Записки начальника Разведупра. Июль 1940 года – июнь 1941 года
Шрифт:
Так, например, в донесении из Берлина от 6 мая 1941 г. военно-морской атташе в Берлине капитан 1-го ранга Воронцов доносил: “Советский подданный Бозер… сообщил помощнику нашего морского атташе, что, со слов одного германского офицера из ставки Гитлера, немцы готовят к 14 мая вторжение в СССР через Финляндию, Прибалтику и Латвию. Одновременно намечены мощные налеты авиации на Москву и Ленинград и высадка парашютных десантов в приграничных центрах…” В своем донесении от 22 мая 1941 г. помощник военного атташе в Берлине Хлопов докладывал, что “…наступление немецких войск назначено якобы на 15.06, а возможно, начнется и в первых числах июня…” В телеграмме нашего посольства из Лондона от 18 июня 1941 г. докладывалось: “Что касается текущего момента, то Криппс твердо убежден в неизбежности военного столкновения Германии и СССР, – и притом не позже середины июня. По словам Криппса, на сегодня немцы сконцентрировали на советских границах (включая воздушные силы и вспомогательные силы частей) 147 дивизий…”. Несмотря на все эти чрезвычайно важные сигналы, не были приняты достаточные меры, чтобы хорошо подготовить страну к обороне и исключить момент внезапности нападения» [7] .
7
Цит.
Другим виновным был объявлен Л. П. Берия. В докладе «О культе личности и его последствиях» его имя напрямую с событиями 1941 г. не связывалось, однако в исторической литературе периода 1950–1960-х гг. это было отражено. Например, таким образом: «В деле поддержания повышенной боевой готовности войск приграничных округов пагубную роль сыграла вражеская деятельность Берия» [8] .
Во время выступления Н. С. Хрущева в зале в качестве делегата XX съезда присутствовал и генерал-полковник Ф. И. Голиков, который, как и все остальные, слышал обвинения в адрес бывшего Верховного Главнокомандующего. Мы никогда не узнаем, что думал Голиков в этот момент, но можем предположить, что обвинения в адрес И. В. Сталина не могли не затронуть бывшего начальника советской военной разведки. Однако в этот раз «буря» пронеслась мимо: его фамилия в докладе не упоминалась.
8
Анфилов В. А. Начало Великой Отечественной войны (22 июня – середина июля 1941 года): Военно-исторический очерк. М., 1962. С. 45.
В мае 1956 г. командующий отдельной механизированной армией генерал-полковник Ф. И. Голиков получил повышение и был назначен начальником Военной академии бронетанковых войск, а через полтора года – начальником Главного политического управления Советской армии и Военно-морского флота. В 1959 г. Ф. И. Голиков получил звание генерала армии, а в 1961 г. стал Маршалом Советского Союза. Все это подтверждает тот факт, что при первом секретаре ЦК КПСС Н. С. Хрущеве никто претензий к Голикову не предъявлял. Вместе с тем, когда в 1962 г. маршал Голиков был переведен в Группу генеральных инспекторов Министерства обороны СССР, он начал постепенно сдавать позиции и отходить на второй план. Окончательно Ф. И. Голиков утратил влияние в 1966 г., когда был выведен из состава ЦК КПСС. Незадолго до этого как раз и появилась новая точка зрения на виновников в тяжелых поражениях Красной армии в начале Великой Отечественной войны.
Стоит немного подробнее рассказать о герое данной статьи.
Филипп Иванович Голиков родился 3 (16) июля (по другим сведениям, 16 (29) июля) 1900 г. в деревне Борисово Зырянской волости Камышловского уезда Пермской губернии (ныне это Зырянский сельсовет Катайского района Курганской области). Отец Филиппа Голикова был военным, затем – сельским фельдшером, мать – крестьянка. Филипп окончил три класса сельской школы в 1911 г. и семь классов уездной гимназии в г. Камышлове Пермской губернии в 1918 г. В апреле 1918 г. вступил в РКП(б), а в мае того же года – в Рабоче-крестьянскую Красную армию. В октябре 1918 г. стал полковым корреспондентом дивизионной, а затем армейской газеты. В январе 1919 г. откомандирован на двухмесячные военно-агитаторские курсы в Петрограде. С марта 1919 г. был агитатором в полковой пулеметной команде 10-го Московского стрелкового полка Особой бригады 3-й армии Восточного фронта. В июле 1919 г. стал секретарем политотдела бригады, а в августе – инструктором-организатором политотдела 51-й стрелковой дивизии того же фронта. С сентября 1919 г. – работник Екатеринбургского военного комиссариата, с мая 1921 г. – начальник политотдела 217-й стрелковой бригады, с июня 1922 г. – начальник отделения политотдела Приуральского военного округа, с октября 1923 г. – начальник отдела политуправления Западно-Сибирского военного округа.
Последующие годы выдались такими же беспокойными и щедрыми на перемену мест. Ф. И. Голиков то преподавал в Военно-политической академии им. Н. Г. Толмачева в Ленинграде, то сам учился: в 1929 г. окончил Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава, в 1931 г. сдал экстерном экзамены за военную школу. Помимо этого, занимал ответственные посты начальника агитационно-пропагандистского отдела Ленинградского и Приволжского военных округов.
