Записки эмигрантки 2

Энкин Ника

Машу я нашла на втором этаже известного в Манхэттене отеля «Четыре сезона», в баре. Протолкнуться сквозь толпу людей, заполнивших бар, было нелегко. Мужчины и женщины тридцати-сорока, работающие в Манхэттене и пришедшие сюда кто на свидание, а кто просто так. Четверг, день получения чеков во многих компаниях, по активности посещения баров и ресторанов приравнивается к пятнице – концу недели. Свободных сидячих мест не было, основная масса толпилась возле барной стойки, за которой восседала Маша. Рядом топтался какой-то видавший виды мужичок неопределенного возраста, на голову ниже ее. Она, по всей видимости,

уже после пары напитков, расслабившись, откинулась ему на плечо, кокетничая. У него уже начали течь слюни в предвкушении приятного вечера. Но, несчастный, он не знал, как он ошибался, думая, что русские отдаются за пару напитков! Ну уж нет! Равной по игре в «динамо» Маше, не было.

• Привет ! – поцеловала она меня. – Познакомься, это Гарри!

• Гарри, это моя подруга – Ника! Что тебе заказать?

• Не знаю… Вино красное, наверное!

• Гарри, бокал вина! – скомандовала она по-хозяйски.

Гарри пошел пробиваться к бармену сквозь толпу.

• Где ты его нашла? – обратилась я к ней.

• Да прямо здесь и нашла! – засмеялась она.

• Слушай, я, наверное, пойду! Как-то неудобно! У тебя уже как свидание, а я мешаю.

• Ты что, о чем ты говоришь, какое свидание? Он еще покормит нас сегодня!

• ??? Маш, я так не могу!– запротестовала я.

• Все ты можешь! Расслабься! В этом ничего страшного нет – не обеднеет! Если хочет произвести на меня впечатление…, – добавила она.

В этот момент подошел Гарри с бокалом вина. Стал о чем-то спрашивать меня. Как обычно: сколько лет, как я приехала в Америку, нравится ли мне здесь, кем работаю. Анкетирование, одним словом. Из-за шума приходилось переспрашивать по нескольку раз. Нет, это не моя обстановка. Правда, мы оставались здесь недолго и, выйдя на улицу, я почувствовала несказанное облегчение.

• Я, наверное, поеду домой! – сказала я им. Гарри уже по-хозяйски взял Машу под руку.

• Нет, сейчас пойдем покушаем, а потом вместе поедем. Гарри, скажи, ты обещал вкусный итальянский ресторан, – капризно протянула Маша – она уже была в хорошем подпитии.

• Да-да, – как-то вяло закивал головой Гарри, – пойдем, Ника, здесь есть очень хороший ресторан рядом. Я приглашаю.

Ресторан, на самом деле, оказался очень вкусным – Гарри не обманул. Такие места в Манхэттена надо знать. С улицы ничего особенного – какая-то забегаловка в подвальчике, но заказанные мною равиоли с морепродуктами были выше всякой похвалы.

Напоследок Гарри дал мне свою визитку – у него был офис в Манхэттене . На случай, если надо будет помочь с трудоустройством. Она долго лежала у меня в визитнице, напоминая о том вечере.

• Вот видишь, – говорила Маша, когда мы направлялись к 42-й улице, на автобусную станцию, – а ты не хотела идти с нами! Мужиков надо использовать! Что он обеднеет, что ли, от того, что угостил нас? Зато и нам хорошо и ему приятно провести вечер в компании двух таких замечательных женщин.

Я промолчала в ответ. Что я могла сказать? Это не являлось моим стилем – использовать мужчин. Никогда этого не умела делать, а учиться уже поздно да и не надо, наверное. Мужчины ведь тоже не дураки и сразу чувствуют, когда их используют.

В пятницу позвонил Максим:

• Ника, давай встретимся завтра! Ты не против? Только теперь я приглашаю

тебя к себе, в Бруклин! Приезжай, посмотришь где я живу… Хотя пока похвастать особо нечем, – быстро добавил он.

• Хорошо! Я с удовольствием навещу тебя, – я не кривила душой.

Максим встретил меня возле домика, такого типичного для Бруклина.

• Это дом хозяев, – указал он мне на более приличное строение здесь же, во дворе, – а этот дом они мне сдают.

Войдя в его пристройку, мы сразу же попали в прихожую, оформленную под офис.

• Здесь мои сотрудники, а это мой кабинетик, – провел меня Максим в следующую комнатку, еще меньше первой. – Это кухня, как видишь.

• А сколько у тебя сотрудников? – поинтересовалась я.

• Две девочки и парень еще один, но со следующей недели он не будет работать.

• Значит, ты ищешь человека!? – утвердительно спросила я.

• Ну вроде как. Продажи растут и две девочки справляться не будут.

• Бери меня, – пошутила я.

• Нет, не получится – у тебя акцент, – воспринял Максим мое предложение всерьез.

• А у девочек нет акцента?

• Девочки приехали сюда совсем малютками!

Он подошел ко мне вплотную и обнял меня. Опять этот обволакивающий взгляд.

• Я так рад, что ты приехала! Я уже успел соскучиться!

Мы поднялись по лестнице наверх. Еще одна маленькая комнатка, в которой были разложены чемоданы, сумки и расставлена обувь Максима.

• А это мои владения, – шутя произнес Максим, – смотри, ради тебя даже кровать затащил. Не представляешь, как мы намучились с парнем, пока затягивали ее – она не входила в лестничный пролет. Пришлось втаскивать через окно!

В комнатке, кроме кровати, стояла тумбочка с телевизором и маленький прикроватный столик, на котором лежала книга.

• Поможешь постелить мне белье? – спросил Максим. – Вот только купил сегодня.

Мне стало смешно: мужик так готовился – кровать принес, белье новое купил. По всей видимости, он долго холостяковал. По крайней мере, присутствия женщины в этом помещении не чувствовалось. Белье было дорогое и красивое. Это мой «пунктик».

• Красивое белье, – похвалила я.

• Старался, выбирал, – усмехнулся Максим.

• А подушка какая классная… – заметила я.

• Да, после нее я не могу спать больше ни на чем – это sleep memory. Она запоминает и повторяет изгиб твоей головы.

• Здорово! – я прилегла на эту подушку, – Так удобно!

• Я тебе подарю такую же, – пообещал Максим, с нежностью глядя на меня.

Поужинав в одном из бруклинских ресторанчиков и вернувшись в квартиру-офис, Максим сел за компьютер. Он стал мне что-то рассказывать, показал сайт, который создал для горских евреев. Творческая натура! Потом, все еще сидя за компьютером, включил музыку. Надо сказать, здесь вкусы наши абсолютно совпали. Азнавур, Пиаф, классика… Компьютерное кресло было одно и я уютно устроилась у него за спиной, обняв своими ногами. Зазвучала песня Сальваторе Адамо «Падает снег» – мелодия моего детства. Ее слушали мои родители. Каждый раз, когда я слышу эту мелодию, у меня на глазах появляются слезы – наверное, сожаление о том, что детство безвозвратно ушло, и жизнь проходит так быстро, и родителей, к сожалению, я вижу все реже и реже. Прошлое не вернуть!