Записки о Шерлоке Холмсе(изд.1984)
Шрифт:
— Вы видели его, Уотсон?
— Да, он сейчас приедет.
— Замечательно, Уотсон, замечательно. Вы лучший из вестников.
— Он хотел вернуться со мной.
— Этого не следовало допускать, Уотсон. Это было бы просто невозможно. Спрашивал ли он о причинах болезни?
— Я сказал ему про матросов в Ист-Энде.
— Правильно! Вы сделали все, что только мог сделать настоящий друг. Теперь, Уотсон, вы можете исчезнуть со сцены.
— Я должен подождать и выслушать его мнение, Холмс.
—
— Дорогой Холмс!
— Боюсь, что у вас нет выбора, Уотсон. В комнате негде спрятаться, и это к лучшему: это не возбудит подозрений. Но здесь, Уотсон, здесь, я думаю, мы ничем не рискуем.
Он внезапно сел на кровати. Его осунувшееся лицо было полно решимости.
— Я слышу стук колес, Уотсон. Скорее, если только вы меня любите. И не шевелитесь, что бы ни случилось. Что бы ни случилось, понятно? Не говорите, не двигайтесь. Только слушайте как можно внимательнее.
Столь же внезапно силы оставили его, и четкая, повелительная речь перешла в слабое, неясное бормотание человека, находящегося в полубреду.
Из своего убежища, в котором я так неожиданно оказался, я услышал шаги на лестнице, потом звук открываемой и закрываемой двери в спальню. А затем, к моему удивлению, последовало долгое молчание, прерываемое только тяжелым дыханием больного. Я представил себе, как наш посетитель стоит у кровати и смотрит на страдальца. Наконец это странное молчание кончилось.
— Холмс! — воскликнул Смит настойчивым тоном, каким будят спящего. — Холмс! Вы слышите меня?
Я уловил шорох, как будто он грубо тряс больного за плечо.
— Это вы, мистер Смит? — прошептал Холмс. — Я не смел надеяться, что вы придете.
Смит засмеялся.
— Ну еще бы, — сказал он. — И все же, как видите, я здесь. Воздаю добром за зло. Холмс, добром за зло.
— Это очень хорошо, очень благородно с вашей стороны. Я высоко ценю ваши знания.
Наш посетитель усмехнулся.
— К счастью, только вы во всем Лондоне и способны их оценить. Вы знаете, что с вами?
— То же самое, — сказал Холмс.
— Вот как! Вы узнаёте симптомы?
— Да, слишком хорошо.
— Что ж, очень возможно. Холмс. Очень возможно, что это оно и есть. Если так, то дело ваше плохо. Бедный Виктор умер на четвертый день, а он был здоровый, молодой. Вам тогда показалось очень странным, что он в сердце Лондона заразился этой редкой азиатской болезнью, которую я к тому же специально изучаю. Удивительное совпадение, Холмс. Вы ловко это подметили, но не очень-то великодушно было утверждать, что здесь можно усмотреть причину и следствие.
— Я знаю, что
— Ах вот как, вы знали? Но доказать вы ничего не могли. А хорошо ли это: сперва выдвигать против меня такие обвинения, а чуть сами оказались в беде, пресмыкаться передо мной, умоляя о помощи? Как это назвать? А?
Я услышал хриплое, затрудненное дыхание больного.
— Дайте мне воды, — прошептал он задыхаясь.
— Скоро вам крышка, милейший. Но я не уйду, не поговорив с вами. Только поэтому я и подаю вам воду. Держите! Не расплескайте. Вот так. Вы понимаете, что я вам говорю?
Холмс застонал.
— Помогите мне чем можно. Забудем прошлое… — шептал он. — Я выброшу из головы все это дело. Клянусь вам. Только вылечите меня, я все забуду.
— Что забудете?
— О смерти Виктора Сэведжа. Вы сейчас сознались в своем преступлении. Я это забуду.
— Можете забывать или помнить, как вам будет угодно. Я не увижу вас среди свидетелей. Вы будете в другом месте, мой дорогой Холмс. Вы знаете, отчего умер мой племянник, ну и ладно. Сейчас речь не о нем, а о вас.
— Да, да.
— Ваш приятель, которого вы послали за мной — не помню его имя, — сказал, что вы заразились этой болезнью в Ист-Энде, у матросов.
— Я только так могу это объяснить.
— И вы гордитесь своим умом, Холмс! Вы считаете себя таким догадливым, не правда ли? Но нашелся кое-кто поумнее вас. Подумайте-ка, Холмс, не могли ли вы заразиться этой болезнью другим путем?
— Я не могу думать. Голова не работает. Ради всего святого, помогите…
— Да, я вам помогу, помогу вам понять, что и как произошло. Я хочу, чтобы вы узнали об этом прежде, чем умрете.
— Дайте мне чего-нибудь, чтобы облегчить эти боли!
— Ага, у вас появились боли? Да, мои кули тоже визжали перед смертью. Ощущение, как при судорогах?
— Да, да, это судороги.
— Ничего, слушать они вам не помешают. Слушайте! Не припомните ли вы какое-нибудь необычное происшествие в вашей жизни, как раз перед тем, как вы заболели?
— Нет, нет, ничего.
— Подумайте хорошенько.
— Я слишком болен, чтобы думать.
— Ну, тогда я вам помогу. Не получали ли вы чего-нибудь по почте?
— По почте?
— Например, коробочку.
— Я слабею, я умираю!..
— Слушайте, Холмс! — Он, видимо, тряс умирающего за плечо. (Я едва усидел в своем убежище.) — Вы должны меня услышать! Помните коробочку из слоновой кости? Вы получили ее в среду. Вы ее открыли… Помните?