Записки практикующего адвоката
Шрифт:
В этот раз меня позвали достаточно быстро. По правде говоря, несмотря на вызванную эликсирами бодрость, чувствовала себя я не слишком хорошо.
Радовало то, что апелляционный суд обычно рассматривает дело быстро — от пятнадцати минут до часа. В отличие от судей районных судов, судьи апелляционного суда и вправду заранее знакомятся с делом, и на момент рассмотрения дела уже имеют четкое представление о нем.
Однако назвать апелляционное рассмотрение пустой формальностью нельзя. Бывает, что мнение судей принципиально меняется в процессе рассмотрения дела.
Кроме меня, в дело явилась единственная ответчица —
В этот раз с коллегией судей мне не слишком повезло. Три женщины-судьи, из которых одна постоянно выдавала остроты, оттачивая язвительность на мне и на ответчице. Вторая судья, кажется, почти дремала, сонным взглядом изучая стол перед собой. И только третья вела себя достойно — не ехидничала, но интересовалась делом и задавала вопросы.
В общем, апелляционное рассмотрение шло своим чередом. Кому рассказать, в чем была ошибка судьи при вынесении решения — мне не поверят и поднимут на смех. А ведь это чистая правда! Если вкратце, то судья умудрилась отказать моей клиентке в признании права собственности в порядке наследования по закону после смерти брата. Притом судья Долженко даже аргументировала свое решение — дескать, сестра это наследник второй очереди, а у покойного имелась жена и несовершеннолетний ребенок, то есть наследники первой очереди. Вот им-то и должно принадлежать наследство. Ничего забавного? Как бы ни так! Ведь в исковом заявлении гномка просила признать право на наследство после смерти отца и матери, а вовсе не после смерти брата! Как же халатно нужно относиться к рассмотрению дела, чтобы даже не понять сути иска, не говоря уж о его обоснованности?!
Вот именно это я и пыталась донести до судей апелляционного суда, только, естественно, в более мягких выражениях. Конечно, не обошлось и без препирательств. В частности, меня немного подергали относительно расчета долей. Неспециалисту, пожалуй, могут показаться пугающими эти все подсчеты и подробное выяснение, кто и когда умер. Мы, юристы, особый народ. Наверно, мы даже мыслим по-своему. Неудивительно — профессия всегда накладывает отпечаток на человека.
Так или иначе, но я смогла доказать правильность своей позиции, и апелляционный суд удовлетворил все исковые требования.
Из зала заседаний я вышла, мягко говоря, никакая, но довольная.
Ко мне, конечно же, тут же кинулась клиентка.
— Ну что там? Как? — взволнованно спросила она, едва не хватая меня за лацканы пиджака.
— Все в порядке, — устало заверила ее я. — Иск удовлетворен. Все, что вы просили, получите. Через пять дней нужно подъехать сюда и получить копию решения, а потом зарегистрировать ее в БТИ. Если возникнут вопросы, то мой телефон вы знаете.
— Так решение отменили? — уточнила клиентка. — Взаправду?
— Да, конечно, — чуть раздраженно ответила я. Можно подумать, я стала бы шутить! Вообще-то обычно я терпеливо повторяю по пять раз одно и то же, разжевывая клиентам все тонкости, но сейчас у меня просто не было сил. Невыносимо хотелось спать, так что задерживаться в суде у меня не было ни малейшего желания.
Клиентка довольно улыбнулась и выдала. — Спасибочки вам! А судью накажут?
— Какого судью? — не поняла я.
— Ну как же ж! Судью Долженко, она ж решение неправильное вынесла! — убежденно ответила гномка. — Теперь отвечать
Я вздохнула. Как же граждане верят в справедливость и законность. Просто умиляет такая наивная вера, право слово.
— Пойдемте вниз. Нет смысла здесь задерживаться, лучше поговорить на улице, — сказала я, и клиентка согласно кивнула.
Так что мы направились вниз. Первым делом, выйдя, наконец, на свежий воздух, я вызвала такси, а уж потом повернулась к клиентке, чтобы отвечать на ее бесконечные вопросы. И я вовсе не вела себя невежливо. Просто с гномами следует сразу оговаривать временные рамки, иначе госпожа Урлиса Картсон продержит меня здесь не меньше часа.
— Так что вы хотели спросить? — еще раз уточнила я.
— Насчет судьи. Что ей за это будет? — снова требовательно спросила клиентка.
Я снова вздохнула и ответила. — Ничего ей за это не будет, — я подняла руку, останавливая поток возмущения гномки. — Послушайте, можно, конечно, написать жалобу. Но я не вижу смысла это делать. Все равно никаких результатов это не принесет. Судья не несет ответственности за принятые решения. Считается, что это всего лишь его мнение, даже если оно ошибочно.
Я сказала клиентке чистую правду. Судье, по сути, не холодно и не жарко от того, отменили ли его решение. Все равно действия судьи противозаконными не являются. Максимум, чего можно добиться — это выговора для судьи, и то, если вопиющих случаев наберется много. А так жалоба на судью может принести неприятности только лично мне. Судья непременно впоследствии припомнит мне это. И как бы возмутительно это ни было, но реальность именно такова.
Так что я попыталась отговорить клиентку от этой идеи. В конце концов мне надоело объяснять ей бесперспективность жалоб и я отрезала. — Послушайте, если вы хотите писать жалобу на судью, вы можете обратиться к другому адвокату. Вы наняли меня для участия в апелляционном рассмотрении, и оно благополучно завершено. А теперь прошу прощения, но я тороплюсь.
— Но как… — запнулась клиентка, взирая на меня с искренним возмущением.
— Я уже сказала вам, что если будут вопросы, то вы знаете, как меня найти. Приходите в консультацию, и я с радостью вам все объясню, — твердо сказала я. Ну ладно, насчет радости я приврала, а остальное правда. — До свидания!
Тут как раз просигналило такси, и я поспешила к машине.
На мое счастье, никаких других дел у меня на этот день запланировано не было, так что — домой, к любимой подушке и здоровому сну.
Только сейчас, сидя в такси, я смогла задуматься о том, как мне следует реагировать на выходку Шемитта с амулетом.
Самое забавное, что я отнюдь не была зла на своего дракона. Можно было предполагать нечто подобное. Защитник — это образ жизни и мыслей, а не просто громкий титул.
То, что мне и в голову ничего такого не пришло — это лишь говорит о том, что я непозволительно расслабилась рядом с ним, позволила себе плыть на волне чувств и забыла обо всех оборонительных укреплениях. Этот дракон задевал во мне что-то, глубоко спрятанное, о существовании чего я и сама лишь смутно догадывалась. Ладно, хватит. Я взрослая женщина и вполне в состоянии держать себя в руках. Срывы и слабости бывают у всех. Зла я на Шемитта не держала. Ну какой смысл считать мужчину сволочью лишь потому, что мы "не сошлись характерами"?