Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел
Шрифт:
После перевода Михаила Николаевича из Ярославля в Ригу его сменил в должности директора юридического лицея добродушный, но очень тусклый профессор Н. А. Кремлев, а последнего – некто Шпилевский. Об его ученых заслугах не принято было говорить. Директор лицея в самом лицее и в обществе, Шпилевский выдавал себя за аптекарского ученика по вечерам на бульваре тем особам прекрасного пола, за которыми пытался ухаживать «инкогнито». Ни дать ни взять, губернатор из «Периколы» [85] . Низко надвинутая на лоб широкая шляпа, поднятый воротник. Неузнаваем и только. А наутро инкогнито оказывается вскрыто: «Шпилевский опять охотился вчера на бульваре». Шпилевский был женат, и хорошо женат, на весьма достойной даме, урожденной Мосоловой, имел шалую дочь Аню, по-институтски поочередно влюблявшуюся во всех знакомых молодых дам, и племянницу Любовь Александровну Домелунксен, за которою поголовно ухаживали все посещавшие Шпилевских мои гимназические и университетские товарищи, в том числе сделавшийся впоследствии всемирно известным артистом-певцом Л. В. Собинов. Пококетничав с ними, Любовь Александровна вышла замуж за гродненского гусара богача Дервиза. Шпилевские устраивали у себя вечеринки и балы в прекрасной казенной квартире директора лицея. Было на этих вечерах и балах оживленно и весело. Танцевали преимущественно на рождественских праздниках, к которым съезжались из столиц учащаяся гражданская и военная молодежь и гвардейские офицеры.
85
«Перикола» –
Танцевали и у радушного губернатора генерала Алексея Яковлевича Фриде, переведенного в Ярославль из военных губернаторов Туркестанского края. Это был самый милый губернатор в Ярославле в описываемую эпоху. Отличало его отсутствие обычного напыщенного губернаторского важничанья, простота, обходительность и честность. Сменил он скоропостижно скончавшегося на своем посту губернатора Владимира Дмитриевича Левшина, недурного человека, но сухого и чопорного чиновника-карьериста. Перед Левшиным был в Ярославле губернатором очень надутый [86] генерал Николай Александрович Безак, впоследствии начальник Главного управления почт и телеграфов. Несколько лет ранее губернаторствовал стяжавший себе большую популярность адмирал Иван Семенович Унковский, бывший командиром фрегата «Паллада», рейс которого в 1867 г. вокруг Африки и Азии описан И. А. Гончаровым в известном его классическом труде «Фрегат “Паллада”» [87] . Ивана Семеновича я только однажды встретил в бытность его почетным опекуном Ведомства императрицы Марии по московскому его присутствию. Знаком же был впоследствии, после смерти Ивана Семеновича, с его вдовою Анною Николаевною, с дочерью Екатериною Ивановною, вышедшею замуж за моего приятеля и родственника Сергея Дмитриевича Евреинова, всех же их ранее познакомился с сыном Ивана Семеновича Семеном Ивановичем, с которым в гимназические годы и дружил, когда он гимназистом наезжал из Москвы погостить в Ярославль, в семью Урусовых. Семен Иванович по окончании гимназии поступил на морскую службу и участвовал в путешествии царя Николая Александровича, в бытность наследником, на Восток [88] . Анна Николаевна Унковская всегда тянулась к Ярославлю, в котором не только вышла замуж за Ивана Семеновича, но и воспитывалась и родилась. Поэтому вскоре после смерти мужа перебралась в Ярославль из Москвы, исхлопотав себе назначение на должность начальницы Ярославского женского епархиального училища.
86
Вписано вместо: «способный».
87
Книга И. А. Гончарова «Фрегат “Паллада”: Очерки путешествия», вышедшая в 2-х тт. в 1858 г. в Петербурге, обобщила его впечатления, полученные во время кругосветного плавания 1852–1854 гг., когда Гончаров являлся секретарем адмирала Е. В. Путятина.
88
Имеется в виду путешествие вокруг Азии, предпринятое наследником-цесаревичем Николаем Александровичем (будущим Николаем II) в 1890–1891 гг. для завершения своего образования. В ходе путешествия он и сопровождавшая его свита посетили Египет, Индию, Цейлон, Сингапур, Индонезию, Сиам (Таиланд), Индокитай, Китай и Японию. Приплыв во Владивосток, цесаревич вернулся в Петербург сухопутным путем. Об этом путешествии см.: Кривенко В. С. Путешествие Его императорского величества наследника цесаревича на Восток, от Гатчины до Бомбея. СПб., 1891; Ухтомский Э. Э. Путешествие на Восток Его императорского высочества государя наследника цесаревича. 1890–1891. Т. 1–3. СПб.; Лейпциг, 1893–1897.
В судейском мире в Ярославле, достаточно мне знакомом, так как отец мой был председателем Ярославского окружного суда, я не нахожу в своих воспоминаниях лиц, на которых было бы интересно в каком-либо отношении остановиться, за исключением недолго служившего в Ярославле прокурора суда Николая Валериановича Муравьева, впоследствии обвинителя в процессе по делу 1 марта 1881 г. [89] , затем государственного секретаря, министра юстиции и, наконец, императорского посла в Риме. О нем несколько раз упоминается в настоящих записках.
89
Подразумевается процесс, по которому проходили члены революционной организации «Народная воля», подготовившие покушение на Александра II, в результате которого 1 марта 1881 г. он был смертельно ранен.
Никаких индивидуальностей не выделили и остальные губернские ведомства, кроме казенной палаты, управляющим которой некоторое время состоял Евгений Иванович Якушкин. Неяркость людей не мешала, однако, в порядке губернского управления, всем ведомствам действовать согласованно и налажено. Плох был, как и повсюду, нововводившийся институт земских начальников. Но он и задуман был настолько нелепо, что ничего хорошего не могло получиться из него. С другой стороны, и комплектовался этот институт не прошедшими какую-либо предварительную ведомственную подготовку службистами, а совершенно случайными людьми из незадавшейся земско-помещичьей общественности, теми самыми неудачниками, которые заполняли собой земские учреждения.
И в массе шли в земские начальники армейские офицеры, совершенно ни к какому делу, кроме строевой службы, не подготовленные, преимущественно из тех же незадавшихся общественных элементов [90] .
Из представителей военной власти не могу не упомянуть о начальнике местной пехотной дивизии Василии Павловиче Данилове, как о хорошем службисте, проявлявшем большую заботливость о солдатах и умело и эффективно подтягивавшем командный состав. Хороший был и семьянин Василий Павлович, примерный муж и отец. Милая и умная жена его Ольга Николаевна своею приветливостью и гостеприимством придавала особую привлекательность посещениям их дома многочисленными друзьями и знакомыми. Но лучшим украшением этого дома была старшая дочь Василия Павловича Ольга Васильевна, вышедшая замуж за ямбургского помещика, бывшего местного уездного предводителя дворянства графа Георгия Николаевича Сиверса [91] .
90
Институт земских начальников был введен в 1889 г. одновременно с ликвидацией института мировых судей, функции которых отошли к земским начальникам, соединявшим в своих руках административную и судебную власти. Главная функция земских начальников состояла в контролировании деятельности крестьянских общин. Скептическая оценка, данная В. Б. Лопухиным личному составу земских начальников, соотносится с аналогичной оценкой, принадлежащей графу С. Ю. Витте, который писал: «Все земские начальники, собственно говоря, не что иное, как провинциальные чиновники, назначаемые административною властью, обыкновенно это – отставные офицеры, юнкера, не окончившие курс высших учебных заведений дворяне, одним словом – лица самого второстепенного сорта. Конечно, я не говорю
91
Вписано вместо: «Ольга Васильевна. Красивая, голубоглазая блондинка, нежная, женственная. Душевные ее качества не уступали внешним. И думается, что счастливым смертным должен был себя почитать удостоившийся стать мужем этой прелестной девушки граф Георгий Николаевич Сиверс, петербургский помещик, бывший уездным предводителем дворянства Ямбургского уезда».
Из местных красавиц, также военной среды, вспоминается величаво красивая, но слишком уж большого роста, дочь командира полка Ольга Ляпунова, в замужестве Халкионова.
В. П. Данилова, по выходе его в отставку с производством в генералы от инфантерии, сменил маленький, щупленький, нервно-порывистый генерал А. Ф. Риттих. Порывистостью слова и движений он производил впечатление совершенно припадочного. Однако ученый был генерал – Генерального штаба. Женат был троекратно. В Ярославль попал вдовым, после третьего брака. Старший его сын Александр Александрович, лицеист по образованию [92] , начавший службу в Департаменте полиции, сделал видную карьеру. Февральская революция застала его только что назначенным министром земледелия.
92
Т. е. окончивший Александровский лицей в Петербурге.
Начальником местного гарнизона в Ярославле был генерал Курлов – отец известного в связи с обстоятельствами убийства П. А. Столыпина и многими другими громкими делами Павла Григорьевича Курлова [93] , которого в 1907–1916 гг. мы последовательно видим во главе Департамента полиции, начальником Главного тюремного управления, командиром Корпуса жандармов, товарищем министра внутренних дел. По Ярославлю припоминаю П. Курлова молодым красивым офицером Лейб-гвардии Конно-гренадерского полка, приезжавшим на побывку к родителям. Его и красивую его сестру Екатерину Григорьевну я встречал в доме Даниловых, где бывала и ставшая женою Павла Григорьевича дочь крупного коммерсанта, ярославского городского головы Вахрамеева. В супружестве с Курловым счастлива она не была. Общий голос винил в этом Курлова. Прожили вместе супруги недолго. Вскоре разошлись.
93
П. Г. Курлов, будучи товарищем министра внутренних дел, заведующим полицией, осуществлял высшее руководство охраной царской семьи и высших сановников, в т. ч. П. А. Столыпина, во время их пребывания в конце августа – начале сентября 1911 г. в Киеве. После совершенного 1 сентября Д. Г. Богровым смертельного ранения П. А. Столыпина П. Г. Курлов считался одним из главных виновников гибели премьера, а потому был уволен и над ним было начато следствие по обвинению в «бездействии». Дело П. Г. Курлова было прекращено в январе 1913 г. по повелению Николая II. Подробнее об этом см.: Тайна убийства Столыпина. М., 2003.
Глава 2. 1894–1896 годы
Я окончил Петербургский университет в 1894 г. Стал искать службу [94] . Из лиц, которые могли мне в этом помочь, имелся ход к Н. В. Муравьеву, бывшему в то время министром юстиции. Отношения завязались лет 15–16 перед тем в Ярославле, где мой отец был председателем окружного суда, а Н. В. Муравьев – прокурором. В самом Министерстве юстиции я устроиться, однако, не мог, не имея юридического образования, так как окончил физико-математический факультет. Но от Н. В. Муравьева ожидались хлопоты перед министром финансов С. Ю. Витте. Отец отправился со мною на прием к Н. В. Муравьеву. Отнесся он к нам приветливо. Взял заготовленную памятную записку с изложением ходатайства, обещал срочно передать С. Ю. Витте и посоветовал, не откладывая, пойти к нему на ближайший прием.
94
Вписано вместо: «27-го мая 1894 г. Дата запомнилась потому, что пришлась на день моего рождения. Мне исполнилось 23 года. Дела моих родителей были в то время достаточно плохи. Надо было позаботиться о службе, чтобы снять с семьи материальную заботу обо мне».
Через несколько дней отправились мы с отцом в Министерство финансов на Мойку. Как водится, пришлось подождать. К собравшейся публике вышел Витте и стал обходить посетителей. Дошел до нас. Отца он знал. Сказал, что предупрежден о нашей просьбе Н. В. Муравьевым. Принял от меня прошение, передал секретарю и направил меня к директору Департамента железнодорожных дел финансового ведомства В. В. Максимову.
Отдохнув после выпускных экзаменов в университете с месяц, я был определен в тарифное отделение железнодорожного департамента счетным чиновником на оклад в 50 руб. в месяц. Одновременно был оставлен при университете по кафедре астрономии у профессора С. П. Глазенапа, без стипендии.
Департамент, в ту пору недавно учрежденный, казенного помещения не имел и ютился над рестораном Кюба, в угловом доме на Большой Морской ул<ице>, по левой ее стороне, у Кирпичного переулка [95] . Начальником отделения, в которое я попал, был некто Бяловеский, ревностный служака, начальством ценимый, но совершенно невоспитанный человек, покрикивавший на своих сослуживцев иногда в крайне грубой форме. Далеко ли я от него стоял или по другой причине, но мне не пришлось испытать на себе грубости его обращения. Впрочем, я заранее приготовился к самому резкому отпору. Столоначальниками были сын известного художника-живописца А. И. Крамской и П. П. Бельковский, помощниками столоначальника – Н. П. Дорофеев и женатый на дочери нововременского критика Буренина А. Г. Ковалев. Меня засадили за расчеты впервые вводившегося в ту пору поясного пассажирского тарифа и за проверку стоимости проездных пассажирских билетов [96] . Приходилось заполнять тарифными ставками целые простыни, склеивая бумажные листы по частям на полу, так как на столах места не хватало. Я ожидал работы, требовавшей хоть сколько-нибудь соображения. Недовольный порученным делом, задавался вопросом: для того ли требовалось проходить интегрирование дифференциальных уравнений и небесную механику? С большим основанием я задавался тем же вопросом, работая над записями С. П. Глазенапа по производившимся им наблюдениям переменных звезд без применения какого-либо измерителя яркости, на глаз. Наблюдения, не имевшие ни малейшего научного значения. Скучная была работа.
95
«Кюба» – ресторан в Петербурге, существовавший с 1840-х гг. и первоначально называвшийся «Restaurant de Paris». В 1887–1894 владельцем ресторана был французский повар Жорж Кюба, который и дал ему второе название, бытовавшее и позднее, хотя с 1894 рестораном владел Альмир Жуэн. Находился на углу Большой Морской улицы (д. 16) и Кирпичного переулка.
96
Общие пассажирские тарифы были введены в 1893 г. и действовали до их пересмотра в 1904–1908 гг. См. о них: Краткий отчет о деятельности тарифных учреждений и Департамента железнодорожных дел за 1889–1913 гг. СПб., 1914; Соловьева А. М. Железнодорожный транспорт России во второй половине XIX в. М., 1975.