Записки отставного афериста II
Шрифт:
– Нет. Менты на крылечке собрались, но в кусты лезть не дураки. А вдруг там разборки? Ещё на чужую пулю словишь… Стоят-курят. А тут этот дебил мимо ползёт. У него затворная рама назад отошла, а как её на место поставить, он и забыл. Волына в карман не полезла, он и шёл мимо мусарни, ствол на пальце раскручивая.
– Ау-у…
– Ну менты его прям слегка довернули на курсе и в камеру затрюмили. Пальчики откатали, а тут такой подарок. Они аж прослезились от умиленья. Прям ми-ми-ми.
– Ыы-ы… Блять, Дима, я понимаю почему ты с ними работаешь. Это ж какая экономия на билетах в цирк…
– Погодь,
– Не всё?! Тебе этого мало? Он тебя сдаст, как в сознание придёт.
– Нихуя он не сдаст. Потому что нихуя не знает. Не считай меня за кретина.
– Трудно, Дим. Но я постараюсь. А что ещё?
– Тут такое дело. За мной хвост был. Еле ушёл.
– Предсказуемо.
– Ну вот. Я к знакомому менту, мол, что за дела? Тот узнал, и чуть не обосрался. Но я денег ему дал, он картинку подсветил. Короче, у Рушайло спиздили телефон.
– У начальника РУБОП? Ну ничего святого! Подонки! Пиздец что за страна! Никакого уважения к закону! Для меня у Владимира Борисовича трубку помыть это как у дитёнка мороженку отжать. Звери. Как, кстати, изъяли? Гопстопом? Мол слышь, лысый, дай милке брякнуть? Что? Телефона нет? А если найдём?
– Хуже. Водила его джип напротив их конторы запарковал, на минуту отлучился. А аппарат там в салоне между сиденьями. Так на глазах охуевшей охраны какой-то опездол подбежал с кирпичом – хуяк в стекло! Хвать аппарат и ноги! Секунда и нет его! Постовые только варежку разинули. Ты представляешь, какой сейчас шухер в конторе?
– Ау-у! Я люблю тебя, Россия! Это ж надо… Вся бандитская Москва от Рушайлы кирпичами срёт, бандитские мамки неслухов им на ночь пугают, а тут какой-то гопник… ы-ы… Ратуйте, люди, юродивого обидели-и, отняли трубочку! Нет, дайте мне валидолу… кха! Ну а ты тут причём?
– Дело в том, что один из проданных мной аппаратов "сел" на Рушайлин номер…
– Аа-а!…
– Тебе смешно?!
– Дима, мне не смешно! Мне пиздец! Я сейчас лопну нахуй с вашей Санта-Барбары!
– Так вот…
– Дальше не продолжай. Телефон слушали в 20 ушей, клиент позвонил тебе…
– Да, угораздило.
– Клиента уже приняли?
– На связь не выходит.
– Понятно. Ему не позавидуешь. Пока он операм объяснит, что к чему, ему весь ливер отобьют. Кто, кстати?
– Да средненький бандючок из Видного… Максим.
– Ладно, сел Максим и хуй с ним. Я одного не пойму, – ты почему ещё здесь?
– Думаешь, пора?
– Я? Дима, да я не думаю. Тут транспарант висит на каждой улице – "Дима, беги!" Деньги-то есть?
– Я в Израиль же ездил. Больше ляма положил в банк.
– Пиздец. Россия единственная страна, где миллионеры занимаются разбоем и отжимают телефоны у милицейских генералов!
– Это не я! Как валить посоветуешь?
– Я бы через Украину попёр на перекладных… но, я думаю, у тебя хватило ума израильский паспорт на другое имя получить? Ты небось там какой ребе Цви Бен ибн Дауд, мир с ними обоими?
– Азм есьмь.
– Вали на прорыв. Я не думаю, что они успели твою харю каждому постовому показать. По российскому-то тебе сразу ласты склеят, а вот как Цви проскочишь вероятнее всего. Что ты мне дурацкие вопросы задаёшь? Неужто самому неясно?
– Ясно-то ясно. я просто хотел свои мысли на другой еврейской голове проверить.
– Погодь. Я тебе чемодан со шмотьем вынесу. Даже миллионеры не путешествуют без поклажи. Если они, конечно, не беглые разбойники.
Митя благополучно свалил. Прижился. Скучаю иногда по нему.
Это я!
Поехали как-то толпой в пейнтбол поиграть. Я, Бегемот, плюс тьма народу. Кто-то из этой тьмы пригласил Сашу. Мы как увидели Санька, так удивились сильно.
Ну ещё бы. Играете вы в пейнтбол, после игры снимаете маску, а рядом Шамиль Басаев вам сквозь бороду скалится. А на дворе 98 год. И, сдаётся мне, в любом заведении с щитом на эмблеме ему обрадуются больше, чем Святому Граалю. Да о чём я говорю?
Святой Грааль, Философский Камень, Золотая Рыбка – да ни один мент этот набор на Шаму не поменял бы.
Мы дружно помотали бошками. Рядом по-прежнему лыбилась нам Звезда Героя России.
А то и две.
Наконец, еврейский скептицизм взял верх над русской мечтательностью. Мало ли кто на кого похож? Бегемот, вон, как бороду отрастил, тоже здорово на Хаттаба машет, и что?
– Аэ-э… Максим… с кем имею честь?
– Александр. (ни намека на акцент)
– Э-э, не моё, конечно дело, Саш, но вот зачем весь вот этот яркий сценический образ в повседневной жизни? Я понимаю, "бороденку сбрею, но умище куда деть?", но всё же? Неужто спокойно жить не тянет?
– Видишь ли, Макс, раньше, когда я пытался скрыть в себе амира, я был похож на замаскированного террориста. Раз в квартал какой-нибудь особо бдительный срывал с меня овечью шкуру трясущимися от счастья чистыми руками и, пылая сердцем и леденя разумом, выводил на чистую воду. Со временем мне стало неловко разочаровывать такое количество незнакомых людей. Клянусь, глядя на слезы, дрожащие на ментовских ресницах, я иногда искренне жалел, что не рожден Басаевым. Проблема в том, что, как всякие романтики, менты держали меня по трое-пятеро суток, наверное, до последнего теша в себе надежду, что я таки превращусь в Шамиля. В 110-м отделении, например, они неделю на меня медитировали. Приходили по одному и группами, садились поудобнее с портретом прототипа и глядели. То на него, то на меня. Молча. С тех пор я не хожу в зоопарк. Особо продвинутые даже пытались узнать про наше родство. Венцом этих злоключений была попытка вербовки комитетчиком-энтузиастом с мутными перспективами поездки в Ичкерию. Еле отбоярился от такой чести. По-моему, этот "фейс" был шизофреником. Там у него в планах было чуть ли не свержение прототипа двойником с полной сдачей всего бандподполья лично ему силой псевдобасаевского авторитета.
– Да-а! Далеко пойдет пацан.
– Да я не потому решил, что он c пулей в голове. Подобные идеи я нередко слышал.
– А что тебя навело на эту мысль?
– Он Шекспира цитировал почём зря! У того ж полно про близнецов понаписано – "Двенадцатая ночь","Комедия ошибок"и проч., вот этот шизик и давай жечь мне сердце Уильямовым глаголом!
– М-да. Значит, буйный. Будет вожаком.
– Бесспорно. Так вот, я продолжу с вашего позволения, когда я отрастил бороду и начал ходить в военной форме с чёрным беретом, менты отстали. То есть для них это перебор.