Записки Старого Когитатора
Шрифт:
Дело вот в чём: “базовая” инсигния, буква “I” с белым человеческим черепом, багровой подложкой, шестью штырями коммуникационных подключений чёрного металла, с медной окантовкой. И всё.
Но Терёха, ещё до моего появления, надел на свою инсигнию модный чехольчик в виде крылатой черепушки на тяжеловесном мечеобразном кресте. Модный в рядах Ордо Маллеус, собственно, моего Ордоса аксессуар, но… Мне не слишком нравилась излишняя вычурность, это раз. А главное — моя дальнейшая огнесжигательная судьба, похоже, будет такова, что атрибутика конкретного Ордоса выйдет не то, чтобы неуместной… Но лишней.
При
В общем, повешу в рамочку, заключил я, разбирая и снимая чехольчик. И память, и раздражение излишней вычурностью пропадёт.
— Всё-таки хотите сменить Ордос, Терентий? — полюбопытствовала тереньтетка, поглаживая Котофея.
Да и Моллис ушки насторожила, внимательно поглядывая.
— Нет, не хочу, Кристина. Но нахожу данное украшение… неуместным, — помахал я чехольчиком. — Пусть на стенке висит, как память.
На что Кристина, задумавшись, кивнула. Собственно, она была свидетелем моей встречи с Терёхой в варпе, а её заключение в артефакте-тюрьме для демона и стало первопричиной, почему я и стал Инквизитором Терентием.
Ну а сейчас с ним меня связывает только память, даже тело — давно не его. Так что пусть, как и положено воспоминаниям, чехол висит на стенке.
Дальнейший путь до Кадии много времени не занял, но был занят успокоением аколитов — всё же, как моё прощание, так и явление в виде “Лоргара повергателя” было довольно шокирующим для них событием.
Да и с Лапкой мы с Кристиной подружились телами — некоторая частично животная природа фелинидки как успокоительное воздействие трахен-трахен более чем приветствовала. А волновалась Лапка за нас с Кристиной как бы не побольше прочих.
В общем, вывалилось Милосердие в Кадии, ну и после кадиционного приветствия: “стоять, бояться, булки раздвинуть!” переслал я свой малый код…
И начало-о-ось… “Терёха — герой Империума”, “Какая честь, Игнис Сацер!” и прочая Кадии, в общем-то, не свойственная дичь и хрень.
— Мне требуется поговорить с представителем Ордо Эгис. Желательно — Лордом. И парковочная орбита для моего корабля, — прервал я всяческую хрень, несомую диспетчером.
— Прошу простить, Игнис Сацер, но даже для вас пребывание в системе без досмотра невозможна…
— Вот и хорошо, — парадоксально прервал я извинения.
Правда, один плюс в бытии “героем галактики” нарисовался — досмотровый челнок с ордой гвардейцев, парой псайкеров, технопровидцев и прочей фауны был предводительствуем как раз Лордом-Инквизитором Ордо Эгис. Одним из двух, который постоянно пребывал в системе Кадии. Второй, точнее вторая, была “разъездной” — решала задачи “по нашему профилю” на просторах Империума. Снабженца там какого сжечь огнём, ну и прочая инквизиционная
Дядька был годов четырехсот, выглядел на тридцать, полрожи его было металлической маской — то ли приверженец Бога-Машины (и такое встречалось), то ли аугменты по делу. Я в это не вникал, так что прихватил коллегу, пока его сопровождающие предавались безудержному поиску разгульной ереси на Милосердии, за локоток и в свои покои уволок.
К счастью, дядька не смотрел на меня глазами восторженной гимназистки — это бы был явный перебор. Но с определенным уважением, факт. И молодец, кстати — в определённой степени даже я себя уважаю, а это показатель.
И отвечал на мои вопросы, рассказывал, скидывал данные с ручного когитатора. Думаю, в части вещей умалчивал — это не слишком приятно, но объяснимо. Но не врал, что приятно.
Правда, Кристина из мозгов псайкера бэта-ранга вытащить тысячи полезной информации не могла, незаметно, имеется в виду, но и того, что Леман Кагул рассказывал, хватало на некоторое понимание.
Итак, Кадия была практически холодным, очень небольшим, в плане суши, Миром. Экватор — вересковые пустоши, дальше — тайга и лиственные леса, ну и полпланеты фактически вечная мерзлота.
Причём данная климатическая ситуация была аномалией — на начало реколонизации Кадии планета была полностью терраподобной, в плане климата тоже, только земли маловато. На что указывало, кстати, и орбитальное положение.
При этом, суши на планете было откровенно мало, чуть больше десяти процентов.
То есть, холодать на Кадии стало в 37М. И связывали это с разрушением пилона, который монолит. Причём произведена эта пакость не вражинами какими, а в процессе научно-исследовательского курочинья.
С этими монолитами вообще выходила занятная ситуация — они были, по большей, части неразрушимы. Плазма, лазеры, резаки и прочее — не оставляли на поверхности столбов ни пятнышка, ни царапинки. Вокруг них, метров на десять-двадцать была аномальная зона. Деталей аномальности Леман Двуликий (официальное, кстати, прозвище собеседника) не открыл, но разберусь, думаю.
Как неназванный рукосуй расхреначил монолит — рассказчик не сообщил (а я не особо настаивал), но климатические пертурбации наложились на этот знаменательный момент, после чего к монолитам всяких исследовательских рукосуев пускать перестали. От греха.
А по планете, в плане обитаемого Мира, выходила такая петрушка. Информацию по ней Леман скинул через сопряжение, так что была она обширной и высокодостоверной.
Жили человеки на Кадии только и исключительно в Ульях. Которых на этой негостеприимной планетке было, к слову, до хрена — почти полсотни. Жрали из чанов и гидропонику (тепличное аграрствование, как я понял, было очень развито, и на высоком уровне).
Но, невзирая на “общее знание”, что Кадия — большая казарма, так ни черта не было. Газовые камеры Претории, да даже расположенный в системе врат Махариус планета-улей, да обычный Мир-Кузня были гораздо более “регламентированы”.