С ноября 1930 г. – военный комиссар, начальник политотдела и командир 95-го стрелкового полка 32-й стрелковой дивизии. В 1933 г. заочно окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе. При этом бывший политработник хорошо характеризовался уже и как строевой командир: «Будучи очень способным командиром с большим кругозором, с пытливым и не допускающим шаблона умом, с твердым и решительным характером, т. Голиков, несмотря на большие трудности, сумел стать грамотным командиром полка и вывести свой полк на первое место в ПриВО» [9] . С октября 1933 г. – командир 61-й стрелковой дивизии Приволжского военного округа. С сентября 1936 г. – командир 8-й отдельной механизированной бригады, а с июля 1937 г. – командир 45-го механизированного корпуса Киевского военного округа. С января 1938 г. – член военного совета Белорусского военного округа.
9
Цит. по: Алексеев М. «Верный вам Рамзай»: Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1939–1941 годы. М., 2017. С. 644.
Будучи членом военного совета БВО, комкор Ф. И. Голиков принимал участие в работе аттестационных комиссий для назначений высшего командного состава округа. В 10-м издании (1990 г.) мемуаров Маршала Советского Союза Г. К. Жукова «Воспоминания и размышления» есть рассказ о том,
10
Алексеев М. Указ. соч. С. 645.
Трудно сказать, говорил или не говорил эти слова комдив Жуков – подтвердить это можно, лишь проверив протокольную стенографическую запись, если она сохранилась в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации, в фонде Белорусского военного округа или политических органов. (Возможно, кого-то из исследователей это заинтересует.) Тем не менее, согласно воспоминаниям Г. К. Жукова, назревающий конфликт погасил комкор В. М. Мулин, заявивший, что в донесении комиссара 3-го кавалерийского корпуса Н. А. Юнга, на которое опирался в разговоре Ф. И. Голиков, много необъективного [11] .
11
Там же. С. 645.
Жуков, конечно, был назначен командиром корпуса, но эту историю не забыл. В 1964 г. он писал Н. С. Хрущеву и А. И. Микояну: «В 1937–1938 гг. меня пытались ошельмовать и приклеить ярлык врага народа. И, как мне было известно, особенно в этом отношении старались бывший член военного совета Белорусского военного округа Ф. И. Голиков (ныне маршал) и начальник ПУ РККА Мехлис, проводивший чистку командно-политического состава Белорусского ВО» [12] . Сейчас неважно, заступался ли Жуков за репрессированных военачальников или нет, важно, что если бы Голиков пытался «ошельмовать» Жукова, то легко мог бы использовать его слова в защиту «врагов народа». Однако этого не случилось.
12
Цит. по: Алексеев М. Указ. соч. С. 645.
Ф. И. Голиков был не согласен с обвинениями Жукова в свой адрес. Еще в 1944 г. он писал И. В. Сталину об одном из разговоров с будущим маршалом Победы: «Жуков считал и считает меня виновником попытки подвергнуть его партийным и служебным репрессиям. Я немедленно опроверг это мнение, указав, что, наоборот, я занимал обратную как раз позицию и что благодаря моему запрещению его большое партийное дело не было поднято» [13] . На наш взгляд, этим словам можно верить, и вот почему: с момента конфликта, якобы произошедшего в 1938 г., прошло не так много времени, поэтому его материалы должны были еще сохраниться и при любой проверке комиссия легко могла бы их получить и установить истину.
13
Там же. С. 645.
Но и сам Ф. И. Голиков в конце 1930-х гг. находился под угрозой ареста. Со слов его дочери – Нины Филипповны Голиковой – его «постигла участь многих наших выдающихся полководцев – в 1938 г. он был уволен из Красной армии» [14] , однако вскоре восстановлен в РККА. С ноября 1938 г. – уже командующий Винницкой армейской группой войск, с сентября 1939 г. – командующий 6-й армией, с которой участвовал в Польском походе РККА.
11 июля 1940 г. генерал-лейтенант Ф. И. Голиков был назначен начальником 5-го Управления Красной армии (но, в отличие от И. И. Проскурова, прежнего начальника управления, заместителем наркома обороны не стал). 26 июля 1940 г. 5-е Управление было переименовано в Разведывательное управление Генштаба. Так Ф. И. Голиков стал начальником Разведуправления – заместителем начальника Генерального штаба Красной армии [15] . Генерал Голиков впервые оказался не просто в центральном аппарате Народного комиссариата обороны, а в весьма специфическом его подразделении, служба в котором должна была предусматривать либо наличие специальной подготовки, либо опыт работы в разведке (или в революционном подполье). Ни того, ни другого у Голикова не было. Но это не смутило тех, кто назначил его руководить Разведывательным управлением Генштаба Красной армии, тем более что Ф. И. Голиков сменил И. И. Проскурова, который в октябре 1936 г. – накануне командировки в Испанию – был еще старшим лейтенантом, а в июне 1940 г. уже генерал-лейтенантом авиации [16] .
14
Интервью А. Гороховского в газете «ФАКТЫ» (Москва – Киев) от 19 июня 2002 г. См.:Однако материалами личного дела 1960–1970-х гг. это не подтверждается. (Примеч. О.К.)
15
Каримов О. В., Могильников В. А. «Это были профессионалы с сильной волей, богатым жизненным опытом и неистребимым желанием служить Отечеству» // Военно-исторический журнал. 2003. № 1. С. 58–63.
16
Из Москвы – в страну «Икс»: Книга памяти советских добровольцев – участников Гражданской войны в Испании 1936–1939 гг.: В 2 т. / Сост. В. А. Арцыбашев, О. В. Каримов, И. Н. Волошенко. М., 2016. Т. 2. С. 139–140, 355.