Записки судового врача
Шрифт:
– Как тебя зовут?
– спросил он у "лучшего на свете чистильщика обуви".
– Олли, - ответила девочка, подышав на носок сапога и продолжая с усердием полировать его кончиком носового платочка.
– Олли...
– безуспешно пытаясь избавиться от слегка насмешливых интонаций, поинтересовался Лауритц, - может, второй сапог уже не надо?..
– Как это "не надо"?
– искренне возмутилась она.
– Что значит "не надо", сэр? Что же вы будете, ходить в одном чистом, а другом - грязном? Так не
– и доктору не оставалось ничего другого, кроме как сдаться под натиском этих неоспоримых аргументов.
– У вас красивый букет, - болтала тем временем Олли, не отрываясь от своего важного дела. Она щебетала так оживленно, словно прожила с неделю на необитаемом острове и успела порядком изголодаться по общению.
– Если бы у меня был такой, я бы тоже ходила с ним по улицам, чтобы все любовались и себе такой же хотели... Сэр, а вы в порт вышли погулять, или просто так, уезжаете?
– Просто так, уезжаю, - улыбнулся Ларри.
– Вам не нравится Порт-Каллат? Съездили бы тогда в столицу, Мриолан - прекрасный город, - со знанием дела посоветовала девчушка.
– Знаю... Я там когда-то жил и учился, - задумчиво протянул молодой человек, видимо, вспоминая былые годы, проведенные в богатой столице, - но теперь я ухожу на корабле не потому, что мне здесь не нравится. Просто у меня работа такая.
– О, да вы моряк! Это же так здорово! Я бы тоже хотела быть моряком, - по большому секрету поведала она и неожиданно попросила еще более доверительным тоном.
– Сэр, а возьмите меня с собой?.. Я вам обязательно пригожусь. Я могу каждый день чистить ваши сапоги... И еще много чего чистить, если понадобиться. Я вообще прекрасно умею делать все. Ну, или почти все...
– Нет-нет-нет, что ты. Никуда я тебя не возьму, это уж точно, даже и не проси.
– Не хотите?
– в голосе прозвучала доля обиды.
– Не могу, - строго отрезал доктор Траинен.
– Но почему-у?..
– заскулила Олли, вглядываясь в лицо молодого мужчины большими блестящими глазами. Не карими, это однозначно, но точного цвета в тени было не различить...
– Потому что просто не имею права участвовать в наборе членов команды. Я ведь не капитан. Скажу даже более - я далеко не капитан, и далек от капитана. Во всех смыслах этого слова, если ты меня понимаешь...
– Ларри вздохнул. Судя по выражению, написанному на физиономии собеседницы, она его не понимала.
– И влияния на руководящий состав пока имею не многим более чем почти никакого...
В этой безрадостной тираде с некоторой надеждой прозвучало лишь словечко "пока", вырвавшееся с какого-то глубоко-подсознательного уровня.
– К тому же, ты - маленькая девочка, - Олли скривила недовольную гримаску, но поспорить не смогла, - а маленьким девочкам не место в море. Им вообще не положено одним гулять в порту.
– Но я
– А с кем ты?..
– Ларри удивленно наморщил лоб.
– Сейчас - с вами, - невозмутимо ответила девчонка и расплылась в улыбке до ушей.
– Ох, ты мне зубы только не заговаривай... Вот если бы ты была мальчиком, тебя бы еще можно было взять юнгой. Но ты - маленькая, хрупкая, юная барышня с косичками. И что бы ни говорила мой капитан о равенстве и равноправии, таким девочкам не место на борту.
– Как жалко... А я всегда тайно мечтала плавать по морям и океанам, бывать в разных странах... И, обязательно охотиться на пиратов! И вешать их, - девочка взяла себя за одну косу, подняла ее над головой, будто сжимала в кулачке веревку, склонила голову, закатила глаза и вывалила язык, изображая картину повешенья, чем рассмешила Лауритца едва ли не до слез.
– Откуда в таком маленьком ребенке столько кровожадности?
– Нету во мне никакой жадности, ни до крови, ни до чего другого. И вовсе я не жадная, а щедрая и бескорыстная, - да, а еще сказочно-скромная. Олли немножко смутилась.
– Просто мой папа постоянно говорит, что пираты хороши... В смысле, хороши на виселице.
– Ну вот, ты говоришь, что хочешь на первом встречном судне в море сбежать, а у тебя, оказывается, отец есть... А что бы сказал твой папа, если бы узнал, что его дочка ушла в море?
– Ничего бы он не сказал, - насупилась девочка, - ему на меня наплевать. Мы с папой вообще редко видимся, и он со мной почти никогда не разговаривает. Ему со мной неинтересно. И у него слишком много "важных дел" - как послушать, так ему только дай каких-нибудь преступников в тюрьму кинуть, или пиратов повесить...
– Твой отец что, военный?..
– Угу, вроде того...
– коротко кивнула Олли, продолжая при этом возиться с несчастными докторскими сапогами.
– А что же тогда твоя мать?
– Мама в Краю Застывшего Времени...
– она так спокойно отвечала о том, что ее матери уже нет в живых, будто "тот свет" был таким загородным курортом, с которого можно было в любой момент вернуться...
– Ясно...
– лекарь вдруг погрустнел, - прости, если спросил что-то не то.
– Не то? Да нет, что вы. Вроде, все "то"... А вы не охотитесь на пиратов?
– Нет, я служу на торговом судне.
– И даже в свободное время?..
– Даже тогда. Пиратов нам, вообще, положено обходить десятой дорогой.
– Ладно... Очень жаль, конечно, что вы не захотели меня брать в плаванье. Но я не напрашиваюсь. Если вы, конечно, не передумаете. А у вас еще есть время передумать... Правда ведь, есть?..
– Я точно не передумаю. Прости, пожалуйста, - он извинился, словно преднамеренно обижал ребенка, и его возмутительное поведение требовало прощения.