Записки солдата
Шрифт:
Тем временем наступление канадской армии Монти вниз от Неймегена, в обход линии Зигфрида, там, где к ней был обращен фронт армии Демпси, вскоре было остановлено. За 14 дней наступательных боев канадцы продвинулись менее чем на 32 километра, преодолевая упорное сопротивление противника на местности, размытой проливными дождями и затопленной немцами. Пока Симпсон не форсировал реку Рур и не вышел в тыл оборонявшихся немецких войск, командующий канадской армией генерал Крерар не мог рассчитывать на то, что немцы ослабят сопротивление.
На участке между Дюреном и Юлихом, где мутные воды Рура текли по каменистому дну, Симпсон,
Мы нанесли удар в 40-километровой полосе по реке Рур от Дюрена до Линниха и к полудню навели через реку первый понтонный мост. Грузовики медленно ползли по гатям, которые были проложены в лесу на подходах к реке, и катились по узким металлическим лентам понтонного моста на резиновых плотах. После необычно суровой зимы на шесть недель раньше срока началось бурное таяние снега, наши тяжелые грузовики разбили щебеночные шоссе, проложенные в лесу. Многие километры асфальтированных шоссейных дорог с твердым покрытием утонули в грязи, и даже первоклассные шоссе превратились в непроходимые болота.
Прошло пять дней с тех пор, как мы форсировали Рур, и немецкие войска начали проявлять первые признаки усталости. 28 февраля Симпсон прорвался со своего предмостного укрепления и через три дня соединился с 2-й английской армией у Гельдерна, в то время как часть соединений его 9-й армии продвигалась по направлению к Рейну (схема 48). Коллинс наступал к Эрфту, небольшой мутной речке между Руром и Рейном. Выйдя на Эрфт, он должен был сделать остановку перед наступлением на сильно разрушенный бомбардировками город Кёльн.
3 марта я приказал Ходжесу и Паттону начать внезапное наступление, благодаря которому за десять дней стремительного продвижения вперед мы очистили всю территорию Рейнланд-Пфальца севернее долины реки Мозель и взяли в плен 49 тыс. немцев. С этих пор противнику больше уже ни разу не удалось заштопать все прорехи на западном фронте. Быстротечная кампания западнее Рейна была проведена строго по графику, с точностью хорошо отработанного строевого приема. Она стала поучительным примером образцово выполненного маневра. Если бы меня спросили, какой кампанией за все время войны я больше всего горжусь как солдат по профессии, я, не колеблясь, указал бы на нее.
Все действия западнее Рейна предполагалось
1. Пока Ходжес выходил к Рейну между Дюссельдорфом и Кёльном, Паттон должен был подготовиться к наступлению со своих плацдармов восточнее реки Килль.
2. После того как Симпсон выходил к Рейну, Ходжес поворачивал корпус Коллинса на Кёльн, а основными силами своей армии стремительно двигался на юго-восток и присоединялся к колоннам Паттона, прокладывающим себе путь к Рейну. Что касается Паттона, то в его задачу входило наступать через гористый район Эйфеля, затем совершить бросок на Кобленц, где у места впадения Мозеля в Рейн возвышалась статуя кайзера Вильгельма I на коне.
Первый этап кампании протекал в стремительном темпе. К 5 марта 7-й корпус вышел к Рейну южнее Дюссельдорфа, а Паттон на восточном берегу реки Килль нетерпеливо ожидал сигнала к наступлению. Три бронетанковые дивизии были наготове, чтобы включиться в 80-километровый бросок 3-й армии к Рейну. Я отдал приказ армиям приступить к выполнению второго этапа кампании и на следующее утро выехал в Реймс обсудить с Айком планы на будущее. На следующий день к ленчу ожидали Черчилля, и Айк попросил меня остаться и подождать приезда британского премьера. Черчилль приехал незадолго до начала ленча, он был в форме полковника. "Мне надоело авиационное обмундирование", - сказал он, как бы объясняя причину, заставившую его сменить мундир. Он вынул из внутреннего кармана кожаный портсигар, закурил сигару и принялся за бренди с содой, не дожидаясь, пока подадут на стол. Накануне Черчилль побывал у Симпсона и теперь восторженно рассказывал о быстром продвижении 9-й армии.
Эйзенхауэр снова мог угостить нас свежими чесапикскими устрицами, которые послал ему Стив Эрли. Маршал Брук и я отказались от своей доли, Айк довольно хмыкнул и быстро разделил нашу порцию между остальными гостями, не забывая и себя.
Разговор зашел о поездке Черчилля в войска, и британский премьер рассказал об удивительных достижениях в вооружении, которых союзники добились за годы волны. Однако его восхищение новым оружием несколько омрачалось мыслью о том, что, может быть, нам придется вскоре снова его использовать.
– Нация, разбитая и разоруженная в этой мировой войне, - сказал он, - в следующей войне будет уже иметь преимущество, ибо она создаст новые виды вооружения, пока мы будем пытаться использовать старое оружие.
Даже Теддер, летчик, кивнул головой в знак согласия, услышав предсказание премьера, что недалек тот день, когда современный тяжелый бомбардировщик полностью устареет, Черчилль заявил, что реактивные снаряды со временем заменят пилотируемые самолеты.
– И тогда Британия, - добавил он, - станет огромной базукой, направленной на агрессоров, которые посмеют угрожать Европе.
– Может быть, наступит такой день, - продолжал Черчилль, - когда для того, чтобы начать войну, достаточно будет зайти в кабинет, разбить стекло над выключателем, поставить стрелку на шкале против того государства, которое нужно разбомбить, и нажать кнопку.
Я вспомнил, как президент Рузвельт восемнадцать месяцев назад намекнул, что у нас будет атомная бомба. Хотя я и горел желанием узнать, в каком состоянии находится это изобретение, но не решился спросить об этом даже Эйзенхауэра.