Записки Регрессолога
Шрифт:
Солли не сразу сообразила, что вопрос адресован ей. Сквозь свои размышления, не сильно вдаваясь в смыслы, она просто проследила за взглядом Ави и невольно повернулась лицом к картине. На ней был совершенно белый холст. Все мазки выступали в действительность, отражая текстуру, но цвета не было вообще. Солли не поверила своему зрению и, моргнув несколько раз, даже подошла еще ближе, всматриваясь в куски белой мутной краски. Изумленная, она повернулась к хозяйке этого произведения.
– Что это с ней? Почему нет цветов?
– Поэтому я и спрашиваю, о чём ты сейчас
– Об универе и предстоящем докладе, а что?
– А вот и сопоставь, – Ави села на пуфик в коридоре, чтобы разуться.
В тот же момент раздался громкий стук картины об пол. Обе девушки резко повернулись в эту сторону и замерли. Рамка, холст – всё осталось целым. Цвета же на полотне стали как были прежде, пёстрыми и яркими.
2.3. Падает зрение
Сеанс 7, год 2022, #15.
Это погружение моего долгосрочного клиента.
Даме почти сорок, семья – дети, и нескончаемое желание изучать себя, свои состояния и поведения. Тут именно её погружений будет несколько, поэтому пометила ее отличительным #15, решила таким образом обозначить, чтобы не повторяться в описании клиента. Хотя, возможно, будут дополнения.
Запрос: падает зрение.
Р: Посмотри, где в теле то чувство, которое отвечает за ухудшение зрения?
К: Оно в глазах, но почему-то очень сильно отдает в правое бедро, как будто есть сильная взаимосвязь.
Р: Что это за чувство?
К: Такое давящее ощущение, как будто придавило какой-то тяжестью, как плитой, арматуриной, и я как будто не могу вылезти.
Р: Что это за чувство?
К: Такая безысходность, не могу пошевелиться, прикована, придавлена.
Р: Как выглядит эта безысходность, какая она по форме?
К: Такая тяжелая, железная, как кусок арматурины, проходит по диагонали в основании ноги, по линии трусов.
Р: Какого она цвета, формы?
К: Черная, с узором витиеватым, как металлический прут.
Р: Обратись к этой части, в чем её цель?
К: Она меня удерживает, чтобы я что-то не натворила, не сделала себе хуже.
Р: Спроси, зачем ты вызываешь этот симптом?
К: Чтоб даже не смотрела в ту сторону, я тебя еще и держать буду, но ты туда даже не смотри, там какой-то соблазн, который тебе сильно может навредить.
Р: А что произойдет, если она перестанет это делать?
К: То я сорвусь, ломанусь туда куда-то, и будут очень кардинально отрицательные последствия, как будто там очень что-то привлекательное, но оно навредит, как с цепи сорвусь, а там запретный плод, не смогу себя сдержать.
Р: Когда она решила тебе помогать?
К: В шесть лет была такая ситуация, мне девочка, старше меня, дала сигарету, и я затянулась прям. И вот я иду домой, очень сильно спотыкаюсь и разбиваю себе колено, карма сразу догнала так капитально, мне больно, и я иду себя виню, зачем я согласилась, почему не сказала «нет», зачем посмотрела в эту сторону?
Р: Какое решение ты тут принимаешь?
К: Не смотреть в сторону вообще всего этого плохого: сигареты, алкоголь, наркотики.
Р: Насколько тебе знакомы эти ощущения?
К: Знакомы, тянет далеко назад, как будто в прошлую жизнь.
Р: Что там за ситуация?
К: Вижу курительную трубку у себя в руках, и, видимо, я мужчина, по ощущениям мне лет сорок пять, курю, в плаще, как у Шерлока Холмса, это Англия, и я сижу в закрытом мужском клубе. Смотрю на трубку, даже горечь во рту появилась, обстановка такая темно-зеленая, дорогой клуб, и я кого-то жду. Вот это ожидание и эта трубка – противное ощущение, что я курю, чтобы занять время этого ожидания. То есть я курить-то не хочу, просто от безделья, от ожидания, мне не вкусно, и непонимание «зачем я это делаю», и сам себя ругаю, понимаю, что не нужно и делаю.
Р: Насколько эти ощущения новые или идем еще глубже?
К: Да, это не первопричина, пошли искать дальше.
Р: Иди по этому чувству вглубь, когда был самый первый раз?
К: Ну это тот же мужчина, только гораздо моложе. Бегает по полю с девочкой, она такая красивая, нам лет шестнадцать. Я еще из себя ничего не представляю, начинаю взрослеть, первая любовь, еще такое солнце светит. И какое-то чувство запрета, что мне нельзя в нее влюбляться, а я ничего не могу с собой сделать, уже влюбился, а мне нельзя, а я влюбился. Схожие ощущения: мне нельзя, а я делаю. Причем не понятно, почему мы с ней одного социального статуса… А, она моя двоюродная сестра или что-то такое. Ну реально мне нельзя влюбляться. И мы с ней играем, я никак не могу проявить свои чувства, она сестра, а я по уши в нее влюблен, и ничего не могу с собой сделать. Нельзя, а я уже сделал, это прям плохо, а я уже. И не смотри даже в ее сторону.
Р: Какие выводы ты тогда сделал?
К: Есть ситуации, где ты ничего не можешь сделать, всё, у тебя безысходность, придавлен этой ситуацией, как арматуриной, ты ничего не можешь сделать и не ходи туда, тебе нельзя туда идти, а ты уже это делаешь. И я сейчас не понимаю даже, что с этим делать дальше. Просто ощущение безысходности, уже случилось.
Р: Когда ты испытываешь это чувство, какой инстинкт первый приходит?
К: Почему-то хочется напасть, прям прыгнуть, сожрать ее, исчезни, тебя не должно тут быть. И если как параллель с трубкой или сигаретой, я тебя истребляю. Куря трубку, я сжигаю табак, уничтожаю. Я как нападаю в данном случае. И я за этой сестрой бегаю, хочется напасть, чтобы что-то поменять.
Р: (фразы признания инстинкта).
Есть ли какой-то альтернативный сценарий?
К: Да, он должен был уехать на обучение в другую страну, и они бы не встретились с этой сестрой, но он не захотел и остался. Кристиан его зовут. А ее Мари. По альтернативному сценарию он уезжает раньше, до того, как она приезжает, и они не встречаются. Он учится в другой стране, далеко, и там у него появляется семья, двое детей, такая жена красивая. У них свой дом, и ведут размеренный образ жизни, спокойный, комфортный, такое тихое счастье. Я хочу зафиксировать этот альтернативный сценарий.