Записки мертвой души
Шрифт:
и брата, которые погибли в автокатастрофе. Он знал это наверняка, хотя она
часто повторяла, что не верит в любовь. Придётся поверить. Иного выхода он
не видел. Да и не хотел видеть. Правда, в последнее время, он стал
сомневаться в своём решении. Эта чертовка опять пошатнула его
уверенность в себе. Сколько уже прошло времени, с тех пор как она
находилась в аду? Человеческий мозг не мог охватить это число. А сколько
пыток она уже снесла, сколько
чем её человеческое тело могло выдержать. Сколько было пролито слёз?
Больше всей существующей на Земле воды. Но, тем не менее, она тянулась к
закрытой двери и искала ключ от неё. Она снова и снова оставляла кровавые
следы на стене, просто вспарывая её своими ногтями, когда он в очередной
раз приходил к ней. И раз за разом она ему отказывала, надеясь
восстановить свою силу однажды. Как наивно. Рано или поздно ей придётся
снять розовые очки и увидеть мир таким, каким он является, со всей его
темнотой и безысходностью.
Отражение зашевелилось и начало плеваться искрами, предупреждая о
появлении ещё одного объекта. Адам! Мужчина подвинулся поближе к
огненному зеркалу и начал с интересом следить за происходящими
событиями.
— Адам, привет, — прошептала девушка и протянула чертёнку кусок бумаги.
— Никто тебя не видел?
— Нет, я проверял, — сказал он и, взяв записку, погладил пленницу по руке.
— Как ты? Тебе что-нибудь принести?
— Спасибо, Адам, но ничего не надо. Если только ещё ручку и бумагу. Ты
уверен, что Он ничего не узнает и не накажет тебя? — спросила она с явно
различимым волнением в голосе.
Она волновалась я за этого маленького чертёнка! Мужчина с удивлением
смотрел на девушку, чьи волосы были настолько грязными и спутанными, что
невозможно было различить их цвет. Но он помнил, что они были цвета
зрелой пшеницы, яркими, как дневной свет. А теперь потухли, так же, как и
её глаза. Он хотел другую её, ту, которая была в самом начале. Новая она
была спокойная и безразличная ко всему. Не кричала и не дралась с ним. Он
думал, что она смирилась. Но не тут-то было. Она вела упорную, но
бессмысленную борьбу за свободу. И это ему нравилось. Такая женщина ему
и была нужна. Такая у него и будет.
— Уверен. Я же его племянник. — Чертёнок был уверен в своей
безнаказанности. — А кому именно передать записку?
— Не знаю, кому хочешь. Только подальше отсюда, чтобы Он не обнаружил
её слишком рано. Спасибо, Адам, — сказала она нежно и потрепала его за
рога. — Ты — единственное хорошее впечатление от
здесь, — горько вздохнула.
— Не за что, Ольга. Пока!
Негодник! Он найдёт его и отберёт записку, а затем отдаст его отцу на
воспитание. Получит пару раз раскалёнными розгами, да проведёт целый
день, сортируя души у Аида, так больше не будет совершать такие
опрометчивые поступки. Уж ему-то не знать, что Люцифер видит и слышит в
аду ВСЕ.
Девушка вернулась в свой угол и села, обняв колени. Эта поза была её
любимой. Взгляд устремлён в стену, в пустоту, куда-то так далеко, что даже
Он не мог проследить за его направлением. Почему-то ему захотелось
перевести её из этого карцера в другое место. Но что он мог этим добиться?
Ничего. Просто ему хотелось, чтобы ей было удобней, чтобы она могла,
наконец, помыть голову и не сидела на холодной земле в почти кромешной
тьме. Вроде у людей это называлось заботой? Какое ужасное слово!
Мужчину передёрнуло от этих мыслей, и он разозлился. Превратила его в
какого-то мягкотелого идиота. Пусть посидит там ещё немного, а может, и
много. Всё будет зависеть от неё. Год или два, век или тысячелетие. Время у
них есть. Вечность.
Мужчина щёлкнул пальцами, и изображение исчезло. Она вывела его из
себя, поэтому сегодня пострадает не одна демоница. Он будет насиловать их,
разрывая тела своими когтями, слизывая чёрную кровь. Возможно, даже
поджарит кого-то. Они будут заменять её, будут компенсировать её
непокорность. Это закон жизни. Кто-то обязательно должен пострадать.
Иначе никак. Мужчина ухмыльнулся своим мыслям и, вызвав своего
поверенного демона, приказал доставить к нему Адама, а пару демониц из
гарема — в его спальню. Он уже предвкушал, как они будут визжать и
истекать кровью, как они будут молить его остановиться, на что он только
рассмеётся и, войдя глубже, разорвёт их тела на части. Сегодня падальщикам
будет, чем заняться. И во всём виновата эта дрянь, которая оказалась
слишком стойкой и несгибаемой. Но придёт и её черёд склонить перед ним
голову. Он верил в это.
Адам уже стоял перед ним и разглядывал свои ноги.
— Ну, что, племянничек, опять учудил ты. Надо бы тебя наказать, — с
удовольствием сказал мужчина, смотря на чертёнка. — Чего это ты всё
вьёшься вокруг этой ведьмы?
— Она хорошая, — пожал плечами Адам. — Правда. Она… добрая, что ли. Я
ещё не встречал таких, как она. И, к тому же, она знает много земных сказок