Записки плохого мальчика
Шрифт:
– Отлично. У Вас Анатолий Львович очевидных проблем нет. Имею ввиду, тех, которые привязаны к конкретному диагнозу или термину. Но, тем не менее, они есть.
Класс. Мне сейчас намекают, что я реально псих? Ну, хоть без диагноза, на том спасибо.
– Вы поломались. В какой момент, пока не знаю. Что-то произошло, сильно перетряхнувшее Вас внутри. Думаю, это было правильное решение, обратиться за помощью к специалисту.
Я хотел сказать, что барышня путает. Все у меня норм. Но… опять посмотрел на ее ноги и решил, да и хрен с ним. Зато наше общение продолжится. Тут, очевидно, случай не из простых. С наскока ее в койку не затащишь. Она же шарит во всех этих психологических
И тут она после потока умных слов говорит.
– Вам, Антон Львович, нужно завести дневник.
Сначала думал, послышалось.
– Чего завести? – переспросил. Мало ли. Может и правда глюк.
– Дневник, – И такая спокойная, главное, – Как в школе. Ничего не записывали в тетрадочку?
Я хотел сказать, что в тетрадочку если и записывал, то долги одноклассников, когда они у меня бабки занимали. В отличие от них, лет с пятнадцати уже крутился. Там скинуть что-то. Тут – приобрести. Пока им мамы с папами давали деньги на карманные расходы, я мог позволить себе пойти в кабак. И, кстати, ходил. Не важно, сколько тебе лет, если ты можешь заплатить. Однако, сдержался и покачал отрицательно головой.
– Ну, так вот. Купите себе красивый блокнот. Ручку. И каждый день, вечером, перед сном описывайте все, что произошло. Сразу не читайте. Прочтем спустя месяц вместе. Но учтите, это нужно делать обязательно. И ещё. Пробуйте выражать свои мысли правильно. Не только откровенно, как есть, но и хорошим языком. Пересильте себя. Вы же не глупы. Я вижу.
Моя ты хорошая… Видит она. Нет, пока что только предполагаешь. Увидишь суть позже.
В общем, вот так все и началось. Настенька сказала ещё пару умных фраз, не особо вникал, если честно. Смотрел, как двигаются ее губы. А потом назначила следующую встречу.
Сначала я думал послать ее затею к черту. Дневник. Это же оборешься. Мне так-то в этом году тридцатник. Я взрослый, серьезный человек. В плане работы, естественно. По внутренней сути, как был раздолбаем, так им и остался. Но… Потом снова вспомнил реакцию этой миледи. Она оказалась совсем не той, к которой я привык. И это зацепило. Азарт. Вот что включилось. Пусть будет дневник, черт с ним. Только я все равно сделаю по-своему. Хочет искренних признаний, ок. Хочу посмотреть на ее лицо, когда она приступит к совместному прочтению.
Глава вторая
Итак, жизнь с чистого листа. Хотелось бы мне сказать, но… С чего бы? Пока никаких изменений от присутствия в моих буднях психотерапевта особо не наблюдается. Кроме одного. У Данилы и Дена новый повод для бесконечного количества подколов.
Они прямо наперегонки блещут остроумием и талантами юмористов. Это пацаны ещё Анастасию Николаевну не видели. Я не стал рассказывать им о том, как она выглядит. Пока что.
Утро, собственно говоря, началось как обычно. Принял душ, позавтракал, собрался поехал на работу. Работа… Отвратительное слово. Даже звучит как-то мерзко. Я бы с большим удовольствием повалялся в кровати, потом отправился бы в какое-нибудь приличное заведение. Кофе с сердечком на пенке, парочка круассан, потерянный взгляд в окно. Не знаю, почему, но образ загадочного парня цепляет девочек лучше всего. Достаточно сесть одному за столик, уставиться вдаль и все. Готово. Через десять минут весьма ощутимое количество женских глаз будет наблюдать, а их обладательницы сразу же сочинят историю, в которой
Однако, мечты мечтами, а на работу ехать надо было. Поэтому, вышел из дома, сел в машину, завел и направился в сторону офиса, попутно размышляя, как бы соскочить оттуда побыстрее под благовидным предлогом.
– Здравствуйте, Антон Львович.
Леночка. Милая девочка из бухгалтерии. Каждый раз встречает меня прямо у входа. Есть подозрение, что натурально караулит. Знает время моего прибытия и ждёт, мечтая попасться на глаза.
– Привет, солнышко.
Она тут же залилась краской и разулыбалась. Господи, что ж все так просто то? Интересно, если я сейчас позову ее уединиться, она сразу согласится или поломается для приличия.
– Антон Львович, Вы можете зайти ко мне? Там ведомости…
Аааа, ну, да. Ведомости. Конечно, в них дело.
– Леночка, – Я остановился, развернулся к девочке, подошёл совсем близко, а потом наклонился к ее ушку, скромно спрятанному за распущенными волосами, – Ты же умница. Сделай все сама. Что там не так? Сотрудников моего отдела знаешь всех наизусть. Исправь недочёты. Я тебе полностью доверяю.
Она перестала дышать. Реально. Застыла каменным изваянием. Хотя, сердце колотилось так, что ее грудь ходила ходуном.
– Договорились? – Осторожно поправил локон, упавший девочке на лицо.
– Ну… да. Наверное. – Она явно разрывалась между желанием всё-таки затащить меня в свой кабинет, чтоб провести в моем обществе некоторое время, и стремлением угодить.
– Вот и чудно.
Сделал шаг назад, а потом направился в сторону своего рабочего места. Дойти не успел, потому что зазвонил телефон. На экране высветился номер генерального. А вот это – плохой знак.
– Слушаю Николай Андреевич.
– Лукьянов, зайди ко мне. Бегом!
Вот черт. Я посмотрел на мобильник с такой злобой, будто это он во всем виноват. День не задался, судя по всему. Начальство в бешенстве.
Однако, сделать вид, будто указание не понял, вряд ли получится. Матернулся и пошел в другую сторону. К кабинету генерального.
Секретарь посмотрела на меня с сочувствием, стоило войти внутрь.
– Антоша, он злой, как собака. Осторожнее.
Наташа, женщина лет сорока, может, чуть больше, работает личным помощником этого деспота, как мне кажется, с сотворения мира. Она единственная не боится заходить в клетку с тигром, когда тот разъярен.
– А что случилось то? – Я наклонился ближе, чтоб наш разговор невозможно было услышать в соседнем помещении, где в данный момент находится генеральный.
– Не знаю. Приехал с самого утра. Рвет и мечет.
– Понял. Ладно. Поглядим.
Решительно взялся за ручку двери, а затем шагнул внутрь.
– Что так долго? – Николай Андреевич окинул меня недовольным взглядом.
Долго? Долго, блин?! Две минуты прошло между его звонком и моим появлением. Но говорить ничего не стал. Естественно. Спорить с ним бесполезно, а иногда даже опасно.