Записки городского невротика
Шрифт:
Анна. Почему?
Клайнман. Ты что, смеешься? Яд вызывает судороги.
Анна. Необязательно.
Клайнман. Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?
Анна. Я говорю о цианистом калии.
Клайнман. О, да ты специалист! Но я не такой дурак, чтобы есть отраву. Я ее сразу чувствую, даже когда ем несвежие креветки.
Анна. Это не отрава, а пищевое отравление.
Клайнман. Все равно, кто станет глотать всякую гадость?
Анна. От чего же ты собираешься умереть?
Клайнман. От старости. Через много лет. Когда пройду свой долгий жизненный
Анна. Все это мечты. На самом деле маньяк-убийца может в любой момент свернуть тебе шею или перерезать глотку, прямо сейчас, не дожидаясь, пока тебе стукнет девяносто.
Клайнман. Анна, с тобой говорить – одно удовольствие!
Анна. Я просто за тебя беспокоюсь. Посмотри в окно. Где-то там бродит убийца, в такую темную ночь он может прятаться повсюду – в переулках, под порталами или железнодорожными мостами. В темноте ты и не заметишь, где он притаился со своей удавкой.
Клайнман. Ладно, ты своего добилась – я возвращаюсь в постель.
Стук в дверь.
Голос. Клайнман! Пойдемте! Клайнман. Иду, иду! (Целует Анну.) Ну, до
скорого. Анна. Смотри в оба.
Клайнман выходит из дома. Его поджидает Ал, которого оставили присмотреть за Клайнманом.
Клайнман. Не пойму, почему так срочно
понадобился именно я? А л. Преступника ловят все. Клайнман. А повезет мне. Я его обнаружу.
Черт, перец забыл! Ал. Что?
Клайнман. Где остальные? А л. Ушли. Главное – не отступать от плана. Клайнман. Итак, что же это за план такой замечательный?
Ал. Вы все узнаете.
Клайнман. Когда? После того, как схватят убийцу?
Ал. Потерпите.
Клайнман. Послушайте, сейчас поздно, холодно. К тому же я нервничаю.
Ал. Хэкер с остальными должен был уйти, но велел передать, что очень скоро вы узнаете о своей роли в плане.
Клайнман. Хэкер так и сказал?
Ал. Да.
Клайнман. А что мне пока делать, раз уж я вылез из дому и оставил теплую постель?
Ал. Ждите.
Клайнман. Чего?
Ал. Указаний.
Клайнман. Каких указаний?
Ал. О вашей роли.
Клайнман. Я домой пошел.
Ал. Нет! Как вы можете? Сейчас одно неверное движение может стоить нам жизни. Думаете, я хочу отправиться на тот свет?
Клайнман. Тогда сообщите мне план.
Ал. Не могу.
Клайнман. Почему?
Ал. Мне он неизвестен.
Клайнман. Помилуйте, сейчас ночь, холодно… Ал. Понимаете, любому из нас известна лишь небольшая часть общего плана – то, что
он сам должен сейчас делать, причем рассказывать об этом другим запрещено. Это – мера предосторожности, чтобы маньяк не узнал, что мы задумали. Если каждый будет действовать как ему сказано, то и весь план завершится успехом. А до этого общий план не узнать, даже если кто-нибудь проболтается либо из него что-то вытянут принуждением или угрозами. Каждый отвечает только за свою небольшую часть плана, и даже если маньяк узнает ее, это ему все равно ничего не даст. Хитро придумано?
Клайнман.
Ал. Больше ничего сказать не могу. А вдруг это вы всех убили?
Клайнман. Я?
Ал. Убийцей может оказаться любой из нас.
Клайнман. Ну уж не я. Чтобы я разгуливал по ночам и резал людей, когда у меня полно работы!
Ал. Клайнман, простите.
Клайнман. Так что все-таки мне делать? Какова моя роль?
Ал. На вашем месте я бы сделал все, что в моих силах, еще до того, как эта роль прояснится.
Клайнман. Но что я могу сделать?
Ал. Здесь трудно что-то советовать.
Клайнман. Ну, хотя бы намекнули, что ли… А то чувствую себя каким-то идиотом.
Ал. Вам может показаться, что у нас нет общего плана действий, но это неправда.
Клайнман. Вы так поспешно вытащили меня из дому! А теперь, когда я готов помочь, выясняется, что все ушли.
Ал. Мне надо идти.
Клайнман. Зачем же было меня торопить?.. Идти?! Что вы хотите сказать?
Ал. Тут я уже сделал все, что требовалось. Теперь мне надо быть в другом месте.
Клайнман. Значит, я останусь здесь, на улице, один?
Ал. Возможно.
Клайнман. Что значит «возможно»? Если сейчас нас двое и вы уйдете, то я останусь один. Арифметика простая.
Ал. Будьте осторожны.
Клайнман. Э, нет! Один я здесь не останусь! Шутите, что ли? Тут же этот псих где-то бродит! Я не умею общаться с психами. Я человек очень логичный.
Ал. По плану мы не должны быть вместе.
Клайнман. Послушайте, мы не влюбленная парочка. Мне не обязательно быть именно с вами. Меня устроят любые двенадцать сильных мужчин.
А л. Я должен идти.
Клайнман. Я не хочу оставаться один. Я серьезно говорю.
Ал. Будьте осторожны.
Клайнман. Смотрите, вы еще не ушли, а у меня уже рука дрожит. Вы уйдете, и у меня начнет дрожать все тело.
Ал. Клайнман, от вас зависят жизни других. Не подводите нас.
Клайнман. Не надо на меня рассчитывать. Я ужасно боюсь смерти! Согласен делать что угодно, только не умирать.
Ал. Счастливо оставаться.
Клайнман. А как насчет маньяка? Есть какие-нибудь новости? Его еще где-нибудь видели?
Ал. Полиция видела, как кто-то огромный и страшный прятался возле фабрики мороженого. Но точно никто ничего не знает.
Уходит. Шаги удаляются и становятся все тише и тише.
Клайнман. С меня довольно! От этой фабрики надо будет держаться подальше. (Клайнман один. Завывание ветра.) Надо же… хорошенькое развлечение… оказаться ночью на улице… Не понимаю, почему я дома не мог дождаться, пока мне дадут конкретное поручение? Что это за шум?! Ветер… Ох, не нравятся мне эти завывания. Сейчас как сдует вывеску – и на меня! Так, надо успокоиться… Как-никак, на меня рассчитывают… Буду глядеть в оба и если замечу что-то подозрительное, сразу сообщу остальным… Правда, сообщать-то некому… Надо срочно с кем-то еще познакомиться… Пройти, что