом была оглушающая тишина. И только шорох того, что было на полу, когда я переступила с ноги на ногу. По бокам с обеих сторон непонятно откуда свисали два больших темных листа неизвестного материала. Я сдула с носа что-то похожее на черную мелкую пыль и обнаружила, что обнимаю кого-то обеими руками. Это оказалась Сейаза. Она закрывала лицо руками. Пришлось ее дернуть за руки и похлопать по щекам.
— Что тут произошло? — прокаркала я. — Что за пыль? Где мы, где все?
— Пепел, все просто пепел — просипела бывшая змея и захохотала.
— Эй! Приди в себя, не время для истерик, — я встряхнула ее за плечи.
Голова Сейазы дернулась как у китайского болванчика и она перестала хохотать.
— Ты их… — начала она… — выпила, — выдохнула змея и зажмурилась.
Я подавилась и зашлась надсадным кашлем.
— То есть это — я пошевелила ногой в шуршащем пепле, — все, что от них осталось?
Ответом мне был кивок.
— Это
Я потерла лицо ладонями. По коже скользнули увеличившиеся когти.
— Нам нужно выбираться, — откашлявшись, сказала я, вытаскивая ногу из пепла, — и почему пепла так много-то?
— Это не только останки живых существ, но и вещей, — шмыгнула носом Сейаза и зашуршала вперед. Двинулась за ней следом, странная тяжесть немного потянула меня назад. Я оглянулась, и два темных листа, свисавших сверху, взметнулись вместе со мной. От неожиданности подпрыгнула на месте. Я продолжала вертеться в полумраке, пока не услышала легкий смех.
— Марго, это же твои собственные крылья! — выдохнула наконец змея.
Глава 12
Лаиентр Шеос прибыл домой уже во время местного заката. Косые лучи, голубоватого от магических щитов, светила лизали белоснежные камни родового поместья.
Прямо на пороге его ожидала мать — Исена Шеос. Высокая, статная брюнетка с волосами, собранными замысловатыми прядями наверх, она сидела на декоративной скамейке, служившей одновременно имитацией перил при лестнице, ведущей к входной двери. Определить ее возраст в человеческих рамках было сложно. Если на первый взгляд ее можно соотнести с тридцатилетней женщиной, то все ее жесты, мимика, манеры выдавали в ней не только нечеловеческую природу, но и контраст опыта и внешней молодости. На ней было синее длинное платье, подчеркивающее фигуру и цвет глаз. Руки были сложены перед собой на ручке резной трости, конец которой, упирался в носок туфли.
Лаиентр вошел в арку ворот и в следующую секунду на том месте, где только что был он, в камень впились два лиловых диска.
— Пришел, значит, — спокойно констатировала Исена. — Но я смотрю не все так плохо, как раздували сплетники.
— И тебе привет, мам, — вымученно улыбнулся вампир. — Хотела меня убить?
— Хотела бы — убила. Проверяла слухи, — усмехнулась женщина.
— А что говорят слухи? — полюбопытствовал Лаиентр, увлекаемый матерью в дом.
— Говорят, что мой сын — тряпка и мало того, что пошел на сделку с императором — согласился на брак с этой венценосной шлюхой, но и лишился всех способностей высшего вампира, в том числе и к магии. При том, что император снял почти все ограничители, — прощебетала она, подталкивая сына в спину так, что он почти споткнулся от приданного ускорения.
Клесс оставил последнюю надежду найти кого-либо похожего на Марго на торгах. По запросам на тему Хранителей и тех, кого они должны собственно хранить поисковые системы выдавали разношерстную чушь.
Вдобавок, после полного магического сканирования тела обнаружилась, не снимаемая обычными методами, метка вампира. Лаиентр Шеос не пожалел львиной части личного резерва и прилепил специфичный маячок. «Впился же как пустынный клещ, теперь черта с два отцепится,» — подумал каттис, почесывая когтем за ухом.