Записки на краях шарфа
Шрифт:
Его взгляд останавливается на мне. «Пойдём!» Этот опер оказался татарином.
Приводит меня в оперчасть. В коридоре какой-то мужик сидит, пристёгнутый наручниками к специальной трубе в стене.
— Чего вы его тут держите-то?
— Он пьяный жену колотит постоянно, задолбал всех. Мы его здесь на цепь посадили, чтобы не бухал.
В кабинете начальник уголовного розыска этого УВД и два опера, один совсем молодой. Кроме того, в кабинете находилось два мясника, один из которых был моим вчерашним знакомцем с отбитой битой головой. Второго приняли
Начальник уголовного розыска был на вид типичным майором: широкоплечий, усатый, видно, что тёртый. Началась в десятый раз та же песня про охамевших москвичей и их поведение — я не спорил. Да, мы такие.
В этот момент опер, который меня привёл, попытался оказать на меня физическое воздействие. Может, напугать хотел. Он попытался схватить меня за шею и согнуть, но ничего не получилось — его рука соскальзывала с моей шеи, играла роль разница наших габаритов — не в его пользу. Он пытается ударить меня в грудь, и получается так, что он бьёт и отлетает! Я стою на месте, улыбаюсь и спрашиваю его, глядя на начальника уголовного розыска:
— Ты зачем меня бьёшь?
Он чего-то жужжит, напрягся — понимает, что физически он сделать мне ничего не может. Подходит начальник угро, встаёт лицом к лицу и спрашивает:
— Ты чего тут борзеешь?
Я отвечаю, что это не то место, чтобы борзеть… Я себя никак не веду — написал объяснительную, подчинился действиям сотрудников милиции, агрессии ни в чью сторону не проявляю. Прекратите меня бить!
Выслушав это, они моментально оставили меня в покое и начали бить этих двух мясников. Я так и не понял, зачем они всё это делали, зачем вообще было бить!
Те парни были ещё очень молодые, перепугались, начали кричать: «Не надо, мы больше не будем!». Прямо детский сад.
Начальник ушёл. Стою с побитыми мясными. Солнечное утро. Мусора между собой трут. Один другому говорит:
— Мы вчера так налудились водочки! Башка болит.
Говорю им:
— Может, с меня пиво, и я пойду?
Они говорят:
— Не, пойдём вместе в магазин. Мы тебе покажем, что купить.
В магазине мы купили пива и продуктов на 600 рублей.
Вернулись. Спускаюсь вниз и говорю прапорщику:
— Отпускай задержанных!
Там был такой прапорщик, который заведовал задержанными и оперативной ситуацией в части. Мы поначалу плохо себя вели в камере, громко орали. Он нам несколько раз сказал закрыть рот, мы ему сказали отвалить. Тогда он молча пошёл и открыл дверь общего туалета неподалёку, а сам ушёл. Стало невозможно дышать! Мне пришлось подозвать его и клятвенно пообещать, что мы будем сидеть тихо — терпеть эту пытку было решительно невозможно!
За мной спускается опер, подтверждает, что надо отпустить. Опер уходит, прапорщик спрашивает:
— Сколько ты им дал?
— 200 рублей.
— Мне столько же
Я даю ему 200 рублей. Из клетки сзади орёт Саша С. из «дивизии викингов»:
— Швед, заплати за меня!
Сашу тоже отпускают.
Наконец-то свобода! Назад я и сестра полетели бизнес-классом — других билетов не оставалось. Надо было меня видеть! После суток в отделении от меня воняло, как от псины, немытые волосы, насквозь много раз пропотевшая майка Serbia. Голову в туалете самарского аэропорта помыть не удалось — там тусовалась нереальная толпа народа. Ну и ладно, я пошёл на вылет.
В бизнес-классе летело четыре человека. Перед вылетом подъехала машина — из неё достали и занесли на борт огромную фанерную коробку. На ней было написано: КУБОК ЛИГИ ЧЕМПИОНОВ. Его показывали мясу в день матча на выезде! Этот кубок положили в нашем отсеке.
Прилетаем, садимся в Домодедово. Начинаем собираться — из эконом-класса появляются два типа, которые притащили кубок. Хватают ящик, пытаются идти к выходу.
Стюардесса бизнес-класса останавливает их, и на наших глазах происходит такая сцена:
— Вы куда?
— На выход!
— У меня первыми выходят пассажиры бизнес-класса!
— Вы что, не понимаете — это же Кубок Лиги чемпионов!
— Ты что, не понял? У меня первыми выходят пассажиры бизнес-класса!
Меня, драного и вонючего, выпускают из самолета раньше, чем знаменитый Кубок. Так закончилась поездка на акцию в Самару.
Финал Кубка УЕФА (Крыл)
У нашего школьного приятеля был свой кабак на «Тушинской». Он пригласил нас к себе посмотреть футбол по старой дружбе.
Мячик идёт, любимый клуб выигрывает — мы все жутко напиваемся. Матч заканчивается — мы вовсю празднуем!
Час ночи. Мне звонит знакомый мясной:
— К вам едут гладики, 70 человек.
Я с шампанским, танцую на столе, а тут мне говорят:
— В вашу сторону от метро идёт состав.
Я не поверил, отвечаю ему:
— Да ладно, пугай своих друзей! Нам пох!
Выходим на улицу, жгём фаеры, пиво, шампанское. Рядом с кабаком стоят двое ментов с автоматами — приехали следить за безопасностью: кони сегодня везде гуляют!
Вдруг кто-то хлопает меня по плечу и говорит:
— Смотри!
Я оборачиваюсь и понимаю, что дело плохо, очень плохо! К нам идёт большой моб — их в несколько раз больше нас. Менты садятся в тачку. Кто не хотел или не мог драться — зашёл в кабак.
Нас осталось на улице 13 человек. Первый же схлёст с мясом. Место довольно открытое — нас задавили массой и положили на землю. Одного из Кидсов, уже лежащего, ударили бутылкой по голове — она разбилась, а он закрывал голову руками, и ему очень сильно распороли кисть. У него висела кожа и была видна кость кисти (после в травмпункте ему наложили много швов). Они задолбили нас, попинали. Только начинают уходить — мы встаём с земли, кто в состоянии встать. Поднимаюсь — всё в тумане, изодрал одежду об асфальт